Михаил Бычков - Северное сияние

Северное сияние
Название: Северное сияние
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2019
О чем книга "Северное сияние"

"Северное сияние" открывает нам неизвестную страницу полярных исследований и их мужественного труженика, любящего свою обширную и такую разную Родину. Лирический, с усмешкой и без ропота воспринимающий жёсткий климат и обстоятельства, герой автора заинтересует читателей и увлечёт их суровой романтикой Севера.

Бесплатно читать онлайн Северное сияние


Диксон

Как только скажет кто про Диксон,

Так сразу в памяти пурга -

И с завыванием, со свистом,

Не видно света в двух шагах.

А мне так нравится такое,

Уютно в номере, тепло.

Радист, как правило, трепло,

Смешит рассказами до колик.

А спец на розыгрыш – механик,

Серьёзный вне, подвох весь – в тайне,

Плетёт неспешно басни вязь,

Чтоб ты по уши в ней увяз.

Трепни его проста мораль –

Тебя покруче разыграть.


Второй пилот юнец-повеса,

Себе всегда он на уме,

Хоть не угрюм, но бессловесный,

Готовый выдать резюме.

А шеф, конечно же, из асов,

«Свой парень», но весом в словах,

Его седая голова

Велит по отчеству общаться.

Наш штурман – франт, но и отважен,

Интеллигент, тихоня, важен,

Мотает всё себе на ус,

В любой момент чтоб выдать курс.

Успех имеет экипаж,

Един которого кураж.


Уюта негой наслажденье -

В пургу такая благодать,

Хозяек местных обхожденье.

Но должен экипаж летать.

В начале вынужденный отдых

Проходит в шахматных боях.

А раз все асы передряг,

То и в рассказчики пригодны.

Ну, анекдот всегда желанный.

И было бы, конечно, странно,

Когда б гроссмейстеры трепни

Без дела были бы в те дни.

Ти-Ви же, слава Богу, что

Не добралось до тех широт.


Пурга над Диксоном воркует,

И день, и ночь баюкает…

Давно уж карты не тасуют,

Механика не слушают.

Побрёл, держася за перила,

На «вышку» штурман среди скал.

Но продолженье предсказал

Пурги ему синоптик милый.

И вот гостиница тиха,

А от лежни болят бока.

Ковры на стенах, на полу.

Уж на пургу ворчим хулу.

И потрошит полярных асов

Корреспондент солидный ТАССов.


Корреспондент сначала тих был,

В сторонке молча слушал всех,

Строчил в блокнотик афоризмы,

Потом, конечно, осмелел.

Загнёт радист с подвохом шутку,

Второй пилот кивнёт, мол, было.

Корреспондент клюёт, и живо

Братва раскручивает «утку».

Добавит каждый свой мазок,

Который через малый срок

Картинно выльется в статейку.

Ну, чем не «Приключенья Швейка»?

Я сам читал и видел фото

«Контейнер сброшен с самолёта».


Имел в виду пенал рассказчик,

Разведки льдов лежит в нём карта,

Где путь судам во льдах назначен:

Рекомендуемый фарватер.

И эти самые пеналы

На палубы судов бросают.

И капитаны выбирают

Маршрут проводки каравана.

Статью сопроводило фото:

Жд-контейнер многотонный

В полёте между самолётом

И кораблём морского флота.

Куда ведёт «нужда» сенсаций

Корреспондентов, папарацци!


Обед полярников достоин

Стихов, сладчайших песнопений.

Сначала крепкий чай под гомон

Беседы тихой и без прений.

Согревши чаем душу, тело,

За разговором раздобрев,

Пока не трогаем «резервы»,

Закусок наступает черед.

А их творят здесь мастера,

Столичные всё повара:

Толь за романтикой в погоне,

Толь длинный рубль сюда их гонит.

Закусок – красочный парад.

Не удивляет и икра.


А вот и первое. К примеру,

Уха с наваром осетра,

Свиной гороховый и гренки,

И суп-лапша здесь «на-ура»

А то – наваристый бульон,

Пахучий, вкусный, с пирожком.

Роптать на дикость мест грешно:

Харчо, рассольник, иль грибной.

Но впереди второе блюдо.

И что ни блюдо – света чудо.

Далёк ещё обеда финиш.

Нигде такого не увидишь!

