Лена уже десятки раз зарекалась брать сверхурочные.
Во-первых, за них не так много платили. Точнее, платили по закону – двойную ставку за каждый час. Но часть этих денег уходила на такси.
Во-вторых, дело было неблагодарное – разбирать склад. Ну неужели это нельзя было оставить на утро перед очередной сменой, – думала Лена. Больше продавщиц, точнее, продавцов-консультантов, как они предпочитали элегантно себя называть, соглашались бы на такие подработки. А вечерами обычно оставалась только Лена.
К тому же ночью приходилось пользоваться мрачным, заваленным коробками чёрным ходом торгового центра, хотя её коллеги успевали выпорхнуть через сияющий вывесками холл. Почти всегда у чёрного хода после закрытия ТЦ курили охранники. Но под их липкими, весёлыми, оценивающими взглядами Лена чувствовала себя не в безопасности, а наоборот – жертвой.
Пару раз она ощущала, что на нее кто-то смотрит из-за стеклянных дверей магазина, но никого не успевала заметить – только улавливала удаляющееся по коридору шарканье. Лене часто слышался этот шелест в шорохе падающей одежде. Она пыталась убедить себя, что это были всего лишь обычные обходы охранников, хотя знала их властный топот, совсем не похожий на ночное скрытное шуршание.
Отвлечься от навязчивых шорохов в тихом торговом центре Лене помогали лекции. Так и работа спорилась быстрее, и оставалось ощущение с пользой проведенного времени.
После рабочего дня на складе всегда оставался жуткий бардак. Лена начинала злиться на девчонок, которые не могли доставать вещи аккуратно. Но потом вспоминала, что она сама – одна из них, и часто торопливо вытягивает нужные модели из стопок, походя разрушая башни одежды. Девушка старалась отогнать назойливую злобу и сосредоточиться на лекции.
Когда все вещи оказались на своих местах, Лена включила сигнализацию и, пугливо оглядываясь, побежала вниз по пожарной лестнице. Если в этот раз она не слышала наблюдателя, это еще не значило, что его не было.
– Больше никогда не останусь тут, – обещала она самой себе, хлопнув дверью черного хода.
Такси предательски долго отказывались её забирать, лица водителей на пару секунд высвечивались на экране приложения и снова пропадали.
Лена поёжилась то ли от холода, то ли от беспокойства – ей было страшно стоять одной в тёмном ветренном закутке. Рокот кондиционеров, шуршание мусора на сквозняке, ритмичная капель с водостока смешивались в тревожный саундтрек ожидания.
3 минуты и приедет жёлтый Kia Rio. Лена выдохнула.
Уже отъезжая в такси, она увидела, как из чёрного хода выбежала девушка и замахала руками. «Подождите» – глухо донеслось из-за стекла. Лена приподнялась и оглянулась – в темноте уже никого не было видно. В зеркале заднего вида она поймала вопрошающий взгляд водителя.
Два следующих дня – выходных – Лена запомнила плохо. Они прошли в тумане домашних дел, покупок и сна. После них даже не осталось ощущения отдыха: одна суета заменила другую.
Как только Лена открыла глаза в первый рабочий день, она уже чувствовала себя разбитой и усталой. Движения давались с трудом и напряжением, будто девушка шла против ветра. Автобус останавливался на каждом светофоре, а поезд метро ехал слишком долго – на платформе перешептывались о ЧП где-то выше по ветке. Толпа на станции раздувалась, заполняя всё пространство. Люди опасно жались друг к другу, толкая первые ряды ближе и ближе к краю платформы. Лене стало сложно дышать. Темная живая масса поглощала девушку, лишая её личности. Когда из туннеля под сигнальный гул появились фонари, Лена проталкивалась в обратную сторону – ближе к центру станции, чтобы дикий поток не сдавил её. Пару поездов спустя, девушка всё-таки уехала. Она избегала смотреть на часы – так беспощадно опаздывала на смену.
Коллеги осуждающе посмотрели на Лену, когда та, согнувшись, прошла через рамки на входе на полчаса позже срока. Света – синеглазая блондинка – упорно подравнивала идеально стройную стопку одежды. Майя – стройная низкорослая брюнетка – с серьезным лицом двигала платья на вешалках вперед-назад на рейле. Лена пробубнила «Извините» и скрылась на складе, который объединял в себе еще и функцию подсобного помещения.
Быстро переодевшись в форму, уже выбегая, Лена случайно глянула на выключенный монитор и увидела там почти потерявшуюся на фоне стеллажей девушку с блеклыми русыми волосами и вытянутым осунувшимся лицом. Иногда она саму себя не узнавала в отражении – настолько неприметной была её внешность.
Лена сразу встала за кассу.
– Ты слышала про Аню из бутика? – заговорчески прошептала Майя, беззвучно подошедшая из-за спины.
– Аню из бутика?
– Ну, да.
– Нет. Не слышала.
– Вообще?
– Я ж на выходных была.
– А сейчас?
– Сразу в магазин прибежала.
– Так, слушай… Аня пропала.
– Как?
– Прямо после работы.
– Что?
– Серьезно! Она задержалась сильно. Последняя выходила. Пошла через черную лестницу. И больше ее никто не видел.
– А камеры?
– Все проверили. Восстановили путь до пожарной лестницы. Даже, кажется, вышла на улицу.
– И машины не отъезжали странные?
– Ничего такого. Вообще.
– Это точно охранники, – Лена сжала хвостик ленты, торчащей из кассового аппарата.
– Как я слышала, их в первую очередь проверили.
– И?
– И они были в ТЦ. Но не у черного хода.
Лена громко втянула в себя воздух и прикрыла рот рукой.
– А когда? Когда это случилось? – прошептала она.
– Во вторник.
– Вторник? Господи!
– Во вторник. Где-то в полдвенадцатого.
У Лены на глазах навернулись слёзы. Во вторник в 23:30 она отъезжала на такси от торгового центра.
– Какой кошмар…
– Ага.
– И что теперь?
– С чем?
– С теми, что ночью задерживаемся.
– А. Ну, теперь все ходят четко по графику, а тех, кто засиживается – провожают охранники. Но это только сегодня объявили. Проверю вечером, как на практике.
