Открыв глаза под звон будильника, я оглянулся по сторонам. Все спят. Все, кроме радостно бегающей миниатюрной собаки по кличке Каспер, ожидающей прогулки.
Устало выдохнув, я поднялся с кровати и перенес себя в ванную комнату, пытаясь при этом не раздавить болтающегося под ногами пса.
Мое расписание дня начинается в 5:30 – когда я встаю с кровати, принимаю душ, быстро одеваюсь и, надевая поводок на свою маленькую собаку, веду ее гулять. Знаете, я до сих пор считаю, что иметь собаку в квартире, пусть и миниатюрную, слишком глупая затея. Ведь эти полчаса с утра и вечером, которые тратятся на прогулку, можно потратить на что-нибудь для души – на себя, к примеру. Сейчас любители собак на меня накинутся со своими «не надо было тогда заводить собаку, раз ее не любишь!!!», но иногда случается так, что с тобой рядом то, что ты не любишь. Тот, которого ты не любишь, и ты в том месте, которое ты, собственно, не любишь. Это порой касается семьи, дома и вообще всего, что тебя окружает. Так бывает, и не всегда человеку хватает совести покинуть зону обитания, разбив все, что строилось годами и на что были потрачены немалые внутренние ресурсы.
Выгуляв своего нелюбимого пушистого красавчика, я помыл ему лапы и быстро ушел из дома, где спят на отдельной кровати моя жена и полуторагодовалый сын. Сегодня меня ждет очередной день в работе, немного отвлекающей и местами расслабляющей голову, а именно такси.
Да, я работаю в крупной и довольно известной фирме, которая очень хитро называется сервисом предоставления услуг перевозчиков, не несущей ответственности за качество самих перевозок. Так как мы живем в мире, где каждый пытается обмануть ближнего, а в идеале – всех, то со временем на подобные «перестраховочные» формулировки перестаешь обращать внимание. Мне нравится моя работа, я ей доволен и не жалуюсь. Но я ее не люблю.
В десять вечера я приехал к дому, припарковал машину и полчаса не выходил из нее. Просто откинул сиденье и в темноте смотрел на потолок. Не думал, не рассуждал, а лишь смотрел в него, попав в некую прострацию, из которой меня вытащило сообщение жены с вопросом, сколько я там еще буду торчать и не подниматься домой. Я не знал, что ей ответить на этот вопрос, поэтому просто вышел из машины и направился к дому.
В квартире меня ждали ужин и очередной диалог.
– Мне не нравится, что ты не сразу поднимаешься домой, – начала с претензии Ева, моя жена.
На ее лице читалось явное недовольство.
– Я просто сижу, читаю новости, – спокойным тоном ответил я.
Мой сухой ответ не оказал должного эффекта, потому как лицо моей жены начало покрываться багрянцем.
– Ты это делаешь каждый день. Меня это ужасно раздражает.
– Хорошо, я больше не буду каждый день читать после работы новости сидя в машине, – сказал ей словно школьник, заучивший стих.
Ева вышла из кухни с недовольным видом, оставив меня одного.
Я пожал плечами, спокойно встретив ее очередной претензионный выпад, и, прикончив ужин, пошел умываться, выгуливать собаку, мыть ей лапы, принимать душ и готовиться ко сну.
Сделав все дела, я радостно завалился на кровать. Именно завалился, потому как времени было 12 ночи, а у меня в 5:30 уже будильник. Кто бы мог подумать, что каждый день ближе к полуночи я буду радоваться возможности прилечь на кровать и немного поспать.
Мне 28 лет, меня зовут Слава, и я, наверное, не люблю никого. В том числе себя. Не знаю, расстройство это либо неспособность различать чувства, которые я испытываю.
За свои 28 лет я успел поработать в шахте, трейдером на бирже и вот теперь такси. Переехав в собственную квартиру в Ростове из неславного города Шахты со своей беременной женой, я принялся искать работу. И когда выбор упал на такси, помимо своей машины я купил еще несколько для сдачи их в аренду под выкуп. Тогда еще я был уверен, что очень хочу личный большой таксопарк, который будет приносить приличные деньги. Но чем дольше я работал и сдавал машины, тем больше был уверен, что больше не хочу их сдавать. Для этого нежелания была масса причин, поэтому пусть все это останется историей.
Я сразу же обзавелся здесь другом по имени Толя, который так же работал в такси, а через полгода из Шахт переманил своих двух друзей: Лешу и Володю. Вместе мы никогда не пересекались из-за плотного графика каждого из нас, и хоть это случалось достаточно редко – но по отдельности я проводил время с каждым из них. Кому-то удается грамотно составлять график, но не мне. Поэтому я просто работаю и иногда сплю.
В один из дней мне позвонил Леша:
– Поехали на выходных в бар? Выпьем, послушаем музыку, – донеслось из динамика.
– Что-то не горю желанием, – отказался я от предложения.
– Мы целыми днями работаем! Поехали, нужно иногда отдыхать, а то так вся твоя жизнь пройдет за работой! Научись совмещать. В жизни главное – баланс.
– Ладно, поедем, – нехотя согласился, решив, что иногда и правда стоит выделять время на отдых. – Только вот кто с собакой погуляет, не понимаю, – добавил я.
– Ева?
– Нет, она с ребенком и собакой одновременно никак не сможет гулять. Ладно, разберемся.
– Тогда держим связь, – радостно сказал Леша.
Я не разделял эту его радость, считая, что поход в бар не является для меня такой уж необходимостью.
– Да, – положил трубку.
С Лешей мы познакомились в университете во время первой пары. Новый коллектив был как нельзя кстати для моего состояния в тот период жизни. В жизни, которая меняла направление из-за череды утрат и перемен.
Я сидел в правом ряду, за последней из парт, надеясь, что так и пробуду в одиночестве этот первый день. Но Леша имел другие планы на этот счет и, подсев ко мне, не проронив ни слова, провел рядом весь учебный день.
Когда пары закончились, я стоял у доски, на которой висело расписание, и пытался его сфотографировать на достаточно убогий телефон. Тогда же я узнал, что Леша умеет разговаривать. Он попросил выслать ему фотографии, представился, после чего мы были не разлей вода. Мы проводили целые пары вместе за партой, ходили по парку и на тренировки. Вечером созванивались, обсуждали прошедший день и планировали свой досуг после него. Так он мне стал фактически семьей.
Остаток недели прошел в ожидании бара. Не буду скрывать, что я хотел давно пойти куда-нибудь в подобное место, но непропадающее ощущение того, что «нужно еще поработать», «ты недостаточно постарался, чтобы как следует отдохнуть», «нельзя брать отдых, когда у тебя куча хвостов, а через месяц тебе ехать с семьей на море», не давало спуска. Я иногда смотрел на своих знакомых и не понимал: как они с зарплатой в 4 раза меньше моей могут себе позволить несколько раз в год съездить на море? Какие они задействуют рычаги для того, чтобы это осуществить? Это была не зависть, вовсе нет. Это был адекватный вопрос человека, который из кожи вон лезет, чтобы семья жила в достатке и ни в чем не нуждалась. Человека, который давно позабыл, что такое праздное состояние. Данное качество трудоголика, даже скорее маниакального трудоголика, я, видимо, перенял от покойной мамы, тянущей меня, двух взятых в опекунство сестер после смерти ее двоюродной сестры и вечно пьющего отчима. Она работала до самой смерти и скрывала от всех, что у нее рак. В итоге так и умерла дома, среди родных, во сне. И я теперь так же, не замечая усталости, работаю, что получается у меня, надо сказать, очень неплохо. Даже отлично.
