– Да, Фил, я уже почти на месте. Что? Нет, это окраина Маунтевилля. Окраина, Фил, – Джесси прижимала телефон щекой к плечу, попутно пытаясь рулить одной рукой. Вторая была занята – шарила в бардачке в поисках влажных салфеток. – Окраина – это не значит конец цивилизации. Это хороший дом. Во сколько ты приедешь?
Мимо пролетел здоровенный внедорожник, яростно гудя клаксоном. Руль вильнул и едва не вылетел из пальцев Джесс.
– Черт, Фил, давай я позвоню позже. Иначе, боюсь, ты станешь вдовцом. Да, я не могу говорить по телефону и одновременно управлять машиной. Все, пока, умник, – она, наконец, нашарила салфетки, спихнула телефон на сиденье и глубоко выдохнула. Нужно срочно покупать беспроводную гарнитуру для мобильника. Если продолжать так рисковать, то в скором времени рядом с какой-нибудь дорогой появится мемориальная табличка с ее именем. Мимо промчался массивный грузовик с огромным прицепом и оставил за собой едкое облако черного дыма.
– Ох… Козел… – Джесс закашлялась и торопливо подняла ветровое стекло. Если бы эта темная туча вползла в салон, то она бы, наверное, потеряла сознание. Самое странное, что в детстве Джесс, наоборот, очень любила всякие автомобильные запахи, например, бензина, старой резины или машинного масла. Она специально ходила в гараж с дедушкой чтобы ощутить этот затхлый, пропитанный привкусом автомобильных покрышек воздух и посидеть внутри старого «Кадиллака Эльдорадо» – громоздкой машины, казавшейся маленькой Джесс настоящим чудовищем. Совсем скоро она снова увидит этот гараж – еще пару миль, и Джессика окажется возле дома родителей своей матери, небольшого коттеджа на западной окраине Маунтевилля. Теперь этот дом – ее наследство. Пару месяцев назад умерла его последняя собственница – сестра дедушки, и теперь Джесс являлась полноправной владелицей всего участка, который, надо сказать, был достаточно обширным.
В детских воспоминаниях Джесс этот дом выглядел как райский уголок. Все окружено яркой зеленью – подстриженные кусты, газон. В саду – тихо шепчущие кроны деревьев. Замечательный задний дворик, где дедушка специально для нее собрал качели. Наглухо закрытые сарай и подвал – туда ее никогда не пускали, пугая злобными гномами, похищающими детей. Но Джессика их никогда не боялась, ее саму не особо-то тянуло в темные недра подвала, где, скорее всего, живут пауки, а лестница – очень крутая и высокая, с которой можно неслабо шлепнуться вниз и переломать ноги. Как все это выглядит теперь? В доме она не была, наверное, лет десять. Бабушка с дедушкой умерли перед тем, как она поступила в университет. Сейчас же Джесс было двадцать восемь, она была замужем, и вопрос с жильем стоял остро как никогда.
Ее старый «Понтиак» жалобно звякнул подвеской о прореху в асфальте. Да, район явно нуждался в обновлении. Дороги, во всяком случае, здесь просто ужас. Так можно и вовсе остаться без машины. Джесс сбавила скорость и осторожно вползла в район дачных коттеджей. Еще немного и она будет на месте. Из глубин памяти медленно всплыли картинки из детства – как они с дедушкой едут с рынка на его чудном темно-зеленом «Кадиллаке», вокруг – солнечный пейзаж, отблескивающие в лучах окошки домов, сверкающий хром проезжающих мимо машин, улыбающиеся люди, поливающие газон и машущие им руками. Джесс покачала головой и почувствовала, что под ложечкой предательски засаднило, а глаза медленно наполнились слезами. Сейчас это место больше похоже на заброшенный город-призрак. Старые кривые деревья, серые дома с облупившейся краской. Никакого газона – только хаотично торчащие безобразные пучки травы. И почти ни одной живой души – лишь пару стариков, задумчиво сидящих на крыльце и покуривающих сигарету. За пятнадцать-двадцать лет это место превратилось в свалку. Интересно, дом ее дедушки тоже выглядит отвратительно? Скорее всего, да. Фил точно не захочет там жить, да и она вряд ли согласится переехать в такой ужасный район. Продать дом? Но кто его купит? Тем более за приличную цену. Ну, тогда хотя бы продать землю… Джессика растерянно заморгала. Наследство – это, конечно, хорошо, но зачастую, оно больше создает проблем, чем решает.
Когда Джесс въехала на самую крайнюю улицу, ее сердце сжалось и затрепетало. Спустя столько лет она снова оказалась здесь. До боли знакомый пейзаж, теперь уже не такой яркий и родной, но все еще прежний – те же дома, почти не изменившиеся заборчики вдоль участков, основательно поредевшая, однако вполне узнаваемая живая изгородь вдоль улицы. Все это напоминало старую выцветшую фотографию – вроде бы это когда-то было, но уже настолько давно, что в памяти остались лишь какие-то обрывки и кусочки образов. Джесс вздохнула и медленно подкатила к дому дедушки. Он был последним, стоял почти на самом краю улицы, дальше простиралась лесополоса, плавно переходившая в обширный так называемый Белый лес, по размерам напоминающий океан. Раньше, когда она была маленькой, ей чертовски нравились эти мощные деревья, безмолвные, величественные, похожие на неприступную стену. Сейчас же они ее пугали. Что ж, это не самая лучшая идея – переезжать в дом на краю леса. Фил ни за что не захочет здесь жить.
Почему-то она представляла себе все немного иначе. Может потому, что в ее памяти это место все еще оставалось сказочным уголком? И мысль о том, что в доме дедушки может быть плохо, казалась абсолютной глупостью? Джессика закрыла машину и достала из кармана ключи от дома. Их она тоже помнила с самого детства. Два больших и длинных от парадного входа, один короткий, с латунным блеском – от черного. И небольшой брелок в виде монеты с изображением единорога. Раньше дедушка цеплял к ним еще и ключи от автомобиля и гаража. Девушка глубоко вздохнула и приблизилась к калитке. Краска на ней была старой и облупленной. Похоже, сестра дедушки не занималась ни ремонтом, ни косметическим обновлением доставшегося ей жилья. Хотя, может, она была попросту не в состоянии этого делать. Джесс почти никогда с ней не общалась и даже не имела представления, как эта женщина жила. Ну что ж, теперь что есть, то есть.
Она аккуратно отворила калитку и зашагала к дому по мощеной дорожке, теперь уже почти стершейся. От газона и замечательной живой изгороди не осталось и следа – все это превратилось в бурьян и какие-то совершенно немыслимые заросли. «А чего ты хотела? Бабушки и дедушки уже давно нет в живых. Глупо ждать, что все здесь будет так же, как в детстве,» – одернула себя Джесс. Но все равно ей было ужасно грустно. Она словно находилась в каком-то законсервированном могильнике. И похороненной здесь была не только память о близких, но еще и ее детство – светлый мир, который уже давно канул в прошлое. Кажется, лишь теперь она окончательно осознала, насколько давно была маленькой. «Так оно, наверное, и происходит. Посещаешь родное место и понимаешь, сколько уже воды утекло. Зря я приехала сюда одна. С Филом было бы попроще,» – подумала Джессика, вытирая выступающие слезы.