Во рту нежнейший тает палтус,

Гольца б вкусить ещё! Ах, сжальтесь!


А между блюдами беседа.

Столовка здесь – каюткампанья.

В ходу смешные лишь сюжеты,

Что ни рассказ – сюрприз, сценарий.

Вон среди блюд там – молоко.

«Оно откуда? Мать моя!»

«Не знаешь что ль? Моржих доят

В затоне. Тут недалеко».

Факт прессу явно будоражит.

Но ведь никто не хмыкнул даже.

Всё это к правде ближе, вроде.

И эпизод уже в блокноте.

Корреспондент средь скал уж рыщет,

Моржову ферму там он ищет.


А просто всё: тут есть коровка,

Морфлот в завоз доставит сено.

«Неправда что ль? А вдруг? Сноровка.

А хорошо бы!» Вновь сомненья.

Пурга утихла, слава Богу.

На самолёте суета.

Начальник аэропорта

Принёс депеш-заявок гору:

Из Хатанги забрать больного,

Скопилось почты очень много,

Продукты кончились на «точках»,

И мелочёвка – между прочим.

Ну, за дела, мой экипаж.

Дай Бог бы, не пропал кураж.


А куражу всегда достаток.

Нельзя в Полярке горевать.

Механик, повезло нам, хваток,

На дядю не привык кивать.

В любой мороз, пургу лелеет

Нам драгоценную матчасть.

И головою отвечать

Безоговорочно умеет

За безупречную исправность

И за запчасть, за безотказность

Всего, что в недрах фюзеляжа

И за обед в полёте даже.

В любой мороз шурупить вёрток

Без рукавиц матчасть отвёрткой.


Второй пилот у нас в обкатке,

Закончил год назад военку,

Пришёл запаса лейтенантом,

Но опыта пока что нету.

Посадка, взлёт – вот всё, что может.

Любой «пассаж» ему в новинку.

Ему без нас никак не вникнуть

В суть нашей жизни здесь, похоже.

Полярные радисты – доки,

Не назначайте ему сроки:

Неисполнимых связей нет,

Им не придумано помех.

Пурги конец, пора лететь.

Готов у штурмана портфель.


Полярных станций было много

На побережье, островах.

Главсевморпуть следила строго

За состояньем своих вахт.

Их обеспечить чтобы, хватит

В дежурстве самолёт иметь.

Вот и приходится сидеть

Здесь для полётов «на подхвате».

Случилось что-нибудь – на старт.

Запчасть там срочно иль, представь,

Аппендикс разболелся вдруг,

И тыщи миль снегов вокруг.

Пора лететь, и нет вопросов,

Вокруг разводья и торосы…


Полёт на Челюскин спокойный,

На трассах нет здесь никого.

Механик весь в трудах, довольный,

Не барахлит маслопровод.

Радист настроился на «точку»,

Погоду в срок свой точно взял,

Москве о вылете сказал

И заскучал. Но вызов срочный:

«Ослеп радист на Норденшельда,

Подсесть, забрать». Расчёт маневра.

Снижение, оценка цели,

Дымшашка: ветер места. Сели.

Ну, по словам всё просто, вроде.

Но опыт, мастерство в основе.


А дело в том: Ли-2 на лыжах,

Садись на снег, на лёд, но надо

Площадку выбрать к точке ближе,

Но чтоб без кочек и канавок.

И сбросить дымовую шашку:

Садиться надо против ветра.

Прекрасно, если солнце светит,

Ведь тень отметит все овражки.

Ну, а без солнца, очевидно,

Земли, неровностей не видно,

Ни неба и ни горизонта.

И вся надежда на пилота.

А экипаж с ним, как один.

Пришёл черёд твой, командир.


Рулит Ли-2 уже к избушке,

Скользит, вернее, к ней на лыжах.

Радиомачты, бочки, нужник.

И ледяной простор! И стужа!

«Аборигены» нас встречают

И среди них больной с котомкой,

И медвежонок чуть в сторонке

С консервной банкою играет.

Рукопожатья, жар приветствий,

Письмо домой, друзьям, невесте.

Но закругляем разговор,

Недолго остудить мотор.

Как коротки мгновенья встреч!

Хотя б их в памяти сберечь!


«Добро» уж взял радист на взлёт,

Шеф трассу осмотрел разбега.

Позёмок слабенький метёт.

