— Юлька, да подожди ты! Юля! — крикнул он.
Девушка резко развернулась, но не остановилась. Так и шла спиной.
— Отвали, Абакаров! Просто отвали. Хватит. Я устала слушать твои пустые обещания. Устала ждать. Устала от тайных встреч. Устала от твоей работы.
Как назло, в кармане зазвонил телефон.
Она взмахнула руками: «Ну, что я говорила!»
Проклятье! Но не ответить он не мог.
— Юль, пожалуйста! — зажал в руках телефон, показывая: одну минуту!
Или секунду. Или миг. Лишь бы задержалась.
К счастью, это время она ему дала — недовольно сложила руки на груди, но всё же остановилась.
— Лис, — ответил он в трубку.
— Ну и где ты, твою мать? — прорычала трубка. Полковник юстиции, глава первого отдела управления по расследованию особо важных дел Следственного комитета города Станислав Михайлович Жаркий, по прозвищу Лето, редко повышал голос, только в исключительных случаях. Но это был как раз такой. — Родители на измене. Говорят, деньги тебе передали ещё вчера. Телефон мне обрывают. И с этими двумя идиотами что делать?
— Пусть потерпят. Работаю я.
— Пацан у тебя? — спросил полковник, понизив голос.
— У меня, Лето, у меня.
— Так не тяни жилы, Лис.
— Давай через… — он глянул на часы. Сука, ему ещё сегодня в аэропорт. И Лис бы уже освободился, но внезапно позвонила Юлька. Он всё бросил, рванул. Иначе никак: она всё же замужем. Но вместо того, чтобы быстро и мощно перепихнуться (как это всегда с ней: сокрушительно, бомбически, опустошающе) они час выясняли отношения в уличном кафе. А теперь она просто встала и ушла. — … через полчаса. Где обычно. Еду я. Уже еду, — ответил Лис и отключился.
Юлька дёрнула головой.
Чёрт, дичайше красивая баба. И ведь любит. А он с ней так… бездарно.
— Давай хоть подвезу, — Лис открыл машину с брелка.
— Да пошёл ты! — снова развернулась она. По мощёной мостовой звонко застучали каблуки. В воздух взметнулся неприличный жест. — И не звони мне больше! Никогда!
Это вряд ли, тяжело вздохнул Лис. Где ж я ещё такую найду?
Он завёл машину и спустя десять минут открыл ржавую дверь в заброшенное здание, что когда-то называлось «развлекательный центр».
Старый заброшенный кинотеатр — если в целом. А в частности, Лис прошагал пустыми коридорами и вошёл в некогда общественный туалет. Судя по значку, женский.
На стенах ещё местами глянцево поблёскивала керамическая плитка. Подмигивали кривыми бликами битые зеркала. Из мест, где висели раковины, торчали ржавые трубы. На полу, на грязном матрасе ждал дёрганый семнадцатилетний говнюк, прикованный наручниками к батарее.
Прыщавый долбоящер решил сыграть с друзьями в похищение и обменять себя на кругленькую сумму — выкуп, что родители должны были заплатить за него такого замечательного. Перепуганные родители позвонили в Следственный комитет лично Лето, рассказали о похищении сына, а ещё о своём сильном желании не поднимать шум. Потому что, если похитители узнают, что они обратились… Если пресса пронюхает, что у главы какого-то там ведомства, неприятности… В общем, огласка им ни к чему. Денег куры не клюют. А вот единственный сын дорог. Лето, как обычно, позвонил Лису — случай был по его специализации: похищение, заложник. И вот он здесь.
Пацан встрепенулся, когда Лис вошёл.
— Ну что, Антоха, поговорим? Или ещё посидишь, подумаешь над своим поведением? — встал перед ним Лис.
Получив кивок, сдёрнул с лица «заложника» липкую ленту.
— Ты, урод, думаешь, самый умный, да? — захрипел, забрызгал слюной пацан.
Лис с тоской посмотрел на кусок ленты, что так и держал в руках.
