Любовь – как много в этом слове для сердца доброго слилось. Тут и любовь к маме с папой, к дедушкам, бабушкам, дядям и тетям. Мы и наши дети, внуки, сыночки и дочки – и это тоже любовь. Любовь к братьям и сестрам. А еще можно любить свою Родину. Все эти любви вечные, хотя и могут трансформироваться в свою противоположность – ненависть. Есть и приходящие, временные любови – это любовь к чашке-ложке, деньгам, власти и славе. В этой же сфере находятся чувства между мужчинами и женщинами. Хотя и здесь бывают исключения: некоторые мужчины могут любить друг друга всю жизнь. Иногда мужчины любят мужчин и женщины – женщины: и это тоже Любовь. А еще можно добавить любовь к самому себе. И к людям. Или к моллюскам: омарам и лобстерам. Это все Любовь.
Эта книга рождалась как союз двух Любовей. Любовь к моим сыновьям и Любовь к моей Родине. И хотя Родины уже нет, а сыновья не все в строю, моя Любовь сильнее их Смерти. И сильнее моей Смерти, ведь я уже столько раз мог умереть – погибнуть, иногда даже сам хотел Смерти, а вот же жив, разве что только из брюнета стал блондином. Я жив, а иногда даже счастлив, как сейчас, когда пишу эти строки. Кто-то из Великих сказал: "Не достаточно хотеть счастья. Не достаточно обладать предметом для счастья. Быть счастливым надо уметь". Я умею. Не всегда, но умею.
А еще есть Вера. Вера Богу. Богу, которого я ощущая здесь и сейчас, в мире которого живу. И этот мир очень сильно не Рай, очень часто он жесток, жесток и несправедлив. По моим, человеческим понятиям. Я не знаю почему в нем одни люди несут другим так много боли и страданий. Был бы это союз садистов с мазохистами – нет вопросов. Но зачем ненужное насилие, тянет свои когти-лапы к таким как я – нет ответов. Когда один человек превращает свою кровь в вино для миллионов: я могу это понять. Когда другой превращает кровь миллионов в свое вино: этого я принять не могу. А мир Старых Богов может. Надеюсь, в мире Новых Богов все будет как-то иначе: кровь отдельно, вино отдельно.
Вера, Надежда, Любовь – я встречал в своей жизни людей, которые ни одну из них не встречали. В этом плане мне повезло, я знаю всех этих женщин. А еще я знаю Фауну, Фемиду, Фелицитас, Фетиду, Фортуну, Фрею, Фригу, Фуллу, Фурину, Флору – но эта книга не про женщин. И соответственно – не про мужчин. Она вообще не про людей. Эта фэнтези – фантастика про Искусственный Интеллект. И я искренне надеюсь, что грядущее Царство Облачное будет во многим именно таким, каким тысячелетиями мечтали его видеть люди. Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции. Но я могу, думается мне, высказать с большой уверенностью надежду, что молодежь, что она будет иметь счастье не только бороться, но и победить в грядущей битве мудрости жизни с смертельной глупостью.
К первому электронному изданию
Эта книга представляет собой развенчание мечты всех развивающихся цивилизаций о безграничном росте. Она вызывает необычайный интерес у всех людей, заинтересованных в судьбе своих детей. Автор объединил экономический прогресс традиционных моральных и культурных ценностей западной культуры с восточной мистикой и эзотерикой. Патриотизм, прагматизм и преимущество западной практики, соединенные с азиатской идеологией, наглядно показывают, насколько уникальным является наш мир.
Речкабо Какухонингэн – автора онлайн технологии точного прогнозирования силы, времени и места землетрясений, руководителя кафедры киберсоциологии филиала Института метапсихических исследований. Используя ARG методику Кен Сакамуро, автор создает футурологическую концепцию, обладающую толерантностью к неопределенности. Его методологии проектирования будущего базируются на идеях мировой (системной) динамики Джея Форрестера, методологии «третьей волны» Эльвина Тоффлера, футурологии сингулярности Реймонда Курцвейла, философии нестабильности Ильи Пригожина, нейрокогнитивных науках и нейротехнологиях. В этом будущем господствует «философия эффективности» построенная на выявлении и обучении личности ее ключевым навыкам и компетенциям, в том числе «навыку самоактуализации».
Речкабо Какухонигэн, человек сложной и противоречивой, обладает уникальной и пока до конца не объясненной способностью. Если перед ним ставят четко сформулированную и понятную ему проблему, он принимается решать ее с азартом и с удовольствием, но в результате, совершенно помимо своей воли, получает решение иной проблемы, ничего общего с поставленной не имеющей, выходящей, как правило, за пределы его профессиональных интересов. Поставленная проблема действует на его сознание как катализатор для разрешения какой-либо иной проблемы, с которой он когда-то либо бегло ознакомился по публикации в научно-популярном журнале, либо из случайно услышанного разговора специалистов. Определить заранее, какую именно проблему он решит, теоретически невозможно: здесь действует нечто вроде принципа неопределенности в классической физике.
Интуитивный читатель многое может понять между строк «Азбуки знаков». Тут и преданность своей культуре и народу, здравый смысл, высокий моральный дух, практичный ум и личная воля глубоко верующего человека. Сегодня работающие в «официальных парадигмах» аналитики чаще всего попадают пальцем в небо, моделируя будущее исходя из линейного движения, а мир развивается иначе, с изломами. Если бы это было не так, Атлантида и Гиперборея существовали бы до сих пор. Вот эти изломы и видят пророки, предсказатели и фантасты одним из которых и является Речкабо Какухонингэн.
К первому бумажному изданию
Моя манга об искусственном интеллекте заинтересовала издателей и я приглашен на ежегодный праздник, где мангакалы встречаются друг с другом и со своими почитателями. Целая толпа ходит между рядами, но у моего стола посетители редки. Я смотрю в потолок с таким чувством, что даром теряю драгоценное время, которое мог бы потратить на работу над следующими главами.
После «Азбуки знаков» я создал еще несколько виртуальных романов. Один о нуле в политике, другой о диете крокодилов, третий о якудзе Акихабары. Ни один из них не пользуется успехом: люди по прежнему предпочитают издания в дешевых переплетах. Но я все еще продолжаю работать, поскольку надеюсь, что цифровую литературу ждет настоящий триумф. Я жду. Подходит дама и спрашивает, могу ли я прям здесь и сейчас предсказать землетрясений. Я говорю, что нет, но дама все-таки берет мою визитку.
– Он не ученый, но, кто знает, может однажды прославиться, – объясняет своей приятельнице.
Публика принимает меня за продавца спутникового телевидения и спрашивает о ресиверах, транспондерах и модулях условного доступа. Какой-то юноша интересуется, как проехать к туалету. Я стараюсь не высовываться и в отчаянии жду «свою Музу».
