Маша Дашивец - Шлюха судьба. Женская проза

© Маша Дашивец, 2021

ISBN 978-5-0053-2758-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мария стояла на пляже у кромки воды. Солнечные блики слепили её, поэтому она не замечала восхищённых мужских взглядов. Парни неподалёку играли в волейбол, но то и дело отвлекались от мяча и устремляли взоры на девушку.

Брюнет в модных плавках сделал вид, что случайно попал в Машу мячом, с улыбкой поднял мяч и приложил руку к груди:

– Извините! Я такой неловкий! А не хотите составить нам компанию?

Девушка пребывала в своих мыслях, машинально отряхнула песок с плеча и отрицательно мотнула головой:

– Нет, в другой раз…

Продавец кваса плавился от жары рядом с железной бочкой и тоже мечтательно поглядывал на красотку в бикини. Да что там, почти все мужики откровенно пялились на неё. А женщин она раздражала этой своей вызывающей красотой. Ольга украдкой сфотографировала сестру. Точёная фигурка Маши на контражур красиво смотрелась на фоне реки.

Маша ещё не могла оценить того подарка судьбы, который выпал на её долю. До сей поры она была «гадким утёнком», бледной копией своей сестры-близняшки Ольги. Неловкая, несуразная, застенчивая. В прошлом пляжном сезоне она могла сколько угодно дефилировать по берегу в самом смелом купальнике. Грудь нулевого размера и острые коленки служили надёжной защитой от повышенного мужского внимания. И вдруг всё резко изменилось. За считанные месяцы тело Марии стало дивным образом меняться. Высокая красивая грудь, тонкая талия. Женственность и плавность движений появились у девушки словно из ниоткуда. Гены предков – выходцев из скандинавских стран – дали о себе знать. Блондинка со светлой кожей, тонкими чертами лица и голубыми глазами. Такой стояла она у кромки воды в тот день на знаменитом «Третьем» пляже в Серебряном бору.

Ей было шестнадцать, и все мысли её были заняты Григорием Орджоникидзе. Григорий – студент престижного ВУЗа, внук легендарного Серго Орджоникидзе, ему прочили блистательную карьеру дипломата. Разъезжал по городу на крутой красной машине «Вольво». Он не отвечал девушке взаимностью, или умело маскировал свой интерес к ней. А она в своих грёзах сотни раз проигрывала диалог с ним.

– Маш, я давно хотел тебе сказать… – воображение услужливо подбрасывало влюблённой девушке эту фразу. Ведь именно так парни чаще всего начинают свои признания в любви. А потом он – первый поцелуй. Тот самый, который, как говорят бывалые, запоминается на всю жизнь. Но ни пылких признаний, ни поцелуя Маша так и не дождалась от Григория. Они изредка гуляли в парке Горького, ели мороженое, смеялись над какими-то его шуткам. И всё. От знакомых Маша узнала, что родители давно присмотрели Григорию невесту. Конечно же, девушку из определённого круга. Кто же ещё может стать женой будущего дипломата, представителя прославленной династии?!

Машу отвлёк от её мыслей голос незнакомца. Мужик лет под сорок, с жирным пузом и двойным подбородком, картавый и отвратительный. Он даже не пытался скрыть, что «раздевает» девушку взглядом. Она переспросила:

– Что вы сказали?

– Какую красивую девочку, говорю, твоя мама родила… Как зовут?

Маша вовсе не собиралась знакомиться с этим «уродом», как она мысленно его окрестила с первого же взгляда. Она пожала плечами и ничего не ответила. «Урод» бесцеремонно пялился на девичью грудь впечатляющего размера и продолжал атаковать:

– Какая застенчивая… Мне такие нравятся… Так как тебя зовут, моя прелесть?

Маша очень холодно ответила наглому типу, что «никакая она ему не прелесть» и направилась в сторону сестры, которая загорала на пляжном полотенце неподалёку. «Урод» самоуверенно ухмыльнулся, глядя вслед хрупкой красавице и процедил сквозь зубы:

– Гордая и непреступная, значит?! Ну, ну…

Ольга заметила, что Маша какая-то взвинченная и расстроенная, обеспокоенно заглянула в лицо сестре:

– Машуль, ты чего?

Маша резко ответила:

– Да так, какой-то урод подкатил. Страшный как сволочь и наглый как танк…

Ольга пошутила, чтобы разрядить обстановку:

– Маш, ну а что ты хотела? Это участь всех красивых баб! А мы же с тобой красивые!

Маша недоверчиво посмотрела на сестру, та продолжила:

– Маш, ну без ложной скромности… Ты «крутая тёлка», как вульгарно называют мужики красивых девушек! Привыкай, пялиться будут, телефончик просить, руки распускать…

Маша почувствовала пристальный взгляд, обернулась. «Урод» с прищуром смотрел на неё, попивая импортное пиво из горлышка бутылки в тени раскидистой ивы. Он что-то говорил сидящим рядом мужикам, кивком головы указывая в сторону девушки. Дружки «урода» приветственно помахали Маше, типа, приглашали присоединиться к их компании. Маша отвернулась и скомандовала Ольге:

– Пойдём отсюда! Меня сейчас стошнит от этих рож… Да и для первого раза хватит солнечных ванн. Сгорим.

Девушки стряхнули песок с полотенца, забросили его в яркую пляжную сумку и направились прочь.

Это потом, когда исполнилось шестнадцать, Маша расцвела, на неё стали сворачивать головы мужчины и сыпаться комплименты. А когда-то всё было совсем иначе. Сёстры – близнецы в раннем детстве сильно отличались друг от друга. На фоне ладной хорошенькой Ольги Маша выглядела гадким утёнком. Ей даже казалось, что родители стесняются её. Она ощущала себя неказистой, никому ненужной. Вот опять она забилась в уголок и тихо плакала, наблюдая, как Ольга и её закадычная подруга Леночка Дымова распределяют роли для игры:

– Давай, я буду принцессой, а ты принцем?!

– Давай! Как будто у меня на голове корона и платье со шлейфом!

Девчонки импровизировали, использовали тюлевые накидки на подушки, которые благодаря детской фантазии превращались в наряды особ «голубых кровей». Маше изредка доставалась в этой игре доля безродного слуги под псевдонимом «Саша», но сегодня её и вовсе не взяли в компанию. Подружки были в образе принца и принцессы, сочиняли свою сказку:

– Принцесса, я хочу подарить тебе волшебное кольцо! С розовым камнем!

В роли кольца выступала «золотинка» от конфеты, свёрнутая в несколько раз. Маша размазывала слёзы по щекам, надеясь, что о ней вспомнят и произнесут заветную фразу:

– А где же слуга? Саша, подай принцу шпагу и приведи коня!

Но чуда не произошло. Бабушка, шаркая тапками, брела из кухни, остановилась, услышав шорох. Заглянула под стол, где сидела Маша, обхватив острые коленки руками и глотая слёзы. Бабушка обеспокоенно спросила:

– Машуля, детка, а ты почему плачешь? Обидел кто?

Маша отрицательно покрутила головой. Детская гордость не позволяла ей признаться, какие муки причиняет ранимому ребёнку ощущение себя отверженным. Бабуля ласково защебетала:

– Внученька, иди ко мне! Иди, моя хорошая… Я думала, вы втроём играете, замоталась со своей стряпнёй… Ты почему к девочкам не идёшь?