Галина Галеррос - Рассказы. Из событий Великой Отечественной войны

Моя бабушка

Мишаня

Алёнка

Из дневника юной варшавянки

Анна Александровна как-то рассказала мне, смеясь, об одном из эпизодов во время войны и о своей любимой бабушке.

Бабушка стояла на своём посту во время бомбежки с винтовкой за плечами и со свистком в руке. Она направляла поток запоздавших в укрытие и подбадривала их тонкой трелью свистка.

Рядом с ней и бомбежка была не страшна. Бабушка вселяла в окружающих веру в близкую Победу, надежду на добрые вести от родных из жестокого и страшного горнила передовой, а иначе и быть не могло.

Соседи любили Зинаиду Ильиничну за доброту и умение советом или нужным словом подбодрить человека. А мы с мамой просто души не чаяли в ней. В девичестве она была Юсуповой (своими дворянскими корнями, втайне, очень гордилась), а восточный генный отблеск придавал ее облику особый колорит.

Весь дом помнил историю с Иваном, 15- летним подростком, въехавшим в дом год назад с тяжело больной матерью и полуслепой бабушкой. За свою короткую жизнь он успел побывать в колонии за воровство. В подъезде звучал его отборный мат, он курил, бывал даже в нетрезвом состоянии. И бабушка, с согласия матери устроила его на подработку в театр юного зрителя. Полгода она водила Ивана, буквально за руку, на спектакли. Страстно обсуждала с ним полученные впечатления. При этом просила Ванечку, описывать свои ощущения и эмоции, потом приучила, буквально шаг за шагом, работать над собой с помощью дневника. И результат превзошел все ожидания. Об этих уроках откровения, нравственных точках опоры и о многом другом, сыгравших решающую роль в становлении себя как личности, Иван рассказывал маме уже после смерти Зинаиды Ильиничны. Ванечка, как называла его бабушка, обладатель замечательной памяти и абсолютного слуха, был одарен и артистическим талантом. Он в течение года выучил все роли и с легкостью подменял отсутствующих или ушедших на фронт актеров. Так Ванечка нашёл себя. После вечерней школы закончил режиссерское и сценарное отделение ВГИКА, став заслуженным артистом и кинорежиссёром.

Для бабушки, каждый шаг которой был полон юмора и психологического проникновения в суть человека, я всегда была загадкой. Она называла меня фантастической девочкой за неуемность характера и умения из всего создавать проблемы. И всё-таки мне повезло учиться у неё до 4-го класса. Умея создать атмосферу игры, она не давала ребятне уйти от главной цели занятий в школе – учиться радоваться новым знаниям. Уроки радости, – это был стиль её преподавания. Каждый урок – это всегда был фейерверк фантазии и удивительных находок, и дети были просто влюблены в свою ненаглядную Зинаиду Ильиничну.

Шёл август 1941, но мы еще никак не могли привыкнуть к руинам и останкам от пылающих домов. Немцы жестоко бомбардировали город, буквально ровняя его с землёй. Августовская ночь была темной и теплой. Начавшийся артобстрел заставил нас очнуться от сна. Но бабушкин яростный крик: «Где мой свисток, ищите!» – разбудил нас с мамой окончательно. Свесив головы с кровати, мы тщетно пытались помочь бабушке, всматриваясь в темноту, но нас хватало только на видимость поиска. Наверняка этот злосчастный свисток где-то болтался за поясом или на шее у бабушки, которая накинулась на меня со словами: «Это дело твоих рук, Анка?!»

Я всегда была причиной беспорядка в доме. Бабушка прятала от меня даже свою незаряженную винтовку, так оберегая меня от непредсказуемых поступков. Наконец свисток действительно был обнаружен где-то в заднем кармане юбки. Бабушка, не смотря на почтенный возраст и солидный вес, как вихрь помчалась на свой пост.

А мы ринулись в наше укрытие недалеко от дома. Эта, чуть прикрытая досками, глубокая яма и была нашим бомбоубежищем, её вырыли оставшиеся в доме жильцы. Конечно, укрытие не спасло бы нас от бомбы, но психологически мы чувствовали себя защищёнными, несмотря на оглушительный рёв разрывающихся бомб и плач детей.