Мой персонаж меняет имена,
Скрывается и прячется: лови, мол!
Да только суть его всегда одна —
Желание любить и быть любимой.
Когда в толпе мой вымышленный «он»
Невольно обретает чью-то внешность,
То я вхожу за ним в пустой вагон
И следую до станции конечной.
Когда вот так сажусь и еду вслед,
Я никогда не думаю об этом,
А просто наблюдаю на стекле
За отражённым сбоку силуэтом.
И взгляд мой беглый странно обречён,
Неровно строки рвутся на бумагу,
Ведь никогда не знаешь, под плащом
Цветок ли он скрывает или шпагу.
Я чувствую опасность, мне б сойти —
Но так приятно вздрагивают пальцы,
Летят огни, проносятся мосты.
Он тоже начинает волноваться.
А встретив взгляд, глаза опустит вниз,
Припоминая и не узнавая.
Но на кольце уставший машинист
Откроет дверь последнего трамвая.
Я улыбнусь и первой выйду в ночь.
Мне возвращаться через спящий город…
Но ты когда-нибудь меня поймёшь —
И может быть, уже довольно скоро.
Мы будем пить горячий крепкий чай,
Проговорим полночи в тесной кухне.
Ты не захочешь уходить, но я
Закрою дверь – а то свеча потухнет,
Погаснет от сырого сквозняка,
И станет ночь бессмысленной и тёмной.
Я не могу сказать наверняка,
Но всё равно тебя уже запомню.
Придуманный в набросках персонаж…
Ты так красив, хотя уже немолод.
Я всё смотрю, свести не в силах глаз,
И где-то в сердце тают лёд и холод.
Как знать, действительно ли это ты?
Но я уже не задаюсь вопросом,
Когда в окне проносятся мосты,
Стучат безостановочно колёса,
Когда коснусь случайно тёплых рук,
Когда опять глаза твои увижу
И кто-то непривычный станет вдруг
В какой-то миг дороже мне и ближе.
Быть может, здесь и именно с тобой
Явь и мечта сольются воедино;
Я утолю, набрав воды в ладонь,
Всю жажду жить, любить и быть любимой…
(30.11.2007, 0:42, г. Курган)
