Александр Телегин - Сено. Повесть

Сено. Повесть
Название: Сено. Повесть
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2023
О чем книга "Сено. Повесть"

В девяностые и нулевые годы я стал свидетелем гибели уникального явления – советского сельского хозяйства. В чём была его уникальность? Это был сплав (или симбиоз) крупных государственных предприятий и тысяч личных подсобных хозяйств. Их общим фундаментом был культ труда. Уважаемыми людьми могли быть только трудяги, о лодыре, не достойном уважения, говорили: «У него ни телёнка, ни курёнка!» Почти у всех сельских жителей были одна-две коровы (часто больше), несколько свиней, овцы, козы, кролики, куры, утки, гуси.Рыночные реформы в сельском хозяйстве начались под лозунгом «Нам не нужна кучка миллионеров, нам нужны миллионы собственников». Реформаторы не имели понятия, что в селе практические все его жители имеют личные подсобные хозяйства, то есть являются собственниками. Осень 1996 года. Первые результаты реформ: вслед за совхозом рушатся и ЛПХ, люди бегут из села, но самое страшное, рушатся души.

Бесплатно читать онлайн Сено. Повесть


І

Ослепительно солнечным октябрьским вечером пастух пригнал стадо и трагическим голосом сказал встречавшим у поскотины:

– Граждане! Конец пастьбе! Завтра не погоню. Конь сдох, а я за таким стадом на своих двоих бегать не могу.

У Катерины Ивановны, или тёти Кати, как звали её многие односельчане, сердце так и оборвалось:

– Серёжа, да как же! У меня дома, ни сенинки, ни солóминки!

– Не дури, Серёга! – поддержал народ. – Такая теплынь, а ты «не буду пасти!»

– С этих пор скотину в стойло – сена не напасёшься! Допаси хотя бы по договору – до восемнадцатого.

Но пастух Серёжа, у которого накануне сдохла арендованная в совхозе лошадь, упрямо тряхнул головой:

– Я сегодня был у Вадим Вадимыча, и он сказал, что лошадь не даст, а за сдохшую совхоз с меня удержит. Будто я виноват, что пацаны её из-под замка увели и заездили до смерти!

– Ну пожалуйста, Серёжа, – жалобно сказала тётя Катя, – попаси, а мы завтра сходим к директору, объясним, что ты не виноват и попросим лошадку. Всем обществом попросим.

– Пожалуйста! Дадут лошадь – допасу. А сейчас – извините! Ваша корова потеряется, вы не с Вадима Вадимыча пойдёте спрашивать, а с меня. Так ведь? – Сергей повернулся, показывая, что разговор окончен, и пошёл прочь, волоча за собой длинный пастуший кнут.

– Вот ведь какой упрямый, ети его! – сказал тёте Кате бывший бригадир животноводства, а ныне простой пенсионер Алексей Трифонович Ивкин. – А ведь он не имеет права бросить, у него договор до восемнадцатого.

Катерина Ивановна безнадёжно вздохнув, махнула сухонькой ручкой и пустилась догонять свою скотину, которой было немало: три коровы и два быка. Коров звали Мусями, а быков Борьками. Так давно было заведено: сорок лет прожила она в совхозе с мужем Александром Ивановичем, много прошло у них скотины через подворье, но все коровы неизменно были Мусями, а быки Борьками.

Различали их только по масти. Вот сейчас впереди шла Большая Белая Муся, потом Чёрнопёстрая Муся и, наконец, Краснопёстрая Муся. Один бык был Белый Борька, другой Сивый Борька. Затруднений от этого не было – хозяйка подобрала бы клички ещё для десятка Мусь и дюжины Борек. Затруднения были только с кормами… И вообще жизнь пошла какая-то непривычная, непонятная, тяжёлая.

Катерине Ивановне было семьдесят два года, она была маленькая, сухонькая и вряд ли весила больше сорока килограммов; черты лица имела мелкие, глаза большие и карие, носик тонкий и заострённый, из-под завязанного вокруг шеи платка с ярко-красными цветами по чёрному полю выбивалась прядка седых волос; на ней были синяя флисовая толстовка и чёрная юбка; на тощих ногах болтались резиновые сапоги.

Она догнала свою скотину, и теперь все шестеро плелись медленно и понуро. Казалось, и быки, и коровы, и их хозяйка думали одну общую грустную думу.

