Пятый: Считалочка
Центурия идёт вереницей по высохшему руслу мёртвого ручья. Тяжёлые подошвы калиг, подбитые металлическими шипами, похрустывают по разноцветной гальке когда-то гладко отшлифованной водой. Здесь тоже была жизнь, весело журчал поток, разбрасывая во все стороны капли живительной влаги, на водопой спускались животные. А что сейчас? Сейчас только покрытые мхом деревья с обеих сторон русла мрачными стражами взирающие на чужаков, и тревога, повисшая в воздухе.
Меня зовут Марк Руций Барр, но здесь я всем известен как Квинт Несговорчивый – солдат VI легиона. Позади меня, закинув за спину поклажу плетётся толстяк Летнул, впереди с пилумом на костлявом плече, виляя из стороны в сторону, стервец Катон.
Облизнув шершавым языком потрескавшиеся губы, я прошептал:
Я от брата убегу
На холмы гулять пойду
– Эй, Катон, тебя ноги не держат или дороги не видишь? – гаркнул с опустившего почти до земли морду коня тессарий Кальв Тарпей.
– Так нет тут дороги, командир! – только повернув шею в сторону офицера, произнёс наглец. – Одни камни, да щебень. Ноги переломать можно.
Это надо же, даже не остановился, не поприветствовал командира! Раньше Катона неминуема ждала бы порка витисом. Десяток ударов центуриона по спине жезлом вправили бы ему мозги, но наш центурион мёртв, а его доспехи и оружие тащу я на своём горбу.
– Вот и иди по камням и щебню. Не виляй ты, ради Юпитера!
