Тихо звереть в ожидании неминуемой развязки – занятие не для слабонервных.
Страх и бессилие многотонным прессом давят на психику, стискивают глотку цепкими холодными пальцами, отравляя и без того безысходное существование…
Чтобы хоть как-то отвлечься, разрядиться, Унгус Орт как заведённый вышагивал взад-вперёд в крошечном карцере, где находился уже несколько дней. Кличка Бешеный Капрал, намертво прилипшая к нему за время службы в карательных войсках монопланетного государства Оаллари, вполне отвечала его характеру. Сверхактивный по натуре, он просто не умел сутками валяться на жёстком полу в состоянии бездействия, как удаётся некоторым. Спятить легче. Карцер… а точнее просторный высокотехнологичный гроб, два с половиной на полтора метра. Не особенно-то разгуляешься, но двигаться можно: приносит хоть какое-то облегчение… Голые гладкие стены из металлопластика вызывают лишь глухую тоску и желание разбить о них голову. Никакой мебели, спать приходится прямо на полу. Пища подаётся через щель в стене в посуде, которая распадается в пыль через несколько минут. Не успеваешь пожрать – и объедки шлёпаются на пол. Вместо параши небольшое углубление в углу карцера, а чтобы включить режим утилизации, достаточно встать в «мышеловку» – круглую нашлёпку на полу. Несколько секунд призрачного горения, и пол снова девственно чист.
Вот и все развлечение. Тоска.
Развернувшись, он в бессчётный раз тупо послал себя к противоположной стене. Три шага туда, три обратно. Поворот. Тоже бессчётный. Вот и вся отпущенная ему толика свободы. Кстати, дверь, через которую он сюда был водворён, в данный момент отсутствует. От неё остался только контур, обозначенный едва заметной канавкой. Такую дверь с молекулярно сращёнными краями ничем не вышибешь, со стеной она составляет единое целое. Её можно только вырезать, выжечь, взорвать как кусок стены… Трудно даже представить, сколько стоят все эти прибамбасы на субклеточной автоматике, что окружают его в этой камере. Пожалуй, если бы его заставили платить за «проживание», то размера бывшего жалованья не хватило бы даже на пару дней. Сбежать из такой камеры невозможно.
Три шага, поворот…
Ноги двигались практически независимо от разума. И все же… Ещё не было случая, чтобы Капрал жаловался на отсутствие силы воли. Воля – единственное, что у него осталось. Вопреки бешенству, туманящему разум, вопреки холодящему страху, он заставлял сердце биться ровно. Так просто он не сдастся…
С тех пор как охранник, не говоря ни слова, вывел его из камеры смертников военного форта-тюрьмы Тинастар – безжизненной планеты-спутника Оаллари, и грубо впихнул в мобильный блок на магнитной подушке, предназначенный для перевозки заключённых, Капрал больше не видел ни одного человека. Запечатанный в глухой стальной ящик, о дальнейшем пути он мог судить только вслепую, полагаясь на собственные ощущения и жизненный опыт. Его доставили в космопорт и погрузили на некое транспортное космическое средство, где он сполна испытал жёсткие перегрузки старта, едва не размазавшие его по полу. Несколько суток тюремный блок кормил и поил его, убирал за ним, пока не доставил сюда. И если это то самое место, о котором он думает, то лучше б уж эти подонки прикончили его ещё в форте…
Себя, кстати, подонком он не считал, сколько бы его ни хаяли на суде высокие военные и гражданские чины. Он просто исполнял свою работу. И исполнял бы её до сих пор, если бы его ублюдочному начальству, лижущему жирные задницы вышестоящих чиновников, не понадобился козёл отпущения, на которого можно было свалить ответственность за события в оултонской заварушке. Пока в том шахтёрском посёлке, где произошло восстание горняков, полиция и спецвойска наводили порядок, на действия карательного взвода Капрала смотрели сквозь пальцы. Да, действовали они довольно жёстко, чего скрывать, но ведь эффективно. А вот когда порядок был восстановлен… Суд был так скоротечен, что не оставил сомнений в показушности даже у законченных идиотов. После того как Унгусу Орту и двум его заместителям впаяли по «вышке», а остальным в его команде по пожизненному заключению, овации присутствовавших в зале суда гражданских лиц длились дольше, чем вся процедура. На его заместителей, потерянных и жалких, раздавленных приговором, обрушилась целая буря насмешек и оскорблений. Капрал же такого удовольствия окружающим не доставил, его так и вывели из зала с едва заметной пренебрежительной усмешкой, казалось, навсегда застывшей на окаменевшем от напряжения лице.
Несколько лишённых всякого смысла дней в камере смертников форта Тинастар показались ему самыми долгими в жизни. Но все познаётся в сравнении. Когда он попал в эту безликую тюрьму, то понял, как ошибался. Крупно ошибался. Потому что здесь, в пластиковом гробу карцера, время даже не тянулось – оно стояло на месте, окоченев и покрывшись трупными пятнами. Резиновая тишина, нарушаемая лишь ватным звуком шагов по звукопоглощающему полу, ровное постоянное освещение без малейшего намёка на смену дня и ночи – хуже этой пытки придумать невозможно. Душа словно выгорает изнутри…
Внезапный импульс пси-охранника все-таки застал его врасплох. Боль пробуравила мозг ржавым гвоздём – Унгус Орт, споткнувшись на ровном месте, словно налетел на невидимую стену и замер. Пальцы судорожно вцепились в круглый набалдашник пси-охранника, намертво сращённого с правой височной костью молекулярной присоской – словно этот жест отчаяния сам по себе был способен защитить, принести облегчение…
Он быстро окинул камеру взглядом.
Дьявол вас задери, в чем дело?! Пол чист – он недавно уже убирался. Похоже, его решили наказать без очевидных причин. Не найдя другого варианта, Капрал с позорной для себя поспешностью ступил на «мышеловку», запустив процедуру утилизации. Огибая ноги, по металлопластику пола пронеслась бледная беззвучная вспышка… Боль, вопреки ожиданиям, не пропала. Но и не усилилась. Значит, дело не в чистоте… Ах вот оно что! На стене перед лицом в качестве подсказки красной нитью проступили контуры человеческих ладоней. Кажется, в его жизни наконец наметились какие-то сдвиги… Но размышлять было некогда, ведь боль ещё никуда не делась.
Едва он прижал ладони к указанному месту, как из стены тут же стальными змейками вытекли гибкие захваты, обвили запястья и бесследно срослись. Такие же захваты зафиксировали голени. Перед тем как пси-охранник снова вырубил ему зрение, Капрал ещё успел заметить, как прямо из той же стены и пола под ногами выделилась и приподнялась над общим уровнем некая транспортная структура с вертикальной стойкой вроде погрузочного гравиката. А затем синтезированный камерой мобильный блок потащил его куда-то в душную непроглядную тьму…
