Кто бы ни был мотается, ровно челнок,
Увлеченный кипучим потоком,
Чтоб не лечь топляком на холодное дно
От залетной волны ненароком.
Пьет по младости царский бальзам из надежд
Сердце, миру открытое настежь.
Нет желанней напитка для пары сердец…
И чего-то пьяней его сласти!
Только в сказках встречается ныне любовь.
Век эмоции быстро сжигает.
Оправдаться не в тягость индейкой судьбой,
О себе со слезою мигая.
Помнят всё, но живут люди в мире другом,
Обживая помалу реальность.
Различают отчизны, друзей и богов
По доверенностям генеральным.
Бес кому-то процент платит по закладной,
Ангел пишет влюбленных статуты.
Действо вечно вкруг нас совершаться должно,
Длясь до самой последней минуты.
Оловянный солдат духом смолоду тверд,
Пусть ему жребий злой предназначен.
Чего больше желаешь, то и рулевой,
Не впервой править путь наудачу.
У дилеммы – загнуться сейчас или нет,
Послесмертие наше во власти.
По началу дороги дается конец,
Убивает и выбор отчасти.
Для везения повод найдется всегда,
Жаль, не всякий его замечает.
Сидень сиднем свой фарт может вечность прождать
У дороги нехоженой края.
Унизительно сдохнув, из пепла не встать,
Помирать лучше в нужные сроки.
Хоть солдатское олово – мягкий металл,
Будет враг понимающе цокать!
Прожил день – хорошо. Значит, завтра убьют.
Рядовой – не чета генералу.
К полководцам обычно приходит каюк
На одной из постельных баталий.
Не бойцы генералы, они игроки,
По-другому воюют в другое.
Прут в атаку солдаты, примкнувши штыки,
Генералы кичатся муштрою.
Ухнул перца сверх меры стрелку сатана,
Недосыпал ему бог удачи.
Балерина в камине дотла сожжена,
Сам он каплей стал, жаром охвачен.
Жизнь – цепочка случайностей и переправ,
Но пустое – искать виноватых.
Однова народиться и раз помирать,
В каплю олова сердце упрятав.
Вас, словно созданную тьмой,
На улицах между домов
Встречают все с тревогою, запрятанной в глазах.
Несущий ужас некромант,
Чем-то несбывшимся томясь,
Спешит на зов о помощи иль встречного терзать!
Леди, цвет черный вам очень к лицу,
Ночью легко слыть живым мертвецу…
Давно гуляет слух, что смерть
Приносите вы в полутьме.
Расплескивая волосы, как волны, на ветру.
Ведь вам открыта суть вещей
Непознаваемых вообще.
Столкнуться с леди в трауре, едва ль кому к добру.
Леди, цвет черный вам очень к лицу,
Ночью легко слыть живым мертвецу…
Вы не жена и не вдова,
А птичьи трели не для вас,
Жаль, горя месть холодную остановить невмочь.
Невыносимо тенью быть,
О чем-то навсегда забыв.
Останьтесь, умоляю, рядом с тем, кто полумёртв.
Леди, цвет черный вам очень к лицу,
Ночью легко слыть живым мертвецу…
Мы все не платим по долгам,
Я в вас не чувствую врага,
Что хочет просто убивать, не ведая любви.
Хоть наши не стучат сердца,
Могли бы звездами мерцать
Неподалёку от своих любимых половин.
Леди, цвет черный вам очень к лицу,
Ночью легко слыть живым мертвецу…
Куда шагаете одна,
Чья в том ошибка иль вина?
У каждого про крах мечты история своя.
Ее сюжет ничуть не нов,
Бог всем в подарок дал любовь,
В седой лопате бороды иронию тая.
Леди, цвет черный вам очень к лицу,
Ночью легко слыть живым мертвецу…
Но пусть все встанет на места,
Чтоб времена перелистать.
Должна быть незнакомка в черном счастлива всегда.
Иначе оба жили зря,
С обычной участью мирясь,
Не оставляя за собой ни звука, ни следа.
Леди, цвет черный вам очень к лицу,
Ночью легко слыть живым мертвецу…
Уходит леди в полночь, но
Тот мир давно уже иной.
