До чего же достала эта соседская собака! Тявкает и тявкает. Такой классный сон прервала, да еще на самом интересном месте. Рита бросила сердитый взгляд на зашторенное окно, сквозь которое пытался пробиться солнечный свет, зажмурила глаза и и натянула одеяло на голову. А вдруг продолжение сна увидит? Но продолжения не последовало, видимо, киномеханику, притаившемуся по ту сторону яви, не удалось склеить разорванную пленку ее волшебного сновидения. Зато с первого этажа донесся звонкий голос мамы:
– Туся, вставай! Завтракать пора!
Ооооо! Только этого не хватало! Лето же, дача, каникулы, в конце концов! Имеет она право поспать вволю? Неужели и тут придется соблюдать никому не нужный режим?
– Туууу-ся! – снова крикнула мама.
Ну почему она не может оставить дочь в покое?!
– Маргарита! – раздался строгий голос отца. – Немедленно спускайся к завтраку!
Блиин! Вот прицепились! Придется вставать, не отстанут ведь!
– Иду уже! – сонно проворчала Рита, неспешно потянулась и выползла из-под одеяла.
Идти в столовую совсем не хотелось. Вот бы вернуться в те давние времена, когда мама сама по утрам приносила ей в спальню поднос с завтраком. Конечно, такое случалось нечасто, но как это было здорово!
– Почему ты в пижаме? – строго спросила мама, когда Рита появилась на лестнице. – Неужели трудно переодеться?
– А какая разница, в чем я?
– Большая разница. Не зря ведь существует одежда для сна и одежда для прогулок. Существуют правила, в конце концов!
– Ты ещё скажи, что еда бывает мужская и женская! – сердито проворчала Рита, плюхаясь на стул. – А правила пусть исполняют те, кто их придумывает!
– А еда-то тут при чем? – вскипела мама. – Нелепость какая-то: мужская, женская.
Рита бросила на нее недобрый взгляд.
– А чего это мы такие дерзкие? – папа поднял глаза от своей тарелки и в упор посмотрел на дочь.
– Здравствуй, друг мой Пубертат! – многозначительно произносла мама, разводя руки в стороны.
– Могу я хотя бы летом отоспаться? – огрызнулась Рита, раздраженно елозя ложкой по тарелке с овсяной кашей.
– Видишь ли, Туся, – как можно спокойнее произнесла мама, – режим – это…
– Не называй меня Тусей! – взорвалась вдруг дочь. – Я тебе не собачонка какая-то!
– Маргарита! – не выдержал отец и стукнул по столу кулаком. – Ты стала совершенно невыносима! Это переходит всякие границы!
Рита швырнула ложку, вскочила и бросилась к лестнице. Достали! Как же все они ее достали!
– Вернись сейчас же! – скомандовал отец, но она даже не обернулась.
– Оставь ее, – неромко проговорила мама. – Пусть перебесится. Это возрастное. Пройдет.
Конечно, сейчас она как будто защищает Риту, а вчера бабуле по телефону жаловалсь, что дочь совсем от рук отбилась. А потом бабуля позвонила внучке и полчаса мозги промывала. Ритусечка, ты опять грубишь родителям! Надо быть добрее к близким! Не обижай маму, Тусечка, прошу тебя! Как же все они ее бесят! Задолбали!
Рита схватила телефон и снова забралась на кровать. Что за черт?! Посты отправляются с трудом, ролики зависают. Она нервно отшвырнула телефон в сторону. Интернет на даче всегда был нестабильный, но сегодня вообще невозможный какой-то! За окном заурчала машина, это папа поехал на работу. Рита прислушалась: вроде тихо. Осторожно ступая босыми ногами, она спустилась в пустую столовую, где на столе одиноко стояла тарелка с ее остывшей кашей. Прокралась на кухню, налила в любимую чашку кофе, сделала бутерброд с сыром, но улизнуть в свою комнату не успела, спалилась на лестнице. Как ни старалась она осторожничать, но одна ступенька все-таки предательски скрипнула под ногой, и тут же раздался мамин голос:
– Не смей еду в спальню носить! Для этого есть столовая!
Дочь чертыхнулась и понуро прошлепала вниз. Зацепив ногой стул, со скрежетом отодвинула его и демонстративно уселась, всем своим видом изображая примерную девочку. Вы этого хотите? Получите! Она повязала на шею льняную салфетку и, оттопырив мизинец, церемонно взялась за чашку с кофе. Мама молча пронесла мимо нее гордо вскинутую голову. Прямо королевишна! Спина прямая, напряженная. Сердится. И пусть! На кухне зажурчала вода. Посуду моет, сегодня даже не поручает это дочери. Ну и ладно.
После завтрака Рита натянула серые льняные шортики, любимую майку цвета хаки и проворно сбежала по лестнице.
– Я гулять! – крикнула на бегу и поспешила покинуть дом, пока мама не успела ответить запретом.
– Панаму надень! – донеслось ей вслед, но Рита сделала вид, что не услышала.
Конечно, она уже остыла, и ей сейчас даже немного стыдно за свою выходку. Но не просить же прощения! Мамуля тоже хороша, могда бы и не цепляться по пустякам. Подумаешь, в пижаме к завтраку явилась. Не голая же. Пусть она немного придет в себя, а Рита пока разведает, кто из дачных друзей уже прибыл на летний отдых.
Она вышла за калитку и огляделась, решая, в какую сторону направиться. Соседская собачонка лениво забрехала за высоким металлическим забором. Рита подошла к нему и со злорадным удовольствием стала хлопать в ладоши. Псина тут же залилась звонким тявканьем. Вот так-то, побесись немного, шуба голосистая, тебе полезно! Хозяин из глубины двора сердито прикрикнул на собаку, и Рита бросилась бежать вдоль заборов, пока ее не разоблачили. Вскоре она остановилась, переводя дыхание и размышляя, кого из подруг навестить первой. Ленка вчера написала, что будет только через месяц, она уезжает на море. Маринку нынче предки грозились отправить в деревню к бабушке, на перевоспитание. Додумались же! Надо не проговориться своим, чтобы не взялись перенимать безумный опыт Маринкиных родоков. Это они с радостью, лишь бы жизнь дочери подпортить. Может, хоть Сонька приехала? И Рита направилась к дому подруги.
На звонок вышел незнакомый длинный парень в короткой мятой майке и протертых до дыр джинсовых бриджах, которые едва держались на его бедрах. Ленивой походочкой он приблизился к калитке.
– А… Соня… приехала? Нет? – растерянно спросила Рита, парня она видела впервые.
– А тут нет никакой Сони, есть только Сеня, – усмехнулся пацан, отворяя калитку. – Это я!
На вид он был явно старше ее и даже, пожалуй, хорош собой, если бы не прыщи на лбу и щеках. Темные волнистые волосы, повязанные ярко-оранжевой банданой, опускались на плечи, а голубые глаза в обрамлении густых черных ресниц, которым позавидовала бы любая девчонка, смотрели с легкой усмешкой. На запястье красовалась небольшая татушка в виде китайского иероглифа, похожего на широко шагающего человечка. Рита узнала этот символ, так обозначается слово «счастье». Она уже давно мечтает о чем-нибудь подобном и пересмотрела в интернете множество вариантов, но родители пока не разрешают ей. Не смей портить кожу! И она не смеет. Неужели ему разрешили? Или он никого и не спрашивал? Судя по наглому выражению лица, этот типчик себе на уме.
