Ночь поглотила весь мир, обратив его в благоговейную тишину и необходимое для всего сущего спокойствие. Спали дети двух священных народов, порожденных двумя Прародителями – Лесом и Морем. Первые жались к стене, в бесконечном страхе и ужасе, изредка просыпаясь от скрежета корней по стеклам окон. Отростки их создателя пытались проникнуть в охолодевшие деревянные дома и вкусить человеческой плоти, разодрав её на части.
Вторые же спали, сладко укутавшись пушистыми пледами, накрываясь ими с головой и забывая о заботах. Лишь одному из них никак не удавалось заснуть. Мужчина беспокойно ступал по своей обители, призраком слоняясь от одной стены к другой. В его голову врывались очередные видения об этом мире, отражавшиеся страшными картинами. Он не знал, что повлечет за собой гнилое прошлое, но знал, что светлое грядущее изменит суровое настоящее.
Когда очередная картинка о прошлом погасла, ведомый своими переживаниями, мужчина резко отошел от стены, возле которой стоял, уткнувшись взглядом в безжизненные камни, и направился к входной двери. Выбравшись из дома, он вдохнул свежий аромат ночи, в котором можно было обнаружить нотки морской воды и болотной зелени. Этот запах закружил его и поглотил в себе, даруя ту самую долгожданную частицу спокойствия и забирая разбивающие его сердце мысли.
Сделав очередной вздох, мужчина опустил взгляд на крыльцо, где стоял. Каково же было его удивление, когда он обнаружил плетеную из ветвей деревьев корзинку. В ней что-то лежало, укутанное пледом. На изделии из прочной ткани были выписаны зеленым соком растений иероглифы, предназначенные для обеспечения защиты. Догадавшись, что это может быть, мужчина с испугом прошептал:
–О нет, неужели?..
В два шага оказался рядом с корзинкой и резким движением отбросил кусочек одеяльца… Сразу же раздался громкий детский плач, окончательно разбивший его сердце вдребезги.
–Дитя Леса… – шокировано просипел он, падая на колени рядом с корзинкой, и протянул свою дрожащую ладонь к детскому лицу. Едва прикоснулся, тут же ощутил поток чужеродной энергии. Она являлась ему в мыслях шелестом листвы, который дополняли запах хвойных шишек и капли сосновой смолы.
Резко одернул свою ладонь, болезненно прижав её к вискам и скорчившись от яркой вспышки боли, что кровью билась в голове, начав вытекать из носа и ушей.
–Всесильное Море, позволь своему порождению укрыть этого ребенка Леса. – сдавленно шептал он, хотя его голос начинал срываться от душераздирающей печали, что передавалось ему в видениях о подкидыше, – Позволь мне защитить её от Него. Он жаждет её смерти. – мука разразилась в потемневших от боли глазах дичайшими штормами.
Раздался гром. Послышались капли ливня, что упали на крыши домов всех жителей, отбивая устрашающую мелодию. Море гневалось, но, внезапно, раздалось его шипение:
–Позволяю.
После этого мужчина обессиленно упал рядом с бесценной корзиной. Сдержав судорожный кашель, он, привстав на коленях, снова заглянул в корзинку. Ребенок, успокоившись от мелодии ливня, заснул. Мужчина морской расы мрачно рассматривал то, что видел. «Что же делать с этим ребенком? Как его уберечь?» – кружились мысли в его голове. Внезапно его левая бровь приподнялась. В одеянии малышки находился кармашек, из которого торчало помятое послание на бересте. Аккуратно, чтобы не потревожить ее сон, он достал записку, где было написано почерком с завитками: «Нашедший, береги её! Она – ключ к нашему спасению». Чуть ниже расположилась кривая подпись…
..«Народ Леса».