В нем, может, больше никогда не встретится она.
Что ж путь мой одинок не стал,
И если много лет спустя
К вам как-то явится она, то вспомните меня!
Леди, цвет черный вам очень к лицу,
Ночью легко слыть живым мертвецу…
Не греет похоть, зелье не берет,
Наскучило по времени лихачить.
Строптиво лошади гарцуют у ворот,
На шаг мой легкий фыркая незряче.
Вальяжный ездовой с кентавром схож,
Оскал его ухмылкою ощерен.
В седле форейтор крутится верхом,
А бог на всех взирает с бельведера.
В ладони подорожную верчу,
Убитым взглядом рыскаю по окнам,
Чтобы увидев, как из рук свечу
Роняет кто-то на пол, сердцем ёкнуть!
Проклятия нет хуже, лицезреть
Любимую, когда она уходит,
Простившись поцелуем у дверей,
Умчаться прочь раскладу дел в угоду.
Мы снова расставанием больны,
Скулит душа и ноет ретивое!
Страдания не знают выходных,
Из них, не умерев, ад сами строим.
Хоть кончится любовь когда-нибудь
Иль самоисцелением, иль смертью,
Из-за нее не след корить судьбу,
Коль поднесла, как вишенку десерта.
У каждого свой срок покуда жив,
Никто не опоздает в гости к небу.
Событий изворот нетороплив,
И всех один причесывает гребень.
На жизненном пиру искрить душой,
Во имя приключений все чудили,
Как и пришел, уйти чтоб нагишом,
И половины меры не осилив.
Бывает, тех, кто мертв уж сорок лет,
Хоронят только на восьмом десятке.
Они, сердечным жаром отболев,
На страсти молодецкие не падки.
Лучистый блик да черная дыра,
Кому и чем приходятся по нраву.
Рукою бога хочется сыграть,
Однако предлагает лапу дьявол.
Как прошлого неловкое дитя,
Пусть в нем, прощаясь наспех, и останусь.
Свеча в твоем окне дрожит светясь,
Вернуться поздно, расставаться рано…
Пожалела божья мама
Безнадзорного меня,
Чуть не на исходе самом
Замороченного дня.
Ты шагнула мне навстречу,
Брови черные вразлёт!
Из непарных в этот вечер
Нас двоих сложился чет.
По-над полночью машина,
Мчит, как ступа к теремку.
Ты от всех на сутки сгинешь,
Я блаженством истеку.
Разбегаясь, улыбнулись.
В том никто не виноват,
Что в переплетенье улиц
Снова встретимся едва ль.
Без конца или начала
Бродит по миру любовь.
Расставание, печаля,
Сердце кошечкой скребёт.
Соседка докою была
Неведомых наук,
Атласной кожею бела,
И шпилькою – каблук.
У ней точеная нога,
Кудрявый лён волос,
Грудь не стесненная туга.
Я тоже был неплох.
С ней рядом секцию делил
В безбрачном метраже,
Берег семейные нули
От свах да ворожей.
Однажды вовсе не трудясь,
Меня попутал бес.
Чертяка дьявольски глазаст
По части антитез.
Я к ней зашел в один из дней,
Намереньями гол,
Все было ясного ясней,
О чем я ни глаголь…
Вдвоем переступили грань
Между добром и злом,
Любви нечаянную дань
Сгребая в сладкий ком.
Призыв не в пору на меня
Надел солдатский шлем,
Себя живою хороня,
Она глядела вслед.
Сполна долг родине отдав,
Пришел один, как перст.
Развел руками домуправ,
Мол, нет такой теперь.
Порывшись в ящике стола,
Отдал ее письмо.
Прощай! Ответ не нужно слать…
Будь счастлив, милый мой!
Ты – шалунья, Лена, убери колено,
Я на нервы слаб и слишком пьян.
В зале ресторана, гость никем не званый,
Пью, обиду горькую тая!
Нынче по закону дал хозяин зоны
Мне свободу, дескать, чем богат…
Бонус бригадирский от земли сибирской,
