Я долго не решалась начать писать эту книгу, поделиться тем самым сокровенным, что помогало мне жить, любить, дарить тепло и оптимизм. «Да и кому может быть нужно то моё, самое личное?» – думала я.
И вот однажды, во время просмотра передачи Би-би-си с Джеймсом Фоксом, британским историком искусства, меня будто громом поразило – и я расплакалась. В самую точку! Вот оно, то, что будет полезно людям, тот генератор любви для всех нас; та очень личная история, которая может разлететься по всему миру и вдохновить миллионы, а может, наоборот, так и остаться в потаённом уголке моего сердца, если я оставлю все как есть.
«Пора, – решила я. – Пришло время делиться и приоткрывать завесу Тайны».
Имя Роберта Монтгомери, британского художника, поделившегося с миром своим очень личным после кончины близкого ему человека, разлетелось славой по всему миру: рядом с частичкой его души теперь фотографируются тысячи тех, кто приехали в Лондон или живут здесь, у них находят отклик эти глубокие слова.
“The people you love become ghosts inside of you and like this you keep them alive”.
“Те, кого ты любишь, остаются в тебе призраками, и так они продолжают жить”.
Они уходят рано или поздно, но то, что было так дорого и сокровенно, навсегда остаётся в тебе. Эта любовь помогает жить, творить, верить и непрестанно любить.
Для каждого это происходит по-своему, каждый найдёт в этом что-то своё, родное, очень важное и нужное, что поддержит, поможет, зажжёт искорку вдохновения, а возможно, и спасёт жизнь.
«И если эти незамысловатые строчки так важны для людей всего мира, то тем паче стихи, такие разные, но и такие схожие, уверена, окажутся полезными и нужными», – подумала я. Кто-то возьмёт их как образец для поздравительной открытки (а почему бы и нет?); кто-то в болезни смелее сделает свой шаг к выздоровлению и вдохновится дедушкиной верой в себя и врачей; кто-то увидит, как мой Дед прошёл Войну, никому будто потом о ней не рассказывая, а на самом деле делясь воспоминаниями в своих стихах. Можно перечислять бесконечно – я покажу, а вы, мои знакомые и незнакомые, но такие любимые, решайте сами. Последнее слово – всегда за вами, ведь правда?
Верю, что благодаря этим строчкам кто-то будет по-настоящему любить, глубоко, страстно, с надеждой на лучшее, и смело дарить, зная, что отдавая, мы лишь приумножаем и приобретаем.
Когда-то, в далеком 1990 г., к его дню рождения, я «издала» сборник его стихов.
Это была трогательная благодарность отзывчивой девочки, которую с самых первых дней Дед окружил теплом заботы и любви и которую всю её жизнь считал самой лучшей. Теперь, став взрослой и получив по наследству от него архив стихов, отдаю дань почтения, глубокой любви и бесконечной благодарности моему Деду, который научил меня жить, верить, надеяться и искренне и до конца любить.
* * *
Уходя от вас навсегда,
Я хочу, чтоб вы знали: “Поверьте,
Я любил вас, люди, всегда –
От рожденья до самой смерти”.
Но открою один вам секрет:
От Арктики до Антарктиды
И даже в Московии нет
Любимее девушки Лиды!
12 сент. 1995 г.
Дедушка
25 декабря 2021 года – памятная дата: 25 лет, как Дедушки не стало. А 4 декабря 2021 – ровно сто, как он родился. Так пусть же эта книга станет данью памяти ему, моему самому родному и дорогому человеку, Попову Юрию Константиновичу.
Ну что же, приоткроем завесу Тайны? Тогда в путь…
Эти строки себе посвящаю.
Я
(поэма)
Пролог
Я сегодня совсем не такой, как всегда,
Я сегодня – очень маленький.
Я сегодня хочу рассказать про себя
И для этого, Музы совет не спрося,
Буду рифмы искать в голове моей –
Спаленке.
Рифмы спят, ну а если я трону –
Мигом встанет железная рать;
Будет много стону и звону:
Брать
или
не брать?
Я возьму,
Может, жить мне осталось чуть-чуть.
Я возьму.
Приготовиться, рифм семья!
Отправляюсь в далекий и трудный путь,
Начинаю рассказ про себя.
Рождение
Чёрный вечер,
Белый снег
Ветер, ветер,
На ногах не стоит человек.
(А. А. Блок)
Это было в Бобруйске. Было зимой.
Это было… да! Это было!
Этой зимней и бурной порой
Жизнь
меня
породила.
И родился счастливый и радостный я,
Но какой-то силы громада
Вдула вихри и бури чувств в меня.
Может, это было не надо?
Эта сила, мне вихри и бури даруя,
И как будто бы ради наряда
Да́ла голову мне неплохую.
Может, тоже было не надо?
Может, лучше, чтоб я, не бунтуя, не ссорясь,
Прожил жизнь бы свою, не беспокоясь?
Может – быть.
Я и жизнь
И пришёл я к жизни никем незамеченный,
И пришёл, как к владыке приходит раб,
И сказал: “Дай мне путь предначертанный,
Подлинней и получше хотя б”.
Что хочу я жить, как индийский брамин,
И в садах бытия земного
Слышать песни всегда молодой Роз-Мари
И не знать
ничего
плохого.
Жизнь – это хитрющая штука,
Стоокая.
Хочешь сразиться с ней? – Ну-ка? Что же –
Попробуй-ка!
Посмотрела она, усмехнулась слегка
И бросила в море житейское.
Бы́ла буря, черная мгла.
Это вам не Эгейское!
Движение
И тонул я,
И плакал,
И волосы драл,
Много встречал я дряни,
Рано моришко я это узнал –
Молодой, так сказать, да ранний.
Дальше я плыл –
Больше я думал,
Больше думал –
Осмысленней плыл.
Был уверен: звезду я найду, мол!
И старался, и сил не щадил.
Была буря, буран, было что-то такое,
Что смя́ло закон отношений.
Вот возьмёт и душу всю перероет!
А ты жить хотел без волнений?!
Без волнений? Ха-ха! Да ты, милый, цыплёнок!
Ты чудак, мой друг, да и только!
Ах, какой интересный, наивный ребёнок!
Тебе, детка, шесть лет или сколько?
И снова блуждал я, и плыл наобум,
И снова сбивался с пути,
И снова терзал своё сердце, ум,
А звезду свою думал найти.
“Но есть ли смысл в блуждании этом?
Стоит ли дальше мне плыть? –
Часто я думал, искал всё ответа,
Как Гамлет: – Быть иль не быть?”
И опять я пережил бурю, дети,
Но всё же плыву и плыву.
На широком атла́се столетий
Вышиваю жизни канву.
“Но что же дальше?” – я вас спрошу.
Вы скажете мне.
Но шалите!
Ничего определённого вам не скажу.
Но думаю,
что-нибудь
выйдет!