Прошло три года.
Дочь красавица, вся в маму, уже резво бегала по всему дому и от её криков периодически глохли соседи, несмотря на «километровые» расстояния. В начале лета к нам приехали мои родители и мой сын. С ними приехала и Лена, моя бывшая жена. Она разошлась со своим мужем и вернулась домой, в город моих родителей и мой родной город. Сыну уже исполнилось девятнадцать. Он полностью поддержал мать. Здоровый, рослый, выше меня ростом, красавец парень. Было забавно смотреть как он бегает по лужайке перед домом, играя в «догонялки» со своей трехлетней сестрой. Косолапо переступая ногами, растопырив руки, мыча и качая головой пытался «догнать» её, а она с визгом и хохотом убегала от него. Потом к ним присоединялся отец и они вдвоем пытались поймать её, а когда это почти удавалось, она надевала шапочку-невидимочку и они её «теряли».
Мы договорились что родители заберут внучку на всё лето к себе на дачу. Сын и Лена поедут с ними. Лена и Карина подружились. Вечерами они сидели с мамой за чашкой чая и обсуждали свои женские дела. Мы не мешали им. У нас троих был свой «мужской» союз. Но, дочка была на нашей стороне. Пока.
Побыв неделю у нас, родители уехали. Мы проводили их на самолет. Расцеловались с родителями, я дал наставления сыну внимательно следить за сестрой, слушаться маму, бабушку и дедушку. Сын молчал, держал на руках сестру и кивал головой. Карина и Лена обнялись. Потом они улетели. А мы остались со своими делами.
Да, мы не просто так отпустили дочь к бабушке с дедушкой на всё лето. Делали это с болью в сердце, но вынужденно. Над нашей головой вновь сгущались тучи.
Недавно один из построенных домов, после заселения дал трещину. Проектировала дом фирма Карины. Строительством занималась компания которой мы безусловно доверяли. С её директором мы были хорошо знакомы. Почтенный и заслуженный человек. После того как выяснилось, что дом, который мы строили дал трещины, он от переживаний он окончательно слег в больницу с сердечным приступом. Нет, его мы никак не могли в чем-то заподозрить. Но факт оставался фактом. Дом дал трещины. Комиссия, которая разбиралась с этим фактом пришла к выводу, что дом был неправильно спроектирован. Как говориться, все шишки свалили на голову Карины. Но мы были уверенны, что дом был спроектирован правильно и при соблюдении всех норм не мог дать трещин. Значит все дело в неправильной постройке дома. Но это понимали мы, но никак не грамотеи из комиссии. Среди них были всего два человека с архитектурным образованием. Остальные ни туда ни сюда. Однако было выдвинуто предложение возбудить уголовное дело и главным обвиняемым становилась Карина. Вот в этот период мы и отправили дочь с родителями. Я был спокоен за неё. Отец мог при любом раскладе дел защитить внучку. Теперь главное Карина.
Мы разбирали документы, сверяли схемы, чертежи, искали ошибку при проектировке, хотя были уверенны что там всё в порядке.
Одновременно пытались проверить документы строительной компании. Но без её директора с нами не хотели говорить. Вернее, не хотел говорить его заместитель.
Интересная личность. Молодой человек, уверенный в себе, хорошо обеспеченный, с дипломом в кармане и охраняемый двумя уголовными личностями. Проще говоря «быками». Характерные наколки, манеры, тюремные привычки. Всё это выдавало в них сидельцев с большим стажем. И как они попали в охрану к этому парню? Видимо кто-то приставил их к нему.
Позже мы узнали кто. Его отец, криминальный авторитет.
Следствие по делу шло быстро и без задержек. Чувствовалось что кто-то направляет следователя в нужном направлении. Виновный был найден, готовилось возбуждение уголовного дела и соответственно это грозило задержанием и содержанием в СИЗО. Не обязательно так, но кто-то этого сильно хотел.
Я чувствовал, что петля вокруг Карины затягивается всё туже и туже. Она не нравилась многим чиновникам своим прямым и честным характером, отказом брать взятки и желанием делать всё строго по закону. И в то же время на фирме крутились большие деньги и многие хотели бы прибрать себе этот лакомый кусок. В общем мы были на прицеле и против нас опять начинали войну.
В один из этих напряженных дней я заехал в банк по просьбе Карины проверить счета и решить, что делать в случае, если встанет вопрос об аресте Карины. Да, мы уже подозревали что возможен и такой исход.
С управляющим банка я был в хороших, даже приятельских отношениях. После того как все бумаги были подписаны, он предложил чашечку чая и я с удовольствием согласился. И вот тут вошла его секретарша и сказала, что деньги привезли. Я шутя спросил, что за деньги, может можно его пограбить? Он смеясь ответил что Горелый просил большую сумму денег наличными. У банка не было такой суммы наличными. Пришлось заказывать и вот сегодня деньги привезли. Завтра в десять Горелый со своими телохранителями заедет за деньгами.
Я попрощался и уехал в офис. Сразу зашел к Карине и рассказал ей об этом.
Горелый – это прозвище того самого молодого человека, заместителя директора строительной компании. И он забирал деньги не компании, а свои личные деньги, как сказал управляющий банком. И ещё рассказал что, его счет сказочным образом вырос за два года от мизера до колоссальных цифр. Откуда эти деньги?
Наши подозрения начинали получать подтверждение. Эти деньги могли быть только ворованными на строительстве домов, которые мы строили.
Мы поехали к директору строительной компании, который лежал в больнице, и Карина честно и напрямую спросила его об этом. Она не верила, что он мог быть причастен к этому воровству. Директор сидел в своей кровати. Лежать ему было тяжело, он с трудом дышал. На лице у него была кислородная маска, а в вене сидела иголка с капельницей. Он вздохнул и сказал, что в последний год сильно болел, делами практически не занимался. Всем руководил его зам, Горелый, человек в общем то грамотный, соображающий, деловой. Поговаривали что нечист на руку. За руку его никто не ловил и поэтому четких подтверждений что он воровал у него нет. Только вот недавно заходил к директору его старый друг, прораб, навестить заходил. И вот он, нехотя, поскольку не хотел тревожить старого друга в такой тяжелый момент, когда тот болеет, рассказал, что идут упорные разговоры о масштабном воровстве на строительстве. И что один из домов дал трещины.
И ещё добавил директор, что скорее всего жить ему уже недолго, кроме жены у него никого нет, а дети давно живут самостоятельно. Нужно ли было ему воровать эти деньги?
Мы поверили ему. Он не причем. Не знал, что творит его зам. Но обвинения обрушаться и на его голову. И спасать надо нашу общую репутацию.