— Слушай сюда, сопляк. Здесь я задаю вопросы, а ты отвечаешь. И никак иначе. Времени у нас в обрез. Твои родители уже едут. Поэтому будь добр, не истери как баба. Я внятно выразился?
— Да пошёл ты!
Пацан дёрнулся и попытался пнуть большого рыжего дядьку. Конечно, не достал. И тут же был схвачен за ухо.
— Ладно, не хочешь по-хорошему, будет по плохому. Родители тебя и с одним ухом любить будут. А вот девчонки… девчонки не знаю, — выкрутил ухо Лис. Пацан взвыл, выгнулся. — Мне продолжать? Я не слышу?
— Нет. Нет! — выкрикнул парень.
— Отлично, — оттолкнул его Лис. — Спрашиваю ещё раз. Те двое, что держали тебя в подвале, с тобой? Вместе придумали инсценировать похищение и потребовать у твоих родителей денег? Или нет?
— Нет.
— Думай лучше, — тяжело вздохнул Лис. — А я пока объясню тебе кое-что. Вариантов у тебя два. Или они сейчас выйдут и, пусть слегка потрёпанные, но пойдут по домам. Или их на улице ждёт вооружённый до зубов СОБР, а дальше СИЗО, суд, статья и… по тундре, по железной дороге, — затянул Лис, — мчится поезд Воркута — Ленинград… — Он резко осёкся и достал из кармана телефон. — Ну? Твоя была идея?
Пацан упрямо мотнул головой.
Лис устало провёл рукой по лицу.
— Слушай, парень, ты в курсе вообще, что за похищение людей дают минимум от двух до пяти, за похищение ребёнка — до восьми, организованной группой — до пятнадцати лет лишения свободы. А у вас группа. И ты по закону несовершеннолетний, а вот они ни разу. У тебя бабосики есть, а у них даже на адвоката — нет. Уж не знаю, где ты с этой гопотой связался, но ты же понимаешь, что они с тобой сделают, когда вернутся из мест, не столь отдалённых? А, может, ещё до того, как вернутся, — возвышался над ним Лис, поигрывая телефоном.
Как же он его утомил этот недоумок. Всему надо учить, всё подсказывать. Уже утром бы всё закончили. Но нет, упёрся, давай выделываться. А мозгами пошевелить — нет? Дружки сразу на него всё свалили. Это в их, и в его интересах: если он всё возьмёт на себя.
Понасмотрятся сериалов и мнят себя незнамо кем, выдохнул Лис.
— Ну? Твоя идея?
— Моя, — повесил голову прыщавый.
Ну вот, другое дело!
— И зачем тебе столько денег? Сколько вы там попросили на троих? Три миллиона?
Тот кивнул.
— Идиот, — покачал головой Лис. — Это ж твои деньги. Твоих родителей. Зачем тебе своими деньгами с этими резиновыми изделиями делиться?
— С кем? — скривился он не понимая.
— С дружками твоими! С кем!
— Сбежать хотел. Надоели со своим контролем, — дёрнул он головой.
— Вдвойне идиот, — скривился Лис. — Но, скажу тебе честно, к счастью, мне нет до тебя никакого дела. И до твоей сраной жизни. Решил спустить её в унитаз — спускай.
Он нажал дозвон.
— Отпускай придурков, — ответил снявшему трубку Лето. — Пусть идут по домам. Но скажи, ещё раз мне попадутся, мало не покажется. В общем, ты знаешь, что сказать.
Лис наклонился, отстегнул наручники. Встряхнул пацана, заставил встать.
— Зачем же вы тогда всё это спрашивали? — потёр тот затёкшие руки.
— Затем, что, когда в следующий раз они тебя, лупня, похитят по-настоящему, мне тебя снова вытаскивать из передряги, дебил ты малолетний. Твои родители опять ко мне побегут. Ну всё, пошли, хватит болтать, — он внимательно посмотрел на парнишку. — И не дёргайся, а то больно будет.
