Сентябрь 1996 года
Москва
Небо заволокли тучи.
«Наверное, завтра опять будет дождь, – устало подумала я. – Нет, как же все-таки я ненавижу Москву».
– Нет, ну ты даешь, Голуба! Ты, в натуре, никогда не мечтала стать моделью? – ошалело допытывался Рыжий.
Он никак не мог в это поверить.
– Да все девчонки просто спят и видят! Глумишься опять?
– Да нет, Ярусь, правда, не хочу. А на фига?
– Ну как же? А обложки модных журналов?
– С шикарными лимузинами, виллами и яхтами с загорелыми красавцами, – усмехаюсь я.
– Я тебе не верю! – останавливается у скамейки Рыжий.
– Ох, блин, пережить бы, – улыбаюсь я. – Да мне правда фиолетово на всю эту глянцевую шумиху. Мне никогда не было интересно, какие шорты надела вчера Клаудиа Шиффер для игры в теннис. Это смешно.
– И богатой и знаменитой ты, конечно же, тоже никогда стать не мечтала? – хитро прищуривается Яря.
– Ну, на нехватку денег мне грех жаловаться. Славка мне ни в чем не отказывает, – пожимаю я плечами.
– Но это же ЕГО деньги, а не твои, вообще-то. А накроется его бизнес медным тазиком вдруг, и че – отправишься на поиски спонсора? – хихикает Рыжий и тут же получает подзатыльник.
– Офигел?!
– Ладно-ладно, шучу, не дерись. Ну, а слава, известность нас тоже не прельщают?
– В какой области?
– На подиуме, в рекламном бизнесе, в кино, да мало ли где?
– Нет, на панель меня не тянет, – усмехаюсь я. – А уж в «Show-girls» тем более…
– Ах вот, значит, ты какого обо мне мнения?
– Да не о тебе, дурачок, а о структуре бизнеса в целом.
Рыжий демонстративно плюхается на скамейку и отворачивается, скорчив обиженную морду.
Я понимаю, что переборщила, подхожу и сажусь рядом.
– Ой, шеф, а я вас вижу!
– Аналогично, – не смотрит на меня он.
– Да ладно тебе, Голуба. Ну че ты вредничаешь? – толкаю его плечом.
– Я с тобой больше не вожусь, – продолжает дуться тот.
– Окей, могу быть свободна, Ваше Модельное Величество? – делаю я попытку встать, но он дергает меня за руку назад.
– Вот ты противная! Тебе действительно так сложно мне помочь?
– У вас в театре нехватка моделей?
– Я же тебе объяснял – нет подходящей для меня. С моим уникальным цветом смотрится только светлый тон, темный их будет просто подавлять.
– И блондинки у вас, конечно, также закончились?
– Блондинка – тоже не то! Нужен именно твой оттенок – светло-русый с золотистым отливом. Golden sunset… on the beach… on our Black Sea2, – корчит он мне преданную морду лица, закусывая губу.
– О, блин, как мой «русский» цвет называется, оказуется, – офигеваю я. – Столько лет жила и не знала. Все перекраситься собираюсь, да вот не решила только, в какой. Хотя, чего это я – в рыжий! Для усиления закатного эффекта… Однозначно, только в рыжий, без вариантов! – смеюсь я.
