В восьмидесятые годы двадцатого века, я летал в небольшую республику, которая назвалась тогда Югославией. Нужно сказать, что тот интересный вояж был организован районным отделением ВЛКСМ.
Была когда-то такая общественная организация, которая занималась работой с молодёжью советской страны. В числе прочего, она отправляла группы туристов за рубежи СССР.
В своём большинстве, наша компания состояла из активистов комсомольских ячеек. Всем тогда было, где-то под тридцать. Люди сплошь, политически грамотные, самостоятельные и очень надёжные.
Так уж случилось, что во время поездки меня всегда размещали в одном номере с парнем, которого звали Володя. Как я позднее узнал, он входил, в так называемый, резерв КГБ. Росту в нём было под метр девяносто, а ширина плеч оказалась всего вдвое меньше.
Мы с ним проводили по многу часов и познакомились значительно ближе друг с другом, чем с остальными членами группы. Как оказалось, у нас есть много тем для общения. Мы стали держаться с ним вместе и осматривали достопримечательности на пару.
После одной из экскурсий по центру Белграда, наш гид остановился на маленькой площади и заявил: – Следующим пунктом нашей программы является просмотр художественного фильма, снятого в нашей стране.
Он взглянул на часы и добавил: – В связи с тем, что до начала сеанса ещё около часа, вы можете пока прогуляться по улицам старого города. После чего, всем нужно собраться возле этого кинотеатра. – переводчик указал на скромное здание, к которому мы должны подойти к определённому времени. Комсомольцы тотчас разошлись в разные стороны.
Мой новый приятель оказался большим меломаном и потащил меня в магазин, где продавали грампластинки и аппаратуру, чтобы их проиграть. Если, кто-то не помнит, в то давнее время, музыкальные диски делали чаще всего из винила. Они были трёх разных размеров.
В эту самую пору, в Европе уже торговали концертом знаменитой группы «Pink Floyd», что назывался «The Wall», то бишь «Стена». В СССР он тогда завозился лишь контрабандным путём и стоил на «барахолке» до тридцати пяти долларов.
Платить за новинку, пятую часть моей зарплаты месяц, у меня не поднималась рука. Поэтому я слушал магнитофонные записи весьма среднего качества. Но раз уж мы оказались в стране, где данную вещь можно купить за два с чем-то бакса, то почему, не воспользоваться подобной оказией? В конце концов, решил я тогда, продам диск одному фанатов английской команды. По крайней мере, верну часть внушительных денег, потраченных на эту путёвку.
Мы вошли в магазин и обомлели от огромного количества записей. Там было все, о чём мог мечтать советский любитель разнообразного рока. Даже я, не сильно подверженный разорительной страсти, захотел вдруг купить пару-тройку альбомов.
К сожалению, у меня оставалось уже мало денег. Кроме того, по тогдашним суровым законам, мы не могли провезти бы на родину больше одной грампластинки на нос.
Побродив меж больших стеллажей, заваленных всевозможной продукцией, мы решили с Володей, приобрести только то, за чем явились сюда. Мы взяли по диску с концертом «Стена», заплатили деньги на кассе и направились к выходу.
На улице мы посмотрели на ручные часы и с огорчением поняли, что до назначенной встречи времени осталось в обрез.
Нельзя сказать, что нам хотелось посмотреть новый фильм, снятый в стране, которая никогда не блистала в кинематографическом плане. Насколько я помню, в то время, всем был известен один Гойко Митич. Да и тот снимался в Германии и играл, большей частью, индейцев. Таких, как Великий Змей – Чингачгук и Винниту – вождь аппачей.
Однако, советским туристам нельзя отставать на чужбине от группы. Пойди её, потом отыщи в незнакомом Белграде. Тогда нам бы пришлось проторчать два часа на маленькой площади и ожидать, пока завершиться сеанс.
Мы рванулись впёред и понеслись быстрым шагом к месту назначенной встречи. Как оказалось, мы не рассчитали дистанцию нашей прогулки, и примчались к нужному зданию на пять минут позже, чем было нужно.
Комсомольцев у входа в кино мы не увидели влетели в просмотровый зал, когда там было темно. Мало того, на экране уже замелькали первые кадры картины. Чтобы никому не мешать, мы не стали искать земляков, а сели в заднем ряду и начали смотреть на экран.
К нашей досаде, в фильме все говорили лишь на английском. Внизу шли мелкие титры на сербском наречии, написанные латинскими буквами. Да и мелькали они достаточно часто. Мы не могли ничего разобрать.
Из такой мешанины мы поняли только одно. Нам показали историю сильной любви двух молодых разнополых людей. А о чём они там говорили между постельными сценами, для нас так и осталось неразгаданной тайной.
Наконец, все закончилось и свет тут же зажёгся. Мы огляделись и с удивленьем увидели, что в зале нет нашей группы. Придя в недоумение, мы вышли на улицу и натолкнулись на экскурсовода. За ним хмуро шагали туристы.
Нас слегка пожурили за отрыв от команды, и экскурсия по Белграду продолжилась. По пути, к нам подошли трое парней, с которыми мы разговаривали значительно чаще, чем с остальными.
Они с интересом спросил: – Куда вы пропали?
Мы честно ответили, что не рассчитали время прогулки и опоздали к началу сеанса. После чего, сами спросили: – А откуда же вы сейчас все пришли?
На что получили достаточно краткий, но весьма эмоциональный ответ. Я не стану его приводить по одной важной причине. Дело всё в том, что он, в основном, состоял из тех выражений, которые зовут непечатными. Вкратце, его смысл состоял из нескольких фраз.
После того, как группа собралась в назначенном месте, гид вдруг узнал, что югославский фильм, который должны были показывать, заменили другим. Наш переводчик пообщался с хозяином кинотеатра.
Неожиданно выяснилось, что будут крутить эротическую историю из жизни французской золотой молодёжи. Мужчина решил, что комсомольцам не стоит смотреть откровенные постельные сцены и отвёл нашу группу к соседнему залу.
Там шла старая советская кинокартина о Великой Отечественной войне, которую все уже видели по телевизору дома. Причём, по нескольку раз и на родном языке, а не на малопонятном сербском наречии.
После той гневной тирады кто-то спросил: – Ну, а как вам понравился фильм, который удалось посмотреть?
Перебивая друг друга, мы красочно описали всё то, что промелькнуло на белом экране.
Должен напомнить, что в те давние годы, в СССР, подобные вещи подпадали под строгий запрет, как низкопробные и идеологически чуждые. Поэтому, их не показывали в кинотеатрах, и тем более, не пускали по телеку.
Видеомагнитофонов и персональных компьютеров в широкой продаже ещё не имелось. Такую продукцию можно было увидеть лишь за границей страны или на международных фестивалях кино, которые достаточно часто проводились в Москве.
