* * *
Тяжёлые грузные своды каменной кельи нависли над двумя людьми, сидевшими за большим столом. Огни горящих свечей мерцали в полумраке, и человеческие фигуры отбрасывали огромные тени. Стены слегка подрагивали от хаотичных ударов снаружи, по камню разливался глухой рокот.
– Наверху опять огненный буран… – обыденным голосом проговорил высокий грузный человек в тёмном балахоне. Белая борода и облысевшая голова говорили о его немалом возрасте, но тело до сих пор оставалось наполненным жизненной силой.
Второй, ещё юноша, ничего не ответил. Огненные бураны были для него привычным явлением. Он был зачат во времена Старой Эпохи, а когда родился, мир уже изменился до неузнаваемости. И в этом мире силы стихии сотрясали подобным образом стены людских укрытий с незавидным постоянством. Огненный буран можно было слышать почти каждую неделю, а увидеть лишь один раз в жизни. Но тот, кто всё-таки видел это природное явление, рассказать о нём уже не мог.
– Возможно, новый мир когда-нибудь станет мягче и безмятежней… А мне же в нём пока скучно и тяжело… Не страшно, нет… Скучно! – крепкий старец взглянул на юношу, – Но это твой мир, и сделать его лучше под силу тебе и таким, как ты. А назиданием вам должны служить ошибки таких, как я… – он сделал небольшую паузу, – Ты помнишь, какой сегодня день?
– Учитель, ты знаешь, что я ждал его с нетерпением!
– Я понимаю, что вопрос, по сути, был напрасен, но уж в моём-то возрасте простительно хранить порядок в речах и быть слегка дотошным. Итак… Мой дорогой ученик! Ты великолепно изучил историю прошлых эр и теперь знаешь о Старом Мире почти столько же, сколько знаю я. Настало время поставить конечную точку. Сегодня я начну свой рассказ о Конце Старого Мира! – лицо юноши невероятно оживилось, – Рассказ этот будет долгим, и, вероятно, отнимет у нас не один день… Да, кстати, заставлять тебя что-то записывать я не буду. Просто внимательно слушай… И накрой на стол! Я проголодаюсь быстрее, чем закончу то, о чём хотел сегодня поведать. А прерываться в самой середине своей истории я крайне не хочу.
Молодой ученик быстро украсил пустой стол нехитрой пищей, хлебом, сыром и вяленым мясом, а также поставил перед своим учителем тарелку, кружку и большую бутыль холодной браги. На всех предыдущих уроках истории наставник вёл себя крайне сдержанно и старался дисциплинировать юношу. Тот даже не мог предположить, что свой самый главный рассказ учитель начнёт за обеденным столом, а от него, пока ещё несмышлёного воспитанника, потребует лишь внимания, без всех этих глупых записей и конспектов.
Учитель же отпил из кружки и стал собираться с мыслями:
– Ну что ж… Я начну… Хотя, право, ещё не знаю, с чего… Чтобы донести до твоего понимания всю историю Конца, мне иногда придётся обращаться к тем временам, о которых я тебе уже давно рассказывал. Иногда я буду сбиваться и перепрыгивать из эпохи в эпоху. Иногда говорить в прошедшем, настоящем и будущем временах одновременно… Звучит нелепо, не так ли?.. Да уж… Многое тебе может казаться непонятным… Сначала… Но всё же постарайся не перебивать, а дослушать до того момента, когда я остановлюсь. Все вопросы задашь потом. А возможно, их и не возникнет, – учитель был готов вот-вот запутаться в собственных словах. Однако ученик его пока прекрасно понимал.
– Да-да, конечно же! Обещаю! – глаза юноши жадно смотрели на повествователя, а тот напрягал память. Казалось, что всё, о чём учитель собирается говорить, он когда-то сам наблюдал воочию. Слова он подбирал медленно и тщательно, но рассказ от этого не делался скучнее.
Повествование началось. Спокойный и приятный, но в то же время невероятно живой и мелодичный голос разливался по келье под аккомпанемент ударов огненного бурана. Ученик замер, едва услышал первые слова:
Чёрное бездонное небо со сверкающей россыпью звёзд раскинулось над необъятной пустыней. Наступала полночь. Невыносимая испепеляющая жара, господствующая в аравийских песках в солнечные часы, сменилась ночной прохладой. Возле небольшого костра сидел худощавый сгорбленный старик. На его теле почти не осталось мяса, и только дряблая кожа свисала с выпирающего скелета. Густые морщины и тёмно-коричневые язвы покрывали лицо. Рваные одежды потеряли цвет, сливаясь с пепельно-песочными конечностями. Седина густой бороды, свисавшей почти до пояса, была скрыта дорожной грязью.
Увидев этого старика впервые, можно было поразиться тому, как человек вообще смог дожить до такого возраста. Будто все жизненные соки уже давно покинули тело, но тело это до сих пор не хотело умирать. А если бы кто-то заглянул отшельнику в глаза, то увидел бы саму вечность… Старик был старше любого долгожителя, когда-либо обитавшего на земле. Он прожил не одну, не две и даже не сто человеческих жизней. Он прожил больше… И, в конце концов, человеком он тоже не был, хотя имел столь похожий облик. Зато он видел своими глазами всю историю человечества: от времени появления первых людей до современной эпохи.
– Время, время… – шептал старик, – Сейчас оно движется так быстро. А люди всё ускоряют и ускоряют его. Они строят большие города, чтобы выживать, а не жить в них. Они получают новые знания, но больше разрушают с их помощью, чем созидают. Как хорошо и как долго я знаю их, но понять не могу…
Он посмотрел на небо. Звёзды!.. Они, как всегда, были слишком далеки и недоступны. Как же тяжело отшельнику было прожить такую долгую жизнь и не узнать даже небольшой толики всех великих тайн мироздания. А ведь он когда-то был так близок к Истине! Неоспоримой и единой Истине, где хранился секрет мироздания, тайна всей Вселенной. Но старик так и не узнал его, а ныне был обречён на безрезультатные поиски смысла существования. И в этих поисках он потерял страхи и беспокойство…
…Однако сегодня вдруг снова ощутил давно забытое чувство тревоги. Что изменилось в мире, он понять не мог. «Может быть, это предвкушение смерти, которая никак не приходила ко мне в течение многих эпох?» – предположил старик.
– Да, наверное, близко смерть… – продолжал рассуждать он себе под нос, – Но, к сожалению, не только моя… Похоже, это смерть всего нашего мира… Интересно, а что за день сегодня?
Предчувствие не обманывало отшельника. Действительно, звёзды знали о великих переменах и великой опасности впереди. А гибель прежнего мира неотвратимо приближалась… История человечества, которую старик лицезрел с самого начала, готова была вот-вот завершиться!
Костёр начал медленно затухать. Но неожиданно пламя вспыхнуло с новой силой и стало нервно метать огненные языки. Так могло случиться, если бы лёгкий вечерний ветерок резко сменился порывистым вихрем, атакующим то с одной, то с другой стороны. Но над пустыней стелилась совершенная тишь, а огонь костра продолжал колыхаться в беспокойстве. Так же неспокойно сделалось у отшельника на сердце.
