Понедельник. До звонка на первый урок оставалось десять минут. Лыткина, пританцовывая от нетерпения, торчала у кабинета физики да ждала, когда подружки приготовятся к уроку и выйдут для разговора.
По пути в школу Близнюк, первая услышав про увиденное у старого кладбища, строго наказала, что стоит посовещаться сугубо в своей компании – с глазу на глаз.
– Ну, Катя, слушаем!.. Что там у тебя?! – недовольно кусала губы Тарасова.
– У меня бомба!!! – заговорщицки прошептала Лыткина, широко округлив густо накрашенные зелёные глаза.
– Давай шустрее! Скоро урок начнётся!
– Судя по тому, что мы выперлись из кабинета, это какая-то гадкая сплетня? – заподозрила Селиверстова.
– О, Викуль, поверь: это кое-что покруче! – хищно оскалилась Близнюк. – Давай, Катя! Порадуй нас!
– Короче, я в субботу ездила к бабуле и случайно увидела, как Поспелова гуляет у кладбища с Ибрагимовыми и их тусовкой!
– Врёшь!!! – охнули девицы разом. – Да ну нафиг!!!
– Тихо, блин, заткнитесь! – шикнула Близнюк, осмотревшись. – Дайте Катюше рассказать!
Дослушав сбивчивый монолог захлёбывавшейся от возбуждения Лыткиной, одноклассницы не могли скрыть изумления.
– Катя, а ты, случаем, не обгляделась?! – недоверчиво нахмурилась Света. – Мне слабо верится, что Поспелова общается с Ибрагимовыми…
– Я не слепая! Конечно, уверена! Знаешь, сколько я торчала и пялилась, а потом тихонько позади рулила, чтобы не спалили?!
– Да вкурила, блин! Просто это как кирпичом по башке: такое услышать! – отмахнулась Тарасова и резко заглохла из-за короткого тычка в бок от Юли.
Мимо четвёрки прошла быстрым шагом молчаливая Люба, даже не взглянув на сплетниц. Тихая, неулыбчивая и неприветливая.
– Ну вы, мля, позырьте – муха натуральная! Её Тим чморит, пацаны гноят, девки ржут! Кому сдалось с ней общаться?! Только какому-то ненормальному! – продолжила ворчать Тарасова, едва тихоня скрылась за дверью. – Кто такие Ибрагимовы – их знают не то что в школе, а в городе, мать вашу! И кто такая Поспелова?!
– Ну, Свет, ты утрируешь! – заметила Вика. – Поспелова симпатичная, даже красивая, просто тихая и безответная… Ой, Света, не закатывай глаза: это факт! Может, Степанченко и не любит её, но других-то это не касается. Остальные тупо не вмешиваются, предпочитая держаться подальше.
– Хочешь сказать, с ней общаться у нас хотят?!
– Я этого не говорила. Она и сама на контакт не идёт.
– Ай, Вика, поверь, и начинать не стоит! – состроила гримасу Лыткина. – Поспелова занудная. То ей нельзя, это нельзя! То мама не разрешает, а она боится. С ней общаться – лишить себя нормальных людей, слушать про хозяйство и книжки, натянуть мешок на голову и не выходить из хаты!
– Вот видишь, Катя! Ты-то знаешь, что она мымра серая! – опять включилась Тарасова. – О чём с ней тогда будут говорить близнецы, куда ходить? Ну реально как представляешь? Кто-нибудь видел хоть раз в их круге что-то похожее на нашу задротку? К Сэро девки тянутся, как наркоманы к конопле, а второй…
– Имир, – подсказала Юлиана. – Круглый отличник, спортсмен, комсомолец, примерный пай-мальчик, звезда школы, влажная мечта всех девочек, ах-ха-хах!.. Знаете что, зайки? Это всё понятно, но Катя увидела то, что увидела. И это шок-новость! Думаю, мы просто чего-то не знаем, не понимаем. Недооценили Поспелову – в тёмном омуте черти водятся. Фиг знает, зачем они возле кладбища лазили, будто мест больше нет… Говоришь, Катюш, там и другие из компашки были?
