Вам когда-нибудь казалось, что вы живете чужой жизнью? Что вам не место в собственном мире? Что каждый день – ошибка, пустая трата времени и сил?
Всю жизнь, с самого детства и по сей день, я жила «правильно». Убирала игрушки в комнате, делала уроки, закончила университет с красным дипломом и стала встречаться с «хорошим человеком» (так его называли мои родители).
На меня никто и никогда не давил. Родители давали полную свободу выбора (конечно, насколько это было возможно, учитывая их скромные возможности). Тирания – это чуждое нашей семье понятие. Опыт дедушки – сына врага народа – научил ценить свободу как свою, так и чужую.
И я выбирала то, что хотела. Да и, пожалуй, то, что от меня ждали – ведь разочаровывать семью я хотела меньше всего на свете.
Практически каждое принятое решение казалось правильным. Незначительные ошибки я считала необходимым опытом и, если хотите, испытанием, призванным закалить характер. В результате и те, и другие привели меня туда, где я есть сейчас.
У меня отличная работа – интересная, перспективная, с завидной зарплатой. Мои коллеги – все сплошь профессионалы, и работать с ними большая честь (желание некоторых из них огреть чем-нибудь потяжелее я стараюсь игнорировать). Мне повезло с друзьями – их немного, но с каждым хоть завтра в разведку.
Я живу в небольшой, но уютной квартире с видом на Таврический сад. Дедуля и бабуля отписали ее мне после того, как закончили строительство дома за городом и окончательно перебрались туда после выхода на пенсию.
Каждый отпуск я провожу в новой стране и возвращаюсь с чемоданом впечатлений и покупок – каждая девушка знает, что оба пункта чрезвычайно важны и друг без друга невозможны.
Одним словом, у меня все хорошо. Просто замечательно. «Правильно», как я и хотела, как хотели близкие.
Так откуда же взялась эта тоска? Вот уже год она терзает меня, стоит остаться с собственными мыслями один на один. Я не знаю ее причин и, что хуже, не понимаю, как избавиться. Словно заноза, она сидит во мне и тупой болью и беспокойством отравляет мой радужный тщательно выверенный мир.
– Чего грустим? – появляясь за моей спиной, спросила Ленка.
– Снег пошел.
– Ах, если бы, – брезгливо сморщила нос она, – это в облаках он снег, а на земле – непонятная грязь. Скорее б уже весна.
– Еще только ноябрь.
– Я мыслю глобально. Стратегически, я бы даже сказала.
– Правильно. За это платят хорошо.
– Хорошо-нехорошо, а все равно не хватает. Вот как пройдешься по магазинам, так сразу и не хватает…
– Места в квартире?
– И его тоже. Гардеробная уже битком, а ведь только недавно радовалась, что она появилась. Даже не представляю, как я раньше шкафом обходилась.
– Умные люди говорят, что труд не только сделал из человека обезьяну, но и помог расширить жилплощадь.
Оглянувшись как по команде, мы обнаружили за нашими спинами руководительницу. Постукивая длинными светло-розовыми коготками по телефону, она не без ехидства наблюдала за нами.
– Пойду, попробую на практике, – поспешила улизнуть Ленка.
Я собралась последовать ее примеру, но в планы Изольды, а именно так звали начальницу, это не входило.
– Как отчет?
– Готов, – пожала я плечами. – Проверю еще раз на свежую голову и пришлю вам.
– Умничка, Главный только через четыре дня ждет, – довольно кивнула она. – Он, кстати, хорошо о тебе отзывался.
– Спасибо ему. И вам.
– Иванко в Мюнхен переводят, знаешь об этом?
– Слухи давно ходят, – не стала отрицать я.
– Ох уж эти слухи, – хохотнула она и без перехода добавила. – Я рекомендовала тебя на его место.
– Меня?!
– Кого же еще? – высоко подняла бровь она и, уходя, добавила. – Во вторник в десять у тебя собеседование.
Постояв пару минут в отупении, я вернулась к себе. Ленка тут же нарисовалась у моего стола.
– Чего Изольда хотела?
– Отчет просила прислать.
– У тебя же еще сроки не вышли!
– Ага.
– Что за свинство! Работодатели совсем…
Дальше последовала длинная речь, которую я слышала не раз и буду слушать еще не один год. До самой пенсии. От Ленки или еще кого-то – неважно. Как там в школе учили? От перемены мест слагаемых сумма не меняется?
Не дождавшись должной поддержки, Ленка обидчиво поджала губы и ушла. Я же в который раз попыталась разобраться в себе. Мне, конечно же, сейчас следовало радоваться и волноваться возможным переменам и предстоящему собеседованию. Это великолепная возможность, интересный опыт и весомая прибавка – все так. Все правильно. Как должно быть.
Но что изменится? Я перееду в новый кабинет, сменю должность и функционал. А… дальше?
В том-то и проблема, что ничего. Суть неизменна. Я останусь той же, и непонятные, а оттого пугающие и щемящие мысли, будут со мной. Все также, все о том же. Тягучая и бесконечно однообразная рутина.
Я знала точно, что, смени я работу, сферу, поменяй квартиру или даже страну, – ничего не изменится. Иногда мне казалось, что где-то когда-то потерян кусочек моей души и без него мне нет ни места, ни покоя в этом лучшем из миров.
Сплошная мелодрама – с ней явно пора завязывать. Но как?
Я раздраженно отшвырнула карандаш. Он прокатился по столу и замер на краю стола.
Тут же послышался голос коллеги:
– Не буянь.
Оставшееся время я провела уткнувшись в компьютер. О конце рабочего дня, вернее недели, меня возвестила все та же Ленка. Облокотившись на мой стол, она томно сказала:
– Идем, красавица, нас ждут подвиги.
– Какие подвиги? – хмыкнула я. – Ванькиному сыну пяточки обмываем. Все должно быть чинно и благородно.
– Это до десяти, – не стала спорить она. – А после как пойдет…
Точно зная, что от приключений в обществе коллег, как и всегда, сумею улизнуть, я улыбнулась и поспешно собралась.
В статусе молодого отца Иван, коллега из отдела аудита, пребывал всего неделю. Радовался своему счастью непомерно и недосыпа пока не чувствовал. Получив от коллег несколько пухлых подарочных конвертов, он дождался пятницы и повез всех в небольшой ресторанчик в центре, по соседству с офисом.
Застолье было приятным, но недолгим. На второй час все разговоры вновь свелись к работе, и праздник стал больше походить на совещание. Я протерпела еще пару часов и, сославшись на семейные повинности, отправилась домой.
От ресторана до моего дома пешком было минут двадцать. Снег поутих, прекратился и ветер. Мокрые улицы радовали редкими прохожими и вечерними огнями.
Я не спеша брела знакомой дорогой. Любимая музыка играла в наушниках. Усталость медленно, но верно брала верх. Мысли замедлялись, ощущения притуплялись.
Откровенно говоря, никаких семейных дел на сегодня не было. Скоро месяц как я рассталась с «хорошим человеком» и жила одна. Несмотря на то, что вместе мы были около шести лет, это обстоятельство нисколько меня не расстраивало.
