Ханна резко открыла глаза, хватая ртом воздух. Сердце бешено колотилось, мягкий утренний свет и пение птиц за окном казались чужими, словно проникшими из другой, нормальной жизни.
Снова и снова ей снилась одна и та же часовня старинного замка: тусклый свет факелов, чей-то тихий шёпот за спиной и пять шагов. На последнем – неизменно резкий удар в спину, боль, падение на холодный каменный пол. Она захлёбывалась собственной кровью и просыпалась, так и не увидев лица убийцы.
Ханна устало потёрла лицо руками. Ни бесконечные приёмы у психиатров, ни успокоительные лекарства, ни медитации не могли избавить её от этих видений. Подойдя к зеркалу, она встретила взгляд усталой женщины лет тридцати, с растрёпанными русыми волосами и синяками под глазами. Ханна почти не узнавала себя.
Из соседней комнаты донеслись бодрые крики и смех. Там уже вовсю шла война игрушечных солдат. Пятилетний Пётрык командовал своими «войсками», спорил с ними и метко швырял подушки во «врага». Днём он был маленьким генералом, а вечером – тихим, ласковым мальчишкой с тёплыми ладошками, доверчиво шепчущим: «Спокойной ночи, мамочка».
С кухни уже тянуло свежесваренным кофе – муж, как всегда, поднялся первым. Ярослав и дома держался так же строго и уверенно, как на трибуне Сейма: сдержанный, точный, словно каждое его слово записывалось в протокол.
Ханна на мгновение переключила внимание на семейное фото на прикроватной тумбочке: они втроём, улыбающиеся, на фоне осеннего парка. Со стороны всё казалось безупречным: надёжный муж, счастливый ребёнок, уютный район Варшавы. Только ночи разрушали эту иллюзию. С каждым годом кошмары не давали покоя – словно кто-то невидимый настойчиво пытался напомнить о себе. А потом, среди самого обыкновенного дня, будто в ответ на этот зов, случилось нечто странное.
Возвращаясь домой из магазина, Ханна вдруг ощутила, что за ней кто-то наблюдает. Обернувшись, она заметила посреди толпы старика, застывшего в нелепой позе. Его поношенный костюм выглядел так, будто его забыли в прошлом веке и случайно достали сейчас.
Ханна хотела отвернуться и уйти, но незнакомец оказался неожиданно близко, преградив ей путь. Его сухие, морщинистые пальцы с неожиданной силой сомкнулись на её запястье. От старика пахло плесенью и сыростью. Он приблизился вплотную, и Ханна вдруг ясно поняла: перед ней не безумец. В лице старика проступало нечто куда более страшное – холодное осознание и пугающая ясность мысли.
– Оглянись назад, – прошептал мужчина надтреснутым голосом. – там твоя смерть. Там, где всё крутится по кругу и спираль сжимается до точки. Где уже было – и будет снова.
Ханна выдернула руку. Старик отступил на шаг и, уже отвернувшись, бросил через плечо:
– Найди Ванду. Она тебе скажет то, чего не могу я.
Незнакомец растворился в толпе так же быстро, как и появился.
«Он просто не в себе», – повторяла про себя Ханна, но голос старика не исчезал из её головы…
Через пару ночей видения вернулись.
Теперь Ханна стояла перед массивным зданием. Босыми ногами шагала по каменному полу, повторяя маршрут, который уже знала наизусть: пятнадцать шагов прямо, затем поворот налево, ещё восемь шагов до деревянной двери. Рука сама коснулась гладкой поверхности. Створка скрипнула и медленно отворилась. За ней – зал с фресками, мерцающими в тусклом свете факелов. Ханна ступила внутрь, считая шаги: один … На пятом шаге неизбежный удар в спину.
– Ванда! – отчаянно закричала она, просыпаясь в холодном поту.
– Опять эти ужасы? – Ярослав приподнялся на кровати. Голос его звучал хрипло и тревожно.
Ханна отвернулась. Первые лучи солнца робко пробивались сквозь плотные шторы. Муж нежно дотронулся до её плеча:
– Может найдём другого специалиста?
Ханна помотала головой и вышла из спальни. Через мгновение на кухне зашипела кофемашина. Ярослав последовал за ней, громко вздохнув.
– Я уже была у лучших врачей, – сказала Ханна, механически расставляя чашки на столе. Потом повернулась к нему и спросила ровным голосом: – А у тебя что? Снова заседание до ночи?
Муж устало провёл рукой по лицу:
– Бардак полный. Законопроект о браках расколол всех. Одни требуют голосования хоть завтра, другие уже шантажируют выходом из коалиции.
– А ты на чьей стороне? – Ханна пристально посмотрела ему в глаза.
– Я… посередине, —муж отвёл глаза. – Но давление растёт.
Пауза. Ярослав поднял чашку и сделал глоток.
– Не понимаю, кто это раскручивает. Что бы ни предложил – половина взбесится.
Ярослав подвинул сахарницу, как фигуру на шахматной доске.
– А впереди ещё выборы…
Жена ничего не сказала. Она знала: если Ярослав не смотрит в глаза – всё серьёзнее, чем он говорит.
Они молча допили кофе, и каждый закружился в своих обычных делах.
Ханна отвела Пётрыка в детский сад. Мальчик, весело размахивая новой игрушкой, побежал к друзьям. Теперь у неё было несколько часов свободного времени, которые она могла посвятить себе.
Было свежо после ночного дождя. Ханна неспешно шла по знакомым улицам, размышляя о своей жизни. Недавно она была перспективным дизайнером. Ее платья отмечали на модных показах, а клиенты записывались в очередь. Но с рождением сына пришлось оставить карьеру. Пётрык часто болел, а Ярослав с головой ушёл в политику.
Ханна шагала по знакомому маршруту – и вдруг заметила вывеску, на которую раньше не обращала внимание. Рядом с дверью висела выцветшая деревянная табличка: “Ванда”. Ханна замедлила шаг. Было в этой двери что-то неправильное – и оттого притягательное…
Ханна потянула за ручку и вошла. Это был небольшой кабинет. В центре – письменный стол, за которым сидела женщина. Напротив – кожаное кресло.
– Слушаю вас, – деловито произнесла хозяйка комнаты, взглянув поверх очков.
– Я… Просто увидела вывеску и решила зайти…
– Ах, это… Осталась от прежнего арендатора. Женщина занималась… чем-то странным. Говорят, оккультизмом. – Она усмехнулась, но не слишком весело. – Я собираюсь снять, да руки не доходят.
– Вы не знаете, как её найти? – спросила Ханна.
Хозяйка кабинета задумалась, затем достала из ящика стола старую визитку.
– Вот это её… А теперь, извините, у меня много работы.
По дороге домой Ханна засомневалась. Искать незнакомку по совету нелепого старика? Полный абсурд. Придя домой, она убрала визитку в ящик стола. Просто сны. Глупо искать в них смысл…
Тишину квартиры разорвал внезапный телефонный звонок. Ханна сняла трубку.
– Пани Вишневская? – голос как у диспетчера, читающего чужую судьбу, не выражал никаких эмоций.
– это я…
– Ваш муж – Ярослав Вишневский? ДТП. Похоже, отказали тормоза. Он в центральной городской больнице. Сейчас стабильно, но… – пауза повисла в трубке, как недосказанность, – лучше приехать как можно скорее.
