Саша допивал кофе, рассматривая свой Vertu. Часы в углу экрана показывали 14.45
«Время есть, – подумал он, – такси уже стоит у подъезда, и нужно только подхватив Антонину из офиса, доехать до Белорусского вокзала.
До отправления экспресса было еще час двадцать, а ехать от силы полчаса.
Самолет на Ригу, как он надеялся, вылетит без задержек, и через два часа после вылета они, наконец- то, окажутся вдвоем в так полюбившемся им коттедже в Энгуре, на берегу моря.
Надев свою любимую «Patagonia», которая стоила ему семьсот долларов на распродаже, он критически посмотрел на себя в зеркало, занимавшее почти всю стену его холостяцкой квартиры.
– Ничего, ничего, – улыбнувшись, сказал он, – еще повоюем, седина немного выдает мои пятьдесят три, а так, вполне в форме, – он втянул живот, справиться с которым не помогали ни диета, ни тренажерный зал. Да, кстати, не забыть бы главное…
Он вернулся в комнату и достал из верхнего ящика стола упаковку Виагры.
Перед выходом он сделал два звонка: в аэропорт, и убедился, что все рейсы отправляются без задержек, и в Энгуре, чтобы попросить принести в коттедж бутылку хорошего шампанского, и что -нибудь легкого из закусок.
Выйдя из подъезда он перекрестился, и был очень удивлен, и слегка смущен этим странным для себя действием.
Тоня снова включила компьютер и активировала автоматический ответ на все письма, которые в этот четверг и пятницу будут приходить на ее адрес.
«Я вернусь из командировки только в понедельник, и сразу прочитаю Ваше письмо. К сожалению, до понедельника связаться со мной не представляется возможным».
Тоня еще раз изучила текст, и осталась довольна прочитанным. А потом ее взгляд с экрана соскользнул на фотографию, стоявшую на рабочем столе. Улыбающаяся Тоня обнимала свою Аленку.
Сколько лет фотографии, – подумала она, – мы в Дубровнике как раз отмечаем день рождения Аленки – два года, значит уже три с половиной года прошло.
Как они быстро пролетели эти три с половиной. К Саше в компанию она пришла сразу после того отпуска.
Вечером, вернувшись после собеседования, она с улыбкой рассказывала мужу о своем будущем начальнике.
– Представляешь, Славик, эдакий стареющий интеллигент, да еще и с залысинами…
– Такие как он, как раз и самые опасные, – отвечал Слава, – тихий, тихий, а в голове непонятно что.
– Да все там понятно, этому Александру Матвеичу лет пятьдесят! Как нам с тобой вместе взятым – улыбалась Тоня, – а в голове сразу видно, что цифры, цифры и снова цифры!
– Так ведь и ты у меня финансист, – Слава слегка обнял ее, – а темперамент как у танцовщицы фламенко из Гранады. Смущает меня твой этот тихоня.
– Славик, – с наигранной укоризной произнесла Тоня, – он старый, лысый, неспортивный сухарь. А мне нужен молодой, высокий атлет, который…
– Который временно сидит без работы? – с грустью спросил муж.
– Который, занимается поиском нового пути своей жизни и в процессе поиска посвятил себя семье: любимой жене и чудесной дочурке….
Ее воспоминания прервал телефонный звонок.
Саша сказал, что остановился в одном квартале от офиса, такси «Командир», разумеется, Мерседес.
Она надела спортивную куртку Descente – брать шубу в самолет не хотелось, в Энгуре куртка намного практичнее. Да и будет ли она вообще одевать эту куртку в Энгуре. Она глубоко вздохнула, и если что то было в этом вздохе кроме грусти, то в ничтожно малом количестве.
Завязывая спортивные ботинки, она посмотрела в зеркало открытого шкафа. На нее смотрела высокая молодая женщина, застывшая в удивительно красивой позе. Было все же что кошачье в ней, и она улыбнулась своему отражению.
Выходя из офиса, она кивнула Тамаре, личному помощнику Саши: «До понедельника, если Александр Матвеевич приедет сегодня – все отчеты на его почте».
Тамара понимающе кивнула.
Лифт как назло останавливался на каждом этаже. Сотрудники офисов пытались успеть на бизнес -ланч в кафе на втором этаже, и заходя в лифт, выдыхали, вставали на цыпочки, пытаясь обмануть беспристрастную электронику, которая все равно выдавала окончательное резюме – перегрузка.
«Они все всё понимают, – размышляла Тоня, – эти тамары, они всегда все понимают, все всегда знают…»
Тамарой была первой, с кем Тоня сдружилась в офисе. Настоящая красавица а ля Моника Белуччи, Тамара была на пять лет старше ее, давно работала в компании Саши, хранила в тайне свою личную жизнь.
Однако развитие приятельских отношений по инициативе Тамары резко сократилось. Вскоре они ограничившись исключительно рабочими вопросами, и совершенно отдалилась друг от друга.
Во время очередной остановки лифта взгляд Тони упал на ботинки.
«Хорошо, что без каблука, – она соскочила с таких неприятных мыслей, – я и так выше его почти на десять сантиметров, а с каблуком так вообще. Хотя, это его нисколько не смущает.»
Выйдя на улицу, она посмотрела на небо. Может нелетная погода?
Антонина удивилась ноткам надежды в этом вопросе.
Мерседес компании «Командир» стоял, мигая «аварийкой» во второй полосе, оставив для проезда лишь узкую полоску дороги и водители, по меньшей мере, каждый второй, считали своим долгом дать звуковой сигнал, проезжая мимо.
– Ну, наконец-то, – еле сдерживая раздражение, сказал Саша, – я уж думал, что кто-нибудь на большом джипе не сможет проехать и притрется к нам. Что так долго-то? Сама же попросила поторопиться.
– Лифт подолгу стоял на каждом этаже, – тихо ответила Тоня, – да и как-то захандрила перед выходом.
– Да? – удивился Саша, – а что случилось? Аленка твоя не заболела?
– С ней все хорошо, со мной плохо. Как то тяжело на душе.
Как же ему знакомы были все эти разговоры!
Саша даже кашлянул от раздражения. Но позволить сейчас ей развить тему значит безнадежно испортить всю дорогу, да и возможно и первый вечер в Энгуре. Но он-то знал, как не допустить развития сюжета по негативному сценарию.
– Ты знаешь, Тош – начал он, – это все из-за затянувшейся зимы. Она так давит на всех, что все ходят как в воду опущенные. И мысли тяжелые у всех и праздника хочется. И тут самое главное – не откладывать праздник.
Он открыл свою дорожную сумку и достал бумажный пакет «Глобус Гурмэ», а уже из него маленькую бутылку «Бейлис»
– Одним хочется, а другие могут себе это позволить, – продолжил он, и разлил содержимое бутылки в две небольшие пластиковые рюмки, появившиеся из сумки вслед за ликером.
