НАЙДИ МЕНЯ: @MARGI-NALSHINA
тем, у кого,
вроде бы,
все только начинается,
но кому уже кажется,
будто так много прошло
Вовсе не лучше умереть, чем хоть раз в жизни солгать, как учил Кант, а лучше совсем и на свет не родиться, чем жить в свете наших истин.
Л. И. Шестов
Перенести я притом не могу, что иной, высший даже сердцем человек и с умом высоким, начинает с идеала Мадонны, а кончает идеалом содомским.
Ф. Достоевский «Братья Карамазовы»
Моя боль сказала мне: «Ты не человек. Тебя нельзя и близко подпускать к другим людям. Ты – грустное и ни на что не похожее животное»
Ю. Мисима
Я думал, что все бессмертно. И пел песни.
Теперь я знаю, что все кончится.
И песня умолкла.
В.В.Розанов
Написано убитым.
Во всех смыслах.
Мы – поколение 89—97 годов рождения.
Мы рождены на развалинах того, что когда-то считалось «великой державой».
Мы – дети перестройки.
Мы – дети свободы.
Пока дядьки в малиновых пиджаках разбирали и ставили вверх ногами заваленные постулаты прошлого, делили, ставший ничейным, большой и вкусный торт, мы познавали этот мир. Забытые родными, которые круглосуточно пытались выжить в новом, диком мире, мы были отданы в руки ввалившийся в страну свободы. Свободного масс медиа, свободной торговли, свободной морали. Никем не направляемые, кроме своих родителей, чьих слов мы особо не слушали, мы на ощупь, как слепые котята, двигались к своему совершеннолетию: алкоголь, сигареты, секс, наркотики. Ничто не запрещено, все дозволенно и все в наших руках.
Мы выросли либо наивными слепцами, которых вовремя заперли в четырех стенах, либо злыми и бесчувственными животными, которые знают, что если хочешь жить, надо уметь «вертеться». Мы и «вертелись»: в тринадцать – курили по пачке Winston в день, в четырнадцать – отравлялись алкоголем, в пятнадцать – делали аборты, в семнадцать – умирали от передоза. Секс, драгс энд рок-н-ролл. Мы познали эту жизнь еще до начала наших собственных.
Мы – блюющие в туалетах ночных клубов.
Мы – прячущие красные глаза за темными очками.
Мы – трахающие абсолютно все и абсолютно везде.
Чужие сердца и чувства в них стоят гроши. Чужие души и вовсе ничего не стоят. Каждый сам по себе. Каждый сам о себе. Каждый сам о своем.
Мы – хладнокровные вампиры, охотящиеся за теми, у кого еще не сгнило нутро.
Мы – самые живые из всех живых мертвецов.
Мы – поколение 89—97 годов рождения.
И это мы – Ваше будущее.
2010
Я уже видел этот взгляд раньше.
В лицах тех сверстников, кто повзрослел раньше других. Кто уже выбирался из этого наивного мира с универчиком, милыми преподавателями и, кормящей тебя с ложечки, любящей мамули. Кто уже устал задавать вопросы и еще больше устал искать на них ответы.
Все обесценилось, все стало серым и привычным. Все как у людей: жажда денег, жажда власти, жажда собственной значимости. Стыдно перед собой. Перед тем самым собой, который с детской искренностью и щенячьим восторгом смотрел по сторонам, не желая принимать несправедливость мира.
Отец, чьего уважения ты пытался заслужить всю свою жизнь, наконец-то пожмет тебе руку и скажет, что ты возмужал. Все окружающие будут хлопать в ладоши и поздравлять:
«Гиб-гиб-мать-его-так ура! Посмотрите же на этого молодца, что устроился на работу и стремится создать собственную ячейку общества!»
Именно так, под визг петард, грохот фейерверков и марш «Триумфа Победителей»
в тебе
умирает
ребенок.
Больше всего неприятно именно то, что душить его приходится собственными руками. Избитого и изувеченного всеми родными и близкими.
Ты даже не чувствуешь, что убиваешь его.
Скорее спасаешь
от неизбежных мучений.
2012
Просто знаешь…
руки деть некуда, когда обняться хочется.
Просто обнять кого-то, понимаешь? Поделиться теплом и чем-то, тем самым сокровенным, которое держат глубоко-глубоко в себе. Все эти дешевые подобия людей вокруг, которые хотят выглядеть так, будто бы им можно доверять… улыбки, взгляды, прикосновения и даже объятия.
Но все с каким-то мерзким и отвратительным запашком, все с каким-то предчувствием неискренности и фальши.
Среди всех этих тварей, сидящих на игле собственной значимости, этих жалких суррогатов тех, кем они на самом деле хотели бы быть, но почему-то выбрали таковыми лишь казаться, я внезапно осознал одну вещь:
2012
Они все хотели, чтобы я о них написал. Чтобы про локоны и глубину глаз. Чтобы про сводящие с ума чувства и чтобы про мечты о вечном. Но им тогда стоило спать с дешевкой Полярным и попасть в его смердящие романтизмом сказочки про любовь и заботу о бездомных собаках.
У Кати хронический «синдром принцессы» – типичное отклонение. Настолько типичное, что воспринимается обществом как норма. Катю демонстративно тошнит от порно, она не курит, не пьет, ходит на фитнесс в WorldClass и ежедневно выкладывает фото в Instagram с ебанутыми подписями о том как быть счастливым и рассуждениями об истине и прочем. Сумочка от Michael Kors и Pandora на левом запястье, Авиаторы от Ray Ban и все прочее, что только может понравится мужчинам с отсутствием вкуса. Типаж Кати – тело из рекламы хипсов CK, неспособное осознать, зачем розовому название «маджента».
Принцессы знают, что хэппи энд – это когда на них женится принц. Но примерно через год-два, каждая принцесса понимает, что принцу нужно еще очень многое, а их соитие даже близко не было для него хэппи эндом. Принцессе безумно сложно поверить, что она живет не в сказке про золушку и не в мультфильме про Княжну Анастасию, поэтому она с легкостью начинает верить, что ее принц – мудак. Ведь кто еще не будет счастлив из-за того, что у него есть самая настоящая принцесса?
Мы сидим в стремном ISKRA Bar на территории «хипстерской мекки» – дизайн-заводе Flacon. Она ест свой ризотто с овощами, а я наматываю на вилку карбонару:
– У тебя «синдром принцессы», ты знаешь?
– Что это еще за «синдром принцессы» – судя по тону и выражению ее лица, Катя начинает обижаться.
– Это когда самая большая цель в твоей жизни – выйти замуж.
– Не правда!
– Да прям! Но это нормально! Мы живем так уже тысячи лет. Рыцари сражаются с драконами, завоевывают и защищают королевства, а потом берут белого жеребца и мчатся к принцессам, которые только того и ждут.
– Вот! Не то что ты – сидишь и хнычешь: «Смотрите какой я одинокий, я так страдаю и ненавижу женщин!». Нормальные парни добиваются очаровательных девушек и живут счастливо!
Я отрываю взгляд от своих макарон и смотрю на нее:
– Ты так говоришь, как будто у меня никогда не было очаровательной девушки, которую я добился и думал, что счастлив.
– И в чем же тогда проблема?
