В верховьях Большой реки – там, где эта река ещё не такая большая и глубокая, чтобы по ней могли плавать пароходы, и скорее напоминает обычную среднюю речушку, только-только вырвавшуюся из горных теснин на простор широкой долины – стоит маленький хутор. Хутор действительно маленький: всего два жилых дома, конюшня, коровник, курятники, несколько сараев и навес – вот и всё. Да и эти строения используются не совсем по назначению. Ну, кто нынче будет держать коров в таком маленьком хозяйстве! Хлопотно и не выгодно. Коза – ещё куда ни шло. И куры, конечно. Вместо лошадей – у хозяев под навесом два внедорожника. Один закрытый, а другой – с открытым кузовом, чтобы и по хозяйству, если что надо, и до города добираться без проблем. Ближайший город – в тридцати семи километрах, вниз по долине и через лес. По дороге, правда, раскидано ещё несколько хуторов – все в том же направлении, в северном. А к югу – ни одного. Там высокие холмы, сплошь покрытые лесом, которые дальше переходят в настоящие высокие горы.
В одном из домов маленького хутора живут двое мальчиков, Филип и Макс, их папа и мама. В другом – девочка Ника, вместе со своей мамой. Мама Ники – родная сестра папы Филипа и Макса. Так что все они родственники, и можно сказать, что на хуторе проживает одно большое семейство. Всего шесть человек. Раньше-то здесь было куда многолюднее. Когда-то и во всей долине Большой реки проживало гораздо больше народу. Но это было давно, что говорить о прошлом.
Сейчас я хочу рассказать историю, которая произошла не так уж и давно с одной из обитательниц хутора, маленькой Никой. Началась она обычным хмурым зимним утром. Впрочем – нет, утро нельзя было назвать совсем обычным, потому что это было утро сочельника – дня накануне Рождества.
Ника проснулась, когда за окном было уже светло.
– Мама! – позвала она.
Но никто ей не ответил. В доме было тихо.
Ну, как она могла забыть! Мама же уехала сегодня рано-рано, затемно, пока она, Ника, ещё спала. Вчера вечером, когда девочка уже улеглась в постель, у них состоялся серьёзный разговор. Мама сказала:
– Дочур, мне надо завтра съездить в город. Справишься без меня?
Ника удивилась и встревожилась: она заметила, что мать явно нервничает, а кроме того…
– Мама, ты забыла? Ведь послезавтра Рождество! Мы же собирались завтра ёлку украшать!
– Я помню, милая, конечно… Постараюсь совсем рано выехать и до темноты вернуться. По дороге найду и ёлку. Мы с тобой всё успеем, – и мама ободряюще улыбнулась.
– А тебе обязательно завтра ехать?
– Пожалуй, да, – вздохнула мама. – Понимаешь, я должна встретить… одного человека. Он приедет издалека. Мы не виделись много лет. И вот он прислал письмо, что приедет в наш город на это рождество, чтобы повидаться… с нами. Это мой старый друг.
– Настолько старый, что я даже с ним не знакома? – удивилась Ника. Она ведь знала всех маминых друзей. И тех, с которыми мама дружила давным-давно, когда они ещё жили в городе, и тех, с кем она познакомилась уже после переезда сюда – эти были в основном с окрестных хуторов.
– Да. Настолько…
Вид у мамы был странно-задумчивый. И Нике стало даже любопытно: что это за друг такой, которого она никогда не видела. Что ж, пусть мама едет в город и привозит к ним в гости этого таинственного друга.
– Ладно, – вздохнула она, – поезжай. – Ты же знаешь, я справлюсь.
Мама ничего больше не сказала, только крепко обняла и поцеловала дочку. Потом выключила свет и вышла из комнаты.
И вот теперь проснувшаяся Ника лежала в обнимку со своим плюшевым енотом Веней и слушала, как в тишине дома тикают часы. Пожалуй, уже немало времени, раз совсем светло, а у неё ведь столько дел! Девочка решительным движением сбросила одеяло и вскочила с постели.
Так. Первым делом – покормить козу (хорошо, что мама её уже подоила). Потом кур и кошку Ласку. А затем уж можно и самой поесть. Да, Ника многое умела. И не только по хозяйству. В свои шесть лет она и читала совсем неплохо, и считать, и писать уже могла (только печатными буквами), и в шахматы… Да мало ли, всего и не перечислишь! Так что девочка быстро справилась со всеми необходимыми делами и уселась за стол завтракать. Налив молока себе и Ласке, Ника смотрела в окно на заснеженный двор и раздумывала о том, что странное в этом году у них получается Рождество.
Она так любила этот праздник! Всегда он был – шумный, весёлый, волшебный и прекрасный! И ёлка, и народу много… А теперь что? Дядя Антон, мамин брат, уехал вместе со своими в город – даже не их, ближайший, а ещё дальше, где сейчас учится Филип – потому что тот почему-то не смог приехать на праздники, как обычно. Ну, раз он не смог сюда, то вся семья двинулась туда, к нему, чтобы на Рождество быть вместе. Они и их с мамой уговаривали с ними поехать. Но мама вдруг упёрлась и ни в какую. И что на неё нашло? «Нет, – говорит, – мы с Никой будем дома на Рождество. Да тебе же, брат, и лучше – мы на хозяйстве останемся, и не надо будет Нину просить приглядывать». А дядя Антон всё не соглашался. Даже рассердился. Ника сама слышала, как он тихо говорил маме: «И зачем тебе эти гости из прошлого?!» Интересно, про каких это гостей он говорил?
Вдруг Нику осенило: а вдруг дядя Антон имел в виду того самого друга, за которым мама в город поехала? Когда такая мысль пришла ей в голову, девочка почувствовала неожиданную неприязнь к таинственному «гостю из прошлого». Это из-за него они не поехали вместе со всеми, и мама тоже уехала, а она, Ника, сидит теперь одна и не знает толком, будет ли у них настоящий праздник.
«Ну что за непонятное Рождество! Даже ёлки ещё нет. А если маме не удастся найти её в городе?» – подумала девочка и ужаснулась. Ведь когда мама вернётся, наверняка уже стемнеет и поздно будет идти в лес за ёлкой. Тогда праздника не будет вовсе. Ну какое Рождество без ёлки!
Ника продолжала смотреть в окно, одной рукой прижимая к себе енотика Веню, а другой проводя по губам кончиком косички, что всегда означало у неё – «я вся в раздумьях». И нынче все её мысли были об одном: как добыть ёлку.
«Вот бы Веня пришёл. Вот прямо сейчас. Мы бы с ним что-нибудь придумали», – подумала Ника и сильно зажмурилась от желания, чтобы её друг был здесь.
Здесь надо кое-что пояснить – про Никиных друзей-енотов. Дело в том, что Веня у неё был не один. Их было двое. Один – плюшевый Веня – енотик, которого ей подарили, когда она только родилась. Он был с ней всегда, сколько она себя помнила – девочка с ним не расставалась. А вот со вторым Веней она встречалась только тогда, когда он сам приходил в гости. Потому что был он самым настоящим живым енотом. Вышло так, что однажды ночью он забрёл к ним в дом. Нике было тогда три года и она ещё не очень хорошо говорила. И тут выяснилась удивительная вещь: енот отлично её понимал и, что того удивительнее, девочка тоже прекрасно его понимала.
