Я очень счастлива тем, что ты случился со мной в этой жизни.
Уверена: ты тоже – тем, что я случилась с тобой.
Спасибо тебе за все, в том числе – за инициацию этого текста.
…Друг мой, прощай!>**
…Эшли.
Андрей.
Оскар.
Поль.
Юрий.
Натали.
Влади.
Алекс.
Илана.
Михаэль.
Фредди.
Игорь.
Мари.
Дмитрий.
Эжен.
…Лиор.
Арье.
Альфред.
Марк.
Руслан.
Нино.
Алексей.
Серж.
Камо.
Алан.
Эрик.
Etc.
Автобус впечатлений стремительно петляет по горному серпантину памяти.
Человек.
Еще человек.
Каждый из них возникает перед глазами «пустым собраньем висков, и губ, и глаз, ладоней, плеч и щек»>*** и зачем-то становится дорог, наполняется сам и наполняет своей наполненностью меня. Я живу среди людей и… внутри людей.
И люди живут внутри меня. Любимые, теплые, близкие – как бы далеко ни были.
Разные части моего целого голографически отражаются в пространстве, обретая плоть.
Каждый человек в моей жизни значит «я».
Каждое «я» значит «любовь».
И все было бы хорошо, если бы это мое устройство не противоречило тому миру, в котором я живу. Миро-устройства никак не получается. А в чем проблема, я никак не могу понять… Время от времени меня задевает каким-то крылом осознавания, воспоминанием, что все началось не просто так. Что я сама это все придумала – где-то и когда-то.
Только где?
И когда именно?
И что это за сущность – «я сама»?
И какой должна быть эта сущность, чтобы такое придумать…
«С чего же все началось?» – в моменты остановки я задаю этот вопрос гладким камням, прохладной воде, легкому ветру, шершавым стволам. И каждый из них дает мне ответ. Google, естественно, с переводом не справляется. Приходится разбираться в одиночестве.
Горный серпантин моей памяти закручивает цепи имен в спирали и выдает – на-гора! – другие…
Инанна.
Энки.
Энлиль.
Эрос.
Эол.
Пан.
Понт.
Гермес.
Орион.
Иштар.
Катар ве хасис.
Меркурий.
Ноах.
Гор…
Чувствую соединение с просторным и мощным, и во мне рождаются слова:
Нас много. Вы не одни.
Вас много. Я не одна.
Меня много.
И я… одна.
_____________________________
>*здесь и далее – названия начальных книг Пятикнижия:
«берешит» – в начале (Бытие),
«шемот» – имена (Исход),
«вайикра» – и призвал (Левит),
«бемидбар» – в пустыне (Числа),
«деварим» – речи (Второзаконие),
а также «мидраш» – толкование, изучение письменных писаний Торы
>**строка из стихотворения, завершающего «Последнюю поэму» Рабиндраната Тагора
>***из цикла «Разрыв» Б. Пастернака, написанном в 1919г.
* * *
Будем знакомы: я – богиня.
И я проживаю человеческую жизнь.
Да-да.
А что здесь такого?
Повесе Зевсу, значит, можно безобразничать! Бодхисаттве без воплощения на земле в Будду не переродиться, так что для него это обязательное условие. Водоплавающий Вишну ныряет, не задумывается. Энки милый вообще обитает в недрах земли, являясь людям почем зря.
Так что… никаких претензий, ребята! Эмансипацию мне.
Я ж богиня.
…Ибо я – первая и я же – последняя.
Я – почитаемая.
Я – блудница и святая.
Я – жена и дева.
Я – мать и дочь.
Я – руки матери моей.
Я бесплодна, но бесчисленны дети мои.
Я счастлива в браке и не замужем.
Я – та, кто производит на свет, и та, кто вовек не даст потомства.
Я облегчаю родовые муки.
Я – супруг и супруга.
И это я родила моего мужа.
Я – мать моего отца.
Я – сестра моего мужа.
Поклоняйтесь мне вечно,
Ибо я злонравна и великодушна>*
Вот-вот. Я, конечно, не она, не пафосная рогатая мадам Изида.
Хотя точно не скажу.
Да и все это стало неважно с тех пор, как Великая Богиня позволила себе развлекаться в образах многочисленных пантеонов. С тех пор иногда я Нут, порой – Тиамат, временами, конечно, Валькирия, чего скрывать! Близняшки Шакти и Кали – тоже мои ролевые игры. Не зря же люди придумали их – эти разноцветные маски Великой Богини!
Великая – не великая, одно ясно: про любовь.
Во всеприсутствии, кстати, нет таких организованных, структурированных звуков, как человеческая речь, поэтому выражение «про любовь» не кажется таким заезженным, как на земле, где вообще все… интересно. Так и доносится порой всякое: любовь, влюбленность, любование! А то и – страсть, вожделение, похоть! Не говоря уж о зауми философской – которая, как считается, во всеприсутствии и заимствована, – типа агапэ, филоса, эроса и иже с ними. Все так по-разному, хотя и об одном; с многочисленными эмоциями, порой противоположными посылами… Интересно! Поэтому-то я туда и хожу. В теле побыть, в речи, принять ограничение и действовать из него. Эмоции в теле почувствовать: где они там распределяться смогут, и смогут ли. Достаточен ли этот контейнер для любви. Противоречия изучить, рассогласованиями поиграть, головоломками-конструкторами. В общем, экспериментирую.
Эй, дэвы, погодите! Я с вами, на хвосте.
Летим!
Земля. Земля! Вкусно звучит. Зззземммммллллляааа… Уже как будто чувствую это приятное притяжение, этот терпкий запах, этот густой цвет, эту мягкую сыпучесть, всю эту… эту… материнскую плату! Ой… кажется, материнская плата – это про что-то другое? Как много мне предстоит узнать.
Вкуснооо!
Предвкушаю.
____________________
>*Гимн Изиде, обнаруженный в Наг-Хаммади, III или IV век (?) до н. э. Взят Пауло Коэльо эпиграфом для романа «11 минут», написанного в 2003 г. В нем описан опыт женщины, осознанно выбравшей профессию проститутки.
Менеджер Алексей и трубы тоннеля
Муравейник. Особенно у метро. В центре города люди – не люди, а просто какая-то кишащая масса. Толкаются, спешат, перекидываются короткими фразами, на ходу лезут в сумки, карманы, дымят, выкашливают осенних микробов, хоть и не холодно еще – свежо, но не драматично: погода, что называется, «шепчет».
И мне нашептала бы, если бы обнаружила во мне слушателя.
Но я совсем не в ресурсе.
Я чуть не умерла недавно, и теперь мне все равно. То есть по-настоящему все равно: умирать не страшно, умереть не получилось, ведет меня инерция вниз, в переход метро, как до этого вела в колледж по тихим центральным переулкам с музейными названиями.
Ведет и ведет, бреду с ней.
Мое тело выглядит целым – но это только видимость. Я продолжаю ощущать себя разорванной на клочки, рук почему-то не чувствую, временами ищу их глазами, успокаиваюсь, обнаружив. Сложнее всего в темноте. Приходится ими шевелить, гладить себя по лицу, чтобы убедиться, что с ними все в порядке.
Кроме инерции внутреннюю пустоту, которая образовалась после того, как я чуть не умерла, заполняет еще что-то. Наверное, это я. Причем, как уже говорила, рук почему-то не чувствую, а внутри – я. Или