Было тепло, воздух прозрачен, небо лазурно, и ослепительно ярко заходило солнце. В его свете тени от коров были длинными, тёмно-серыми. Они скользили по рыжей траве, по влажной земле с опавшими листьями, а, набежав на забор или стену дома, вставали в вертикальное положение и шли рядом с живыми оригиналами, струясь на случайном экране под солнечным проектором маленькими головками, тонкими рожками и изломанными, колышущимися ножками.

Но Катерине Ивановне было не до игры света и тени. В голове ворочался мучительный вопрос: что делать, где взять сена? И чем больше она думала, тем сильнее становилось её отчаяние: сена взять было неоткуда.

Многие обещали привезти хотя бы тележку соломы, но никто до сих пор ничего не привёз, а сами обещалкины стараются не попадаться ей теперь на глаза. Значит ничего не остаётся, как завтра с утра самой гнать коров за село и бегать за ними целый день.

– О господи! – выдохнула тётя Катя, чувствуя от своих дум расслабленность членов и смертельную усталость.

Шедшая перед ней самая маленькая из коров Краснопёстрая Муся остановилась и вопросительно оглянулась: мол, что ты сказала, хозяйка?

– Иди, иди, Мусенька, – ответила ей старушка.

– С кем это ты, старая, разговариваешь? С коровами что ли? – тётя Катя не заметила, как её догнал Алексей Трифонович, успевший загнать во двор свою одинокую коровёнку. – Неужто понимают тебя?

– А как ты думал? Конечно понимают! Видишь, какие печальные? Мне грустно, и им не весело.

– Выдумываешь ты, Катерина…

Минуту шли молча. Вдруг он кашлянул и сказал:

– Ликвидируй ты это стадо, бабка. Оставь одну корову и хватит вам с дедом.

– Время придёт, само ликвидируется, – ответила она недовольно.

– У тебя ведь и дома ещё два телёнка. Семь голов – это куда к чёрту! В таком возрасте! Сил-то уже нету. Были бы вы с Александром Ивановичем помоложе, а то – старики.

– Какие мы старики? Какой Александр Иванович старик?

– Ой ты! А сколько ему?

– Ну и немного, всего семьдесят семь.

– Х-х-х, – засмеялся Алексей Трифонович, – ну ты даёшь! Семьдесят семь! Нашла молодца!

– А что ты смеёшься? Мне семьдесят два – я старуха что ли? В десять раз больше него делаю. Не сил у него нет, а стремления. Было бы стремление, взял бы, как другие пенсионеры, бутылочку, поехал на бригаду, десять центнеров и ему бы накосили.

– Тебя десять центнеров спасут? Твоему стаду и ста мало.

– Отвали, Трифонович! Языком мести – не сено грести! Ты мне что предлагаешь? Выгнать их за ворота и сказать: идите куда хотите? Белую Муську я давно хочу продать, да не берёт никто. Пожалуйста, хоть ты купи, я и не дорого возьму.

– На черта она нужна. У неё и вымени нет, ети её! А матрасовка вон какая здоровая. Ей сена одной пятьдесят центнеров надо.

– Вот и другие так говорят. Зима придёт, я её зарежу. Жалко, а что поделаешь?

Бывший бригадир кашлянул, и тётя Катя почуяла, что прилетевший от него воздух пахнет то ли водкой, то ли самогоном, и поняла, зачем он за ней увязался: пропивашки проклятые, хоть на глаза не попадайся, уж не могут мимо пройти, чтоб на бутылку не попросить.

Проходя мимо усадьбы одного тракториста, где хозяин большими навильниками сбрасывал с пригона сено толстозадой корове и сонному от обжорства быку, она сказала с обидой:

– Если б я могла так кормить, и у моих коров было бы вымя.

– А ты к кому-нибудь обращалась насчёт сена? – спросил, проникаясь вдруг сочувствием, Алексей Трифонович.

– К кому я только не обращалась! – устало отмахнулась она. – И кто мне только не обещал. Но они ведь обещают, пока на бутылку надо, а потом в кусты, у всех уважительные причины.

– Ух, ети их… Ну много ли нас таких осталось, которые совхоз вот… вот этими руками вынянчили. Они бы должны вам с дедом во двор сено привезти: надо не надо, а вот вам пятьдесят центнеров бесплатно, потому как это наш долг! Ну так ведь? Прямо обидно за вас! Ты пойми, это не то, что я сейчас немного выпимши, а и раньше тоже… Летом смотрел, как ты лопухи мешками таскала: «Эх, – думаю, – ети его, этого Вадима Вадимыча! Неужели нельзя тележку травы старикам привезти!» Понимаешь, жалко мне вас и обидно! – у Алексея Трифоновича увлажнились глаза.


