Глава первая. Предыстория. Скоро сказка сказывается – да не скоро дело делается…
Жила-была маленькая девочка – толстенькая, взбалмошная и самолюбивая. Жила при маме и папе, бабушках и дедушке. Жила, улыбаясь всем так, будто мир вечно солнечен и лучезарен, а людские души, как и их улыбки, добры и ласковы.
…Майское солнце рассекает холодную утреннюю тень в проёме двух рядом стоящих домов, и ослепительно яркий в контрасте с соседствующей тенью луч ложится под ноги маленькой девочки, которая прогуливается во дворе в ожидании отъезда на дачу в новеньких, с иголочки, импортных брючках.
Солнце, весна, восторг от новомодного синего с белыми пуговичками чуда, предстоящая поездка – всё это в стократном преломлении будто брошенного под ноги согревающего майского луча наполняют детское сердечко великолепием Жизни. И даже расставание с галчонком, почти ручным, который каждое утро лакомится на кухонном подоконнике, и мысли о его ближайшем сиротском будущем не омрачают ожидания Чуда – ожидания Жизни, Солнца, наивысшую лучезарную Веру в доброту мира, так правдиво и обострённо представляющуюся в эту памятную минуту. Веру в непререкаемость некой глубинной, природной Справедливости земных и человеческих законов.
Нет, взбалмошное в синих брючках Детство вовсе не предавалось столь серьёзному анализу собственных эфемерных чувств. Девочке просто было хорошо, чертовски хорошо на душе!
Шли годы… Глобальные иллюзии о вечно здравствующей старушке Доброте медленно таяли. Но столь медленно и мало заметно, что пока не причиняли острой боли и не пробуждали Сознание.
И вдруг – разочарование, растерянность, боль! И даже серьёзнее: глубинное потрясение. Обидели маму – самую лучшую, самую любимую. Обидел тот, кого девочка считала своим старшим другом, кто всегда был с ней, маленькой девочкой, ласков и доверителен в общении, улыбчив и заботлив!
Растерянность…
– Как же так?! Как ТАКОЕ может быть?! – спрашивала себя маленькая девочка бессчётное количество раз.
Взрослые компромиссы, неоднозначности и несовершенства ещё не открылись детской Наивности. Жизнь для этой Наивности была прямолинейна и светла – солнечный день и полный штиль за кормой.
…Майский луч, сжимаясь и пятясь, вполз в воздушную расселину между домами. Теневая завеса вспыхнула гигантским обжигающим швом и застыла стеной, надвое расколов детское Сознание той всё ещё маленькой, взбалмошной, самолюбивой, но в миг повзрослевшей девочки.
Детство и юность не знают компромиссов. Максимализм упорно разводит в разные стороны Чёрное и Белое, выстраивая в аккуратные шеренги подальше друг от друга.
Нет, то, что бывают люди злые, – это девочка знала. И то, что люди, совершающие плохие поступки, ОБЯЗАТЕЛЬНО (в теории Чёрного и Белого) ПЛОХИЕ – это несомненно.
Но как?! Как могло произойти, что человек, которого детский наивный Максимализм окрестил другом, которому он доверился, его заботам и улыбкам, как такой человек мог обидеть маму?! Вернее, всё в точности наоборот: раз он обидел маму, то, значит, он – злой! Но с ней, с девочкой, он был добрым! Он УЛЫБАЛСЯ!
– Значит, я не знаю людей? – спросила сама себя маленькая девочка. – Улыбаться может не только добрый, но и злой?! Как же узнать, кто где?
Пережитое потрясение явилось Открытием, ОТКРОВЕНИЕМ. И на ещё не потревоженных чистых страницах детского Сознания появилась первая запись: «НАУЧИТЬСЯ РАЗБИРАТЬСЯ В ЛЮДЯХ!»
И снова шли годы… И снова раз за разом, время от времени уже не совсем маленькая девочка нарывалась на свою памятную и неприятную знакомую – то самое Зло в лицемерном обличии Псевдодоброты. Но единственная запись на более ничем не тронутых страницах Сознания, застыв, так и стояла одинокой строкой, словно памятник навечно погребённой жажде и Познания, и Справедливости.
– Вечная память… – скажет Кто-то, склонив голову и облегчённо вздохнув. – Конец демагогии.
Ан нет, Кто-то рано радуется.
НАУЧИТЬСЯ РАЗБИРАТЬСЯ В ЛЮДЯХ! Эти слова шагали за девочкой все второе десятилетие жизни.
И вот молодая учительница замерла в напряжении и волнении перед тридцатью пятью парами глаз, пытливо изучающих её из-под причёсанных как никогда мальчишеских чёлок и торжественно напыщенных друг перед другом белоснежных бантов.
– Кто она?..
– Кто они?..
Повзрослевшая девочка чувствовала себя уже асом в познании человеческих тайников души. Столько прочитано. Столько обдумано. Всё – как на ладони.
Но почему тогда вновь неразрешимые вопросы? Почему вновь осечки и ошибки? Почему не находятся ответы? И почему вновь тупики?!
…Лекция по психологии. Фраза преподавателя: «Человек мыслит не постоянно».
Это потрясает.
Но вот, идя по улице, будущая учительница действительно поймала себя на осознании того, что вот сейчас, в эти минуты, она ни о чём не думала.
Это потрясает вторично.
– А чем же, позвольте поинтересоваться, она занималась? – спросил Кто-то.
– Ничем… – растерянно отозвалась будущая учительница. – Смотрела… отдыхала…
Взгляд скользил, не задерживаясь, не наблюдая и не анализируя, по асфальту, лицам, машинам. Эдакий отдыхающий на курортном пляже – рассеянный, расслабленный, ничего не делающий. Сознание дремало, а может, и вовсе завалилось храпнуть минут эдак на пять-десять.
– Так не пойдёт! – Будущая учительница резко тряхнула головой.
И Сознание, тряхнувшись вместе с ней, принялось судорожно приводить себя в порядок.
Повзрослевшая девочка, всё ещё взбалмошная и самолюбивая, заявила своему Сознанию ультиматум:
– Или ты научишься работать на полную катушку, или… – Она не закончила, но угроза, прозвучавшая в голосе, явственно хлопнула Сознание по макушке, заставив его призадуматься и скоренько засучить рукава.
Но, чтобы научиться работать бесперебойно, засучить рукава явно не достаточно. Нужна ТРЕНИРОВКА. И с годами Сознание от собственной энергии вошло в такой кураж, что у второй недосказанной части ультиматума напрочь отпала охота себя реализовывать…
Это лирическое отступление, на первый взгляд, не имеющее связи с главной темой повествования, относится к ней с самыми серьёзными намерениями, ибо… РАЗБУДИТЬ МОЗГ, АКТИВИЗИРОВАТЬ МЫШЛЕНИЕ, ПОИСК – перевести тем самым Сознание на полную автоматику – точную и бесперебойную – это значит: поглощать, поглощать информацию, пережёвывать её, пережёвывать…
– И выплёвывать, – прошептал Кто-то.
– Не выплёвывать, а аккуратно и систематизировано раскладывать по мозговым полочкам, – возразила ему уже бывшая учительница.
…Позади годы работы в школе, две Любови – чистые, светлые, столь жданные, ослеплённые, сжигающие и …сгорающие в огне Прозрения.