***
Шли месяцы, перетекающие в долгие годы. Дитя Леса взрослело, превратившись в девушку удивительной красоты. Её волосы отливали цветом насыщенной коры темного дуба, а глаза дополняли эту картину своей изумрудной глубиной. Бархатная кожа, как у младенца, лишь слегка приобретала оттенок бледной зелени. Зеленые вены расползались по ней ростками растений, переплетаясь между собой в запутанные узоры.
Она никак не могла понять, почему внешне отличается от своего отца и народа, среди которого живет. И с каждым своим вопросом и попыткой узнать это, Дитя Леса приближало свою участь.
Вот и сейчас девушка сидела в уютной гостиной и расспрашивала воспитавшего ее мужчину о её судьбе.
–Мардес, прошу, расскажи мне! – сжимая в руках чашку с травяным отваром, умоляюще протянула лесная.
Мужчина одарил ее укоризненным взглядом и, сделав глоток, строго произнес:
–Каисса, время еще не пришло.
–Мне исполнится шестнадцать лишь через неделю, а я уже изнываю от нетерпения…Прошу тебя, расскажи! – продолжала она, сдвинув брови к переносице и негодующе прикусив губу.
Тяжело вздохнув, Мардес сдался. Как можно устоять, когда на тебя так смотрят?
–Так и быть, расскажу. Думаю, – он внимательно вгляделся в ставшее радостным лицо девушки, – Ты уже достаточно накопила опыта для этого и воспримешь всё с должным пониманием и спокойствием.
Девушка важно кивнула и приготовилась слушать. Мужчина начал вещать, отложив чашку на каменный стол.
–Ты особенная, Каисса. Перед тем, как я нашел тебя, у меня обострились видения о прошлом и будущем, – озадаченность промелькнула в синих глазах, – Особенно их количество. Это не давало мне заснуть, и вынуждало меня слоняться от стены к стене, представляешь?
–И что же такое тебе виделось, из-за чего ты не мог погрузиться в сон? – заинтересованно спросила девушка, делая глоток отвара.
Серьезным тоном мужчина произнёс:
–Я видел, что ты находишься в огромной опасности, дитя мое.
Радость Каиссы сошла на нет, являя суровую серьезность. Нервно шевельнув мизинцем правой руки, девушка поставила почти пустую чашку на стол, и спросила:
–Какая опасность?
Гордо посмотрев на ставшее таким родным чужое чадо, Мардес принялся отвечать на вопрос:
–В тот день рядом с тобой была записка, в которой говорилось о том, что ты являешься ключом к спасению народа Леса. Ты являешься его неотъемлемой частью. – пелена, обычно возникающая во время его видений, снова накрыла его глаза, и он шепотом задал вопрос, – Что послужило началом этой истории?
Девушка решила не вмешиваться и молча ждала, что дальше скажет мужчина. И он продолжил свой рассказ.
–В нашем мире есть лишь два Повелителя – Море и Лес. Прародитель Море всегда радовал свой народ справедливостью и бережливым вниманием, не следуя за своим братом – Лесом. Чувство постоянного презрения к единственному родному существу никак не покидало его, преследуя ежедневно. Дело было в том, что Лес, изменив не нарушаемое никем правило власти, возненавидел себя и то, что породил. Уже несколько веков прошло, как Лес обозлился на своих детей. Он перестал оказывать им свою благосклонность, перестал оберегать и охранять их от опасного внешнего мира, уподобляясь его бесчеловечности. Его сущность поглотила злоба, перерастающая в темное отчаяние и жажду кровавой мести. Она засела в чреве самого огромного Древа, разрушая его сердцевину и светлый разум, обращая его в разлагающуюся гниль, что расползалась по каждой клеточке дерева, полностью уничтожая его. И его гнев был оправдан несправедливостью и неблагодарностью своих порождений. Забыв о Прародителе, они, словно почувствовав собственное могущество и некую власть, перестали заботиться о нем и внимать его просьбам, его мольбе о помощи. Он чувствовал, что перестает быть прежним. Только ничего поделать с этим не мог, позволив тьме полностью завладеть им.
