1. Глава 1. Особая ветвь эволюции
Вспыльчивость — таково было мое второе имя… Даже не так, я был воплощением вспыльчивости! Капитан Горячая Голова — так в детстве называл меня тренер по боксу, задолго до того, как я стал капитаном армии.
Но жизнь, конечно, научила справляться со вспышками ярости, объяснив, что и в драке нужна совсем не горячая, а очень даже холодная голова. Уроки эти были не самыми приятными. Чего стоит одно решение судьи отнять у меня право свободно видеться с дочерью из-за драки (проигранной!) с любовником жены!
Вот и сейчас, наматывая круги по кварталу, где находилась «Лавка редких артефактов», я постепенно остывал и обретал способность размышлять здраво.
Кур’лыка Анака Чекби не было на месте, роль продавца исполняла его роботизированная голограмма, навязчиво пытавшаяся мне продать лутбоксы — ящики с непредсказуемым содержимым, — и я свалил ждать наружу. Стоять на месте было выше моих сил, эмоции требовали выплеска, а потому я ходил вокруг квартала.
Итак, вот он я, гражданин Сидуса первого уровня. Причем не какой-нибудь всеми уважаемый рапторианец, огья или вольтрон, а человек, презираемый чужими хомо. С другой стороны конфликта — достопочтимый кур’лык Анак Чекби, подозреваемый мною в том, что заказал юяй мою смерть. Не кто-то там, а самый настоящий член Верховного совета, торговец двенадцатого уровня. Кому поверят больше?
Что мне остается? Разобраться с ним лично? Ладно, вот я появляюсь в его лавке и с места в карьер начинаю выдвигать претензии и угрозы? Бред. На Сидусе невозможно никому навредить физически, в личное карманное измерение Анак Чекби меня вряд ли пригласит, а своего у меня нет. Да и потом, какие у меня доказательства, что кур’лык причастен к событиям на Агони или к похищениям? Если дело дойдет до Разума или Верховного совета, мне нечего предоставить, особенно при сохранении статуса вида своего первого в тайне.
В общем, здравые мысли охладили разум, а окончательно я успокоился, когда в голове раздался воркующий голос Лексы: «Милый, я со всеми делами закончила, выдвигаюсь на Сидус. Надеюсь, ты уже порвал с Крисси?»
Лекса домогалась меня с Земли, но в моей картине мира я все еще был связан отношениями с Кристиной ван де Вивер, моей соратницей по Арене и, как оказалось, внедренным ко мне человеком Триады. Я теперь и сам дракон, один из лидеров этой могущественной преступной организации, но все равно то, как Крисси втерлась ко мне в доверие, расстроило и разочаровало, ведь она казалась такой искренней… Продолжать с ней отношения я не собирался.
Когда я ответил Лексе, что только закончил с просмотром видеологов со шлема Ульсена, коллеги Леонида Карповича, по расследованию событий в марсианской пещере, девушка посерьезнела. Она пропустила мою беседу с Карповичем, а потому пришлось рассказать ей о том, что руководитель Института мне солгал, а также о своих подозрениях и той логической цепочке, что я выстроил: смерти на Марсе, коррозия Карповича, похищения юяй, нападение на наш шаттл на орбите Агони — все это звенья одной цепи. Коррозией Карпович называл свой недуг, из-за которого он якобы умирает. Выглядел он и правда неважно, каким-то иссохшим, но только сейчас я подумал, что это мог быть грим, маскировка или, в конце концов, просто старость.
«Итак… — задумчиво проговорила Лекса. — Карпович лгал тебе о том, что произошло на Марсе, и ты считаешь, что его типа болезнь имеет те же корни, что и случившееся с твоими друзьями?»
«Именно», — ответил я, наблюдая за хомяком Тигром в клетке. Он не спал, но казался очень вялым. По всей видимости, спиннер-матриарх внутри него был тому виной, который спрятался от всевидящего Разума в теле хомяка. Тот самый «внепространственный» паразит, с чьей матерью я дрался в пещере на Агони.
«А считаешь ты так, потому что Карпович повел себя так же, как твои друзья, после того как их взяли под ментальный контроль юяй?»
— Ну да! — воскликнул я вслух так, что проходящие мимо каккерлаки застрекотали и ускорились. — Он говорил, повторяя одно и то же, как будто его мозг заклинило!
«Минутку, посмотрю сама… — Лекса замолчала на пару минут, а когда вернулась, сказала: — Картер, тебе не кажется, что твои выводы основаны на ерунде? Что странного в том, что человек после падения говорит, что он в порядке?»
«Во-первых, он говорит “мы”, а не “я”. Во-вторых, он повторяет это несколько раз».
«Может, у него был шок? — Лекса помолчала, вздохнула. — Ладно, допустим. То есть, по-твоему, коррозия Карповича на самом деле не из-за того, что он касался артефакта Предтеч?»
— Думаю, нет. Ирвин, Шак, Хоуп и Юто никакого артефакта в глаза не видели, но они тоже могут быть больны, уж слишком схожи симптомы. Да и парочка юяй, судя по их поведению на фрегате, тоже… — Я продолжал размышлять вслух. — Скорее всего, дело не в артефакте Предтеч.
«Если ты прав, то два рапторианца, похитивших фрегат у Ханга, и спасенные нами да’ари Ри’кор и кур’лык Тензин Конгбу тоже заражены коррозией. Мы думали, что освободили их от юяй, но, похоже, их надо спасать от другого. Я попробую найти обоих, и мы с ними поговорим. Но все же учти: если они на Сидусе, значит, Разум их проверил, и они в порядке».
«Если только Разум способен это сделать…» — хмыкнул я, вспомнив, как пронес на Сидус спиннера.
«Вопрос только в том, что такое коррозия на самом деле?»
Я хотел рассказать Лексе о камне, за которым наклонялся Карпович, но промолчал. «Картер, милый, иногда камень — это просто камень», — ответит Лекса и будет права. Пока единственным связующим звеном между всеми «больными» коррозией был торговец кур’лык Анак Чекби. Об этом я напомнил девушке, и она попросила: «Дождись-ка ты меня, милый, прежде чем пойдешь к кур’лыку, а то еще наломаешь дров».
«Я уже здесь…» — смущенно ответил я.
«Что?! — От мысленного вопля девушки у меня заныл мозг, а череп пошел вибрациями. — Что ты ему сказал?»
«Ничего, его нет, жду, когда появится».
«Немедленно покинь квартал!» — начала кричать Лекса, но тут же осеклась и сменила тон на такой ласковый и нежный, что я сам разозлился и сделал ей выговор: «Ничего не буду предпринимать, дождусь тебя. Все, точка. Нефиг мне выговаривать, а то припомню, кто у кого хомяка стырил!»
Тигр, словно поняв меня, встрепенулся, побежал раскручивать колесо, а Лекса, издав смешок, отключилась.
Я пошел прочь от «Лавки редких артефактов». Решил, что, пока жду девушку, можно потратить время с пользой — например, закрыть выполненный контракт с рапторианцем Тукангом Джуаланом и встретиться с его гостем Биджаком Джахатом. Потом — сдать краеугольный камень рехегуа Убамы его прайду, выяснить отношения с Кристиной, найти коллегу по Институту, который расследует дело о пропавшем лайнере, нашедшемся на Сидусе, выяснить, как Верховный совет планирует распорядиться судьбой тридцати тысяч хомо, появившихся вместе с целым планетоидом…