Руленье. По газам! Успеха!

И снова белое безмолвье,

Нас умиляет панорама

Лишь невысоких гор Быранга.

Автопилот включён, настроен.

Ослабло нервов напряженье.

Ребят учуяв настроенье,

Механик варит нам пельмени.

И к ним приправы непременно.

Гудят моторы монотонно.

Взгрустнул уж кто-то: «Как там дома?»


Обед, конечно, между делом:

Прибавил газ, пельмень жуя,

Автопилота кремальеру

Лишь успевай подкручивать.

Радист приспнул, за пультом сидя,


С этой книгой читают
Рубай в переводе с арабского – учетверённый. В поэзии народов Востока – афористичное четверостишье с заданной рифмовкой. Эта форма стихосложения была введена в персидскую литературу в начале 11 века, ею пользовались Ибн-Сина и позже – Омар Хайям. Рубаи отличаются сжатостью, глубоким чувством, желательно метким, насмешливым остроумием. Автор использовал эту форму, желая научиться предельной краткости изложения объёмной мысли. Насколько это получил
Жизнь многогранна и противоречива. Она пронизана антагонизмом и одновременно гармонией, в ней много негатива, но и высоко духовного. Автор своими стихами в поиске смысла жизни. Он пытается сопоставить явления социальной жизни с проявлением законов природы, защищая всё отрицательное от нападок пессимистов, объясняя негатив как продукт развития, движения к духу.
В книге собраны стихи, написанные с 14 до 37 лет. Это память о самых важных, судьбоносных, золотых мгновениях жизни, дающая ключ ко всему остальному прозаическому корпусу творений автора.
Автор ОЛЬНОВ АНАТОЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.Год рождения – 1938, 27 февраля. Родина – с. Городище Череповецкого района Вологодской области. Кроме Череповца и Петрозаводска проживал в городах: Сортавала, Витебск, Усть-Каменогорск, Альметьевск.
Гражданин Советского Союза. Коммунист.Родился 22.12.1956 г.Родители – ветераны Великой Отечественной войны.Окончил ВВМУПП им. Ленинского комсомола в 1981 г.1981—1993 гг. – служил на дизельных подводных лодках 182-й Отдельной Бригады подводных лодок (б. Бечевинская), КВФ.После предательского развала Советского Союза подал рапорт об увольнении из ВС, заявив о несогласии с политикой нового руководства страны, армии и флота.Уволен в запас с должности
Мы любим. Если повезет, становимся счастливыми, и со временем у нас появляются прекрасные воспоминания.Если нет, нам остаются грусть и иногда стихи.
Вы уже наверное слышали, что 3D-печать это технология нового тысячелетия и сулит огромные выгоды тому, кто ее будет использовать? Так ли это? В каких областях ее использование оправдано, а где нет? Правда ли, то, что эта технология может заменить классические технологии изготовления? Ответы на эти и другие вопросы вы узнаете в этой книге. Чтобы не быть голословным, я приведу вам примеры практического использования в работе многих малых бизнесов.
Наш мир живет по устоявшимся и привычным для нас правилам. А что, если все на самом деле, не совсем так? Существование ангелов и демонов уже давно перешло в раздел сказок. Но парню по имени Алекс открывается тайна, когда он оказывается втянут в тысячелетнюю борьбу добра и зла. И только от него будет зависеть, какую сторону он выберет, когда ответ не так очевиден, как хотелось.
Роковая связь, которой не должно было случиться.Марселла поставила Мэддокса перед нелегким выбором, и он выбрал ее. Но она по-прежнему задается вопросом: готов ли он к серьезным отношениям или же боится потерять свою драгоценную свободу?Всю жизнь Мэддокс считал, что знал своих заклятых врагов, но теперь не понимает, кому из окружающих можно доверять, а кто прячет за спиной нож.Найдет ли он когда-нибудь место в жизни Марселлы и ее семьи или прежни
Мир – продолжение романа "Тегеран-82" о приключениях советской школьницы в исламском Тегеране. Российско-иранская история, словно колесо, делает полный оборот раз в четыре десятилетия. И всегда – накануне глобальных изменений во всем мире. За 40 лет до описываемых событий, в Тегеране-43 «большая тройка» лидеров союзников в свете близкой победы над нацистами решала судьбу мира, результатом стал его глобальный передел. А без малого за четыре десятк