Нил отбросил книгу, больше не в силах её читать. В этом мире нет ничего страшнее скуки, и мальчик уяснил это на собственной шкуре. Он качался взад-вперед, слушая скрип кресла-качалки. Несколько раз Нил, раздраженный беззаботным скрипом, откидывался со всей силы на спинку, будто пытаясь перевернуться. Но мальчик был знатоком своего дела. Нил держал идеальный баланс, поэтому ни разу не перевернулся. Хотя пару раз и проскакивала мысль, что сейчас он расшибется.
Кто бы что ни говорил, но кресло-качалка и близко не стояло рядом с качелями. На качелях, взмывая вверх, у тебя внутри все переворачивается. Время останавливается, когда ты достигаешь пика. Замерев в воздухе, ты, пускай и на долю секунды, но ощущаешь себя настоящей птицей, взлетевшей ввысь. По пути обратно, воздух выходит из легких, словно пытаясь предать тебе ускорения, чтобы в следующий раз подлететь еще выше и выше, пока ты наконец не сделаешь круг.
Ну а кресло-качалка было лишь жалкой пародией. Нил фыркнул и слез с него.
Когда родители сообщили ему, что уезжают в командировку, мальчик приложил немало усилий, чтобы не показать, как сильно этому раз. Нет, Нил очень любил своих родителей. Мама всегда слушала детальный пересказ каждой просмотренной Нилом серии мультфильма. Мальчик мог часами рассказывать о героях, об их приключениях и тяжелых выборах. Когда же наконец его детский ум начинал понимать, что маме это может быть совершенно не интересно, то он задавался вопросом – откуда у нее столько терпения? Лично ему было бы не интересно слушать рассказы папы о работе или об его машинах. Хотя папа рассказывал не только об этом.
Иногда, когда мама не слышала, папа начинал рассказывать жуткие истории, пробирающие до мурашек. После этих историй Нил не мог уснуть, а когда все же проваливался в сон, то вновь и вновь видел рассказанные папой кошмары собственными глазами. Однажды, мама все же услышала, какие истории рассказывал папа.
– Ты зачем ребенка пугаешь? Он же теперь не сможет уснуть. – спросила она.
– Да не переживай, – отвечал папа, сразу меняя испуг на улыбку, – Это же все не по-настоящему. Нил прекрасно это понимает.
Нил этого не понимал, но вздохнул с облегчением, узнав, что никакого макаронного монстра не существует.
Первые несколько дней после отъезда родителей были настоящим праздником. Нил мог кушать хлопья на завтрак, обед и ужин. Ложился, когда солнце только начинало всходить. И самое главное – он мог смотреть мультики сколько душе угодно.
Правда, как и любое счастье, рай Нила развеялся, когда проведать его пришла бабушка. Увидев, что мальчишка даже не притронулся к котлетам, а учебники покрылись слоем пыли, бабуля пригрозила внуку рассказать обо всем маме. Поэтому маленькому Нилу пришлось пойти на уступки – бабушка будет приходить к Нилу каждые выходные и проверять сделанные уроки, а все остальные дни мальчик будет проводить наедине с самим собой.
– Только не ходи на улицу один. Пойдем гулять, только когда я приду.
А Нилу гулять и не хотелось. Отец часто говорил:
– Вот в наше время вся молодежь гуляла на улице. У нас не было телевизоров, и мы развлекались как могли. А теперь, стоит ребенку увидеть телевизор, так его и за уши от него не оторвать.
Это была неправда, по крайней мере какая-то часть. Да, Нил любил телевизор, но мог прожить и без него. Не гулял он потому, что не любил гулять. У него были в школе друзья, с которыми они играли после уроков, но это были вынужденные меры. Нил не представлял, что такого может быть интересного на улице, чтобы ему захотелось для этого выйти из дома.
Беседы со сверстниками быстро наскучивали ему. Бесцельно пинать мячик из одного конца поля в другой тоже было не весело. Весной еще можно было бы выйти погулять, но летом… Летом улица превращалась в настоящий ад. Солнце печет, затхлый воздух дурманит сознание, а пот неприятно щекочет спину и под мышки. Нет уж, на улице сейчас делать нечего.
Впрочем, сейчас Нилу и дома делать было нечего. Сегодня отключили электричество, и телевизор перестал работать.
Сначала Нил решил, что это была бабушка. Она как-то узнала, что он ничего не делал из уроков, и решила так его наказать. Но за последние два дня Нил только и делал, что учился. Даже голова начала болеть. Хотя вполне возможно, что голова болела из-за постоянных зевков. Мальчик так много учился, что стоило ему взглянуть на бело-красную обложку учебника по математике, как тут же хотелось расплакаться. Когда читать заумные теоремы уже не было сил, Нил с надеждой поглядывал на черный экран телевизора, который так и оставался спящим.
Дошло до того, что Нил стал перечитывать свои любимые детские книжки, которые были погребены под слоем пыли. Вспоминать забытые картинки и сцены было очень приятно, и Нил иногда даже вскакивал, представляя себя тем или иным героем.
Однако, все это можно было вытерпеть. Учебники рано или поздно все равно бы закончились, а еды оставалось еще много. Но Нил переживал не из-за этого. Нил волновался за своего друга – Остапа.
Остап был кроликом породы рекс. Благодаря своей рыжей шерстке Остап сразу обратил на себя внимание в приюте. Сейчас кролику было всего два года, но в его глазах уже читалась такая мудрость, будто бы он был посвящен в великую тайну. Кролик всегда был сдержанным и спокойным. Нил относился к нему как к равному, поэтому Остап очень полюбил мальчика.
Когда родители уехали, то Нил выпустил Остапа из клетки.
– Пока папы с мамой нет, можешь гулять. Но пожалуйста, в туалет ходи в клетке и не грызи провода, а то нам обоим попадет.
Моргнув, Остап дал понять, что все понял.
Чтобы Остапу не было слишком скучно, Нил включал ему передачу про животных. Кролик сидел рядом на диване и с интересом наблюдал за дикой природой, которая навсегда осталась где-то за стенами квартиры.
Сейчас, когда свет отключили, Нил стал переживать, что Остапу скучно. У него ведь не было собственных книг. Мальчик пытался развлечь его, читая статьи из энциклопедии, но слушать про других кроликов Остап не желал и всякий раз убегал. Чтобы кролику не было совсем уж грустно, Нил раз в день давал ему дополнительную порцию морковки.
Нил пошел на кухню, чувствуя легкий голод. За ним послышались мягкие шаги Остапа.
Из холодильника начало дурно пахнуть. Нил открыл первый попавшийся контейнер и скривился.
– Скоро мы останемся без еды, Остап. – Мальчик открыл другой ящик и добавил. – Либо, мы оба перейдем на одну морковь.
На обед Остап получил кроличий корм. Себе Нил положил слипшиеся макароны и теплые котлеты.
Во всем этом была еще одна странность. Нил с родителями жили на четвертом этаже, возле дороги. Иногда в ночи звуки проносящихся на полной скорости мотоциклов будили мальчика. Тогда мальчик слышал, как в соседней комнате просыпался отец и начинал ругаться на водителей.