– Да. Вместе постоянно на дискаче. Не из нашей школы.
– Знаю Коробкина Дениса, – припомнила Близнюк. – Он из четвёртой. Смазливый такой пацан, высокий, светлый! Лучший друг Сэро. Мудак этот Денис редкий! Девочки плачут. Даже не знаю, от кого больше слёз: от Ибрагимова или от Коробкина.
– Говоришь, оба брата были, Кать?
– Да, да, да! Сколько повторять?!.. Имир ей помог перейти канаву, даже обнял, а Сэро потрогал её лицо! Они прямо общались, понимаешь?! Ржали, дурачились, как очень близкие друзья! И остальные с Поспеловой вели себя так же! Светик, поверь, я сама охренела!!!.. Чего морщишься?
– Просто я в школе ни разу не видела, чтобы Ибрагимовы и мыша болтали… Они вообще не пересекаются. Как-то недавно шла по коридору позади Сэро, а навстречу – Поспелова. Ничего не было: ни здрасьте, ни кивка или взгляда. Как чужие… Странно!
– Вот и я о том же думаю, девочки, – согласилась Юлиана. – Страннее некуда!
– А Виноградова знает? – поинтересовалась Селиверстова. – Чего уставились?!
– Зачем ей знать? – нахмурилась Близнюк. – Тем более от нас! Её парень – пусть сама и разбирается!
– Юль, мне кажется, так нельзя! Это не по-человечески. Надо сказать.
Раздалась трель звонка.
– Не дёргайтесь! Училки ещё нет. Объясню, Катя, почему стоит помалкивать. Мы не знаем, что конкретно у Ибрагимовых и Поспеловой за отношения. Она встречается с Имиром? Или – с Сэро? Или это дружба? Может, они шли могилы раскапывать да покойников грабить и не хотят, чтобы кто узнал! В школе ни фига не видно, правильно говорю? Значит, что-то здесь не так.
– Тем более Камилле надо знать! – встряла опять Лыткина, не желавшая прятать сенсацию.
– Хорошо, Катя, давай! Иди расскажи! Последствия тебе разгребать!
– Какие последствия?! – испугалась она.
– Такие, моя хорошая! Виноградова изо всех щелей свистит, что у неё с Сэро любовь-морковь! Жмётся с ним, сосётся, трётся возле 10 «Д», а он её даже не посвятил, что общается с Поспеловой! Где Виноградова была в субботу, а?!.. Почему не с близнецами и их тусой? Почему в тусе была Поспелова? А, Катюш?.. Думать за тебя кто должен?!
Лыткина, не понимая, моргала.
В замечательной четвёрке подруг была своя иерархия. И рыжая Катерина занимала в ней самое низкое место, непроизвольно служа собирателем сплетен, личной шестёркой Юлианы и её же цепной охранной собачкой – такой являлась негласная цена за право находиться среди трёх красивых статных ярких девчат, постоянных завсегдатаев дискотек и баров.
Близнюк, конечно же, была главной, ядром компании. Эффектная Юля, перейдя в № 7 из-за травли в № 1, лоск и манеры, приобретённые за прошлые годы учёбы в элитном богатом классе, не утратила, чем и отличалась от остальных из 10 «А». Девочка держала себя спокойно, гордо, степенно, как-то даже по-королевски. Это и привлекало Игната Картавцева: парнишка нутром чуял в Юльке того, кто побывал на дне, и одновременно видел недосягаемую красавицу, получив которую сразу можно стать уважаемым пацаном.
Юлиана всё своё нищее детство протаскалась по квартирам постоянно менявшихся маминых сожителей да по съёмным, самым дешёвым, хаткам – за что сполна хлебнула презрения и гадких насмешек от богатеньких одноклассников, росших в благополучных полных семьях. Потом мать нашла силы помириться с бывшей свекровью, родной Юлиной бабушкой, проживавшей в просторном доме, и у девочки наконец появилась собственная комната. Бабка – хоть и пустила их к себе, помогала деньгами и едой – была ещё той стервой и сполна выедала мозг чайной ложечкой и невестке, и внучке самыми разнообразными попрёками.
