Посвящается всем бесконечно влюблённым
Ты любишь меня такую?
Что думаешь —
говори!
Молчанье сулит вслепую
ворочать календари,
где наша весна,
подснежник
и лета пьянящий звон…
Мне хочется
помнить нежность
и – как! —
ты в меня влюблён!
Стану тенью, а пока
Догони меня попробуй,
Чтоб назвать своей зазнобой
И пропасть наверняка:
Прогореть в костре любовном —
Раздувает ветер страсть! —
Рыжих только так и любят:
Рьяно, трепетно и всласть!
Здравствуй, мой Океан! —
Скалы справа и слева —
Здравствуй, мой Океан!
Ведь сама захотела
Полнокровной волной
Влиться в плен твой и царство,
Стать пленённой рабой —
Разделяй, мол, и властвуй!..
Нет, прости! Госпожой
Я бы тоже хотела…
Оголённой душой
Восхищать без предела!..
Так легко в тебя плыть…
Чайки? Нет, не мешают.
Они зрители лишь
И мечту не пугают.
Хрупкой сутью своей
Упаду в тебя, милый.
Назовёшь ты меня
Не рабой – а любимой!
Ты и я…
И в сладостном сплетенье
Бьются тени наши на песке,
И не знают – уж на волоске
Их судьба…
Но страшно пробужденье
Двум истосковавшимся сердцам.
О, ещё,
Ещё
Одно мгновенье…
Отвернись же, Ангел,
К небесам!..
стоп-кадром ночи
в твой мир ворвусь!
ночных желаний
удушлив блюз…
и в откровенность
мотива глаз
сирени вспенность
волной вплелась.
в волне той тонут —
опоры нет! —
истомой стона
и тьма и свет.
желаний жало —
кинжалом! – ах!..
в обрывках пены —
размытый страх.
Не жди меня! —
другой родник свежее
и привлекательней.
Пойду его искать.
А ты попробуй пользу извлекать
из моего молчания. Смелее
ухлёстывать ты станешь за другой.
И что с того, что образ твой бледнеет?
Будь счастлив с нею, мой ты дорогой!
САПЕРАВИ, САЦИВИ И СОЛНЦЕ…
Саперави, сациви и солнце,
капля солнца
в грузинском вине!
Ты в моём отражаешься сне…
И не жаль
очарованной мне,
что над нами судьба
посмеётся…
Это знаем только ты и я:
чувственно, а значит, импульсивно
из совместной чаши бытия
жадно пьём вино, а не в полсилы!
Также жадно прыгаем в туман
из привычных жестов и движений,
радуемся найденным словам
и смакуем таинство мгновений.
Принимаем многое без слов,
по-собачьи чуя запах гари
от Судьбы, той девушки с веслом,
что опять готовится ударить.
отпускаю…
но ты, увы, не птица —
не улетаешь,
смотришь печально-нежно…
до свиданья!
я же вернусь, ты знаешь.
до свиданья!
что там, за горизонтом?
Я уйду.
И ты меня простишь —
пустоту
глотками измеряя.
Мой нелепый
разбредовый
стиш
рваным краем
грудь твою
терзает…
РАССТЕГНУ НА ТЕБЕ РУБАШКУ…
Расстегну на тебе рубашку
и губами к груди прильну,
чтоб любил ты меня одну,
мой мужчина, мой друг отважный.
Если хочешь… Но вот об этом
я тебе говорить не стану —
быть на шее змеёй пригретой
не хочу. Мне б волчицей в стаю.
Или, может быть, чайкой вольной
по-над морем лететь – не думать,
что когда-нибудь разобьётся
это странное чувство – страстность.
секс с тобой
столько раз представляла,
что пора и закончить
на этом.
по приметам
небабьего лета
угадать
наступленье зимы
в отношениях