С этой книгой читают
В одном из современных сибирских сёл, на улице, прозванной Шанхаем, в четырёхквартирном щитовом доме живёт мужик по имени Генка. Его выгнала жена, от него отказались дети, в Германию уехал его лучший друг и надёжный собутыльник Костя Райс. Рядом с ним доживает свой век бывшая передовая доярка тётя Таня. Генка не добрался ещё до пенсионного возраста и работает в магазине своего удачливого одноклассника Цицеронова, к которому на летние каникулы при
В не столь далёкие от нас исторические времена народ стал стремиться всеми путями получить высшее образование. Об этом много говорилось даже на центральных каналах телевидения в криминальной хронике. Стремление похвальное, но неоднозначное. Возможно, благодаря ему сохранилась российская высшая школа, а герой нашей повести и его верный кот не умерли с голоду.
Рассказ о событии, действительно имевшем место. Немолодой подполковник, служивший в конце восьмидесятых годов в Монголии, приезжает отдохнуть в санаторий в Новосибирской области. Здесь он встречает мальчика, как две капли воды похожего на его сына, бесследно пропавшего двадцать восемь лет назад во время пикника в тугайных зарослях на берегах небольшой реки в Монголии. Офицер с помощью своего соседа по санаторному номеру пытается подружиться с мал
Нам, жившим в советской деревне, настало время подумать: как передать потомкам, что деревня, сельское хозяйство в советское время не были чёрными дырами, в которых царили рабский труд и неизбывная нищета. Здесь бурлила жизнь: богатая, сложная, наполненная любовью, враждой, благородством, тяжёлым и, в то же время, вдохновенным трудом, верой, разочарованиями, надеждами на будущее. Село стояло на пороге технического и технологического рывка. Всё был
Если жизнь несётся с бешеной скоростью, не давая опомниться, и от вас ускользает всё самое важное, есть только один шанс замедлить время…
Книга состоит из 5 неадаптированных рассказов для перевода с русского языка и пересказа. При переводе необходимо опираться на знание таких грамматических тем, как согласование времён, условные предложения 1—4 типов, страдательный залог, герундий, причастия и пр. В книге 1760 слов и идиом. Рекомендуется школьникам, студентам, а также широкому кругу лиц, изучающих английский и испанский.
«Впервые в жизни я была поражена этой неожиданно открывшейся стороной нашей действительности. Загадочный кошачий ум и огромная доброжелательность, открытость и готовность к интеллектуальному общению с людьми меня в те дни поразили до самого сердца. Окружившим нас котам, видимо, было известно то, что не всегда известно людям, и неудача оказалась только в том, что мы не понимаем их язык. И не верим в него. К стыду своему. Потому что они-то наш пони
Это небольшой автобиографический рассказ о том, как я работал торговым представителем на протяжении восьми лет, в разных компаниях, в разных городах и даже в разные десятилетия. Начиная от прикольной работы с неплохим заработком «подальше от начальства» до «затухания», на мой субъективный взгляд, данной профессии.
Дорогой друг!Вы держите в руках уже третье самодеятельное издание автора коллекции кукол «Карнавал Прекрасных Дам» уральского художника и поэта Ирины Алексеевой.Мы живем с вами в непростое время, т. к. добиться публикации интересных авторов сегодня, оказывается, гораздо труднее, чем создать необычные работы…
People watching – описание процессов социальной коммуникации на современном этапе развития человечества. В юмористической форме показана возможность увидеть мир через призму отношений между людьми.
Я знаю, что вы ждали ответа на этот главный вопрос современности: это конец света? И что же я Елена Лайм отвечу вам? Да, детка, это конец света! И что же я думаю о конце света? Вы узнаете мою исповедь о конце света тогда, когда прочтёте её, вперёд, а то не успеете! Осталось немного времени…
Сборник стихотворений, от повести до прощания. В каждом можно найти причину, чтобы чувствовать и смотреть на мир немного под другим углом, не как все. Так, как только мы с вами можем. Под шум дождя и под палящим солнцем открой чувства, встряхни эмоции.