Размышление о творчестве, дарованное соратнику
I
В лёд житейский бьюсь я рыбой
И всё хожу я сам не свой:
Ах, напрасно прежде выбрал
По курсу жизни курсовой.
В хореи смело – ямбами,
Не привёл структурной карты, —
Сочтут ведь вирши слабыми,
Выщиплют мне бакенбарды.
В пекло поперёк влез батьки,
Забыл я стыд, стеснительность —
Множь записки килобайты
Расчётно-пояснительной.
И пока любовь офорты
На сéрдце не вытравила,
Звуки выстрою в когорты
Стихами, эх, восьмибитовыми.
II
С каждым годом мы, увы, стареем —
Жизнь, однако, не «пустая шутка»6.
Достоевский, Чехов в наше время
Ездили бы, скажем, на «маршрутках»,
Если б, взбаламутив7 ил столетий,
Как металл, отлив мгновенья в пули,
Физики – седые, злые дети —
Время, как машину развернули.
Сможет даже с тлеющей лучиной
Породить живой источник света
Лермонтов, что борется с пучиной
Высокоскоростного Интернета.
В будущем останутся и выстоят
Книжные, скульптурные скопления:
Творчество, пусть даже программистское,
Взрежет океаны потребления.
Мы напишем слова безумные
На отвесной стене скалы, —
Нам скажут: «Программист ты: много думаешь», —
И это будет лучше похвалы.
Ты, верю, скоро станешь оптимистом;
Сжимая руку счастия в руке,
О прежнем вспомнишь вечером росистым:
«Я не пишу на этом языке».
Тебе, как мне, спокойнее в полёте —
Не в космосе, так в небе, не иначе —
Желаю я прилежности в работе,
Во всяких изысканиях – удачи.
В полёте вид откроется прекрасный:
Пушистым снегом засыпает дали.
Ты выбрал жизнь задачей не напрасно:
Она-то стоит, чтоб её решали.