Пролог
Что есть борьба? Усердное сопротивление с какой-нибудь целью! Тогда вот второй вопрос, ибо на первый я уже сам ответил. Что есть цель? Она ведь у всех разная, с какими-то последствиями, предвиденными или нет. Я же считаю, что если у тебя нет цели, то и жизни не будет. Надо жить так, чтобы каждый день у тебя были цели, и ты стремился их достичь. Ведь искать цель и пытаться добиваться её намного интереснее, чем увидеть её исход. Но так как вопрос я тебе уже задал, и ты ищешь ответ, я, пожалуй, расскажу тебе историю о самом целеустремлённом моменте в моей жизни! И покажу, что бывает, если у кого-то забрать цель, когда он её почти достиг. Только не пугайся, но повествование будет идти от лица моего давно погибшего друга. Он-то знал, что есть цель! Заодно, может, поймёшь, кем я там был. Хотя, услышав имя, тебе сразу станет понятно. Итак.
Глава 1
Новый день – новая жизнь
Мне было тяжело проснуться. Веки отяжелели, а язык прилип к нёбу. Конечности казались неподъёмными, будто бы их обвесили какой-то дрянью! Когда я рассмотрел свою правую руку, то испугался, увидев на ней что-то вроде железной перчатки. Мне стало понятно, откуда взялось такое чувство тяжести.
Когда я окончательно пришёл в себя, то почувствовал голод и жажду. Ещё не было понятно, где я, почему я здесь, и кто я. Хотя нет! На последний вопрос ответ пришёл сразу. Непроизвольно открыв рот, я произнёс вслух:
– Линссел.
Яркий свет просочился через прутья клетки, где я сидел. Зажмурившись, я ждал, когда что-то изменится. По комнате стали раздаваться незнакомые голоса. Силуэты толпились вокруг меня и странно себя вели. Но я хорошо слышал лязганье цепей по земле и шарканье ботинок.
Свет перестал жечь глаза, так как его убавили. Я наконец-то смог увидеть тех, кто был в комнате. Правда, лица были освещены плохо, и получалось разглядеть лишь какие-то их очертания. С виду же все были какими-то путешественниками, судя по длинным подолам и толстым капюшонам. Мне не нравилось лишь то, что у некоторых на плечах или кистях были странные устройства. Я видел такие в первый раз, но, судя по их длине, – это оружие.
Один из незнакомцев, что был ближе ко мне, присел рядом с клеткой и снял капюшон. Это был змей. Мне было страшно, но он успокоил меня, когда просунул в клетку еду и заговорил со мной:
– Поешь, друг. Ты выглядишь измотанным. Здесь немного, но… Хлеб – это пока что всё, чем мы богаты, – сказал он. Голос у незнакомца был спокойный и даже добрый.
Я взял хрустящий кусок хлеба и понюхал его. Ничего зловредного в нём не было. Откусив маленький кусочек, я прожевал его и стал смотреть на змея. В глаза бросилось отсутствие волос, но потом меня привлекли его жёлтые глаза. Он продолжал:
– Меня зовут Дисиз. Ты можешь мне доверять. Все остальные – это мои вринаки. Ты говоришь на страта ни? Можешь сказать что-нибудь?
Я понимал всё, что он говорил. Правда, мне было сложно говорить на этом языке. В нём есть что-то знакомое. Но связать пару слов было трудно, потому я промолчал и продолжил есть. Дисиз отвёл глаза в сторону пару раз и затем продолжил спрашивать:
– Ты знаешь что-нибудь про себя? Помнишь?.. Как твоё имя?
– Линссел, – ответил я, ощущая страх перед ним.
– Не бойся, Линссел! Здесь всё не то, чем тебе кажется. Скажи мне, ты видел где-нибудь это? Или что-то подобное?
Дисиз достал из кармана какую-то маленькую каменную плитку. Она была странно расписана, и рисунки на ней светились оранжевым. Лицо змея было счастливым и беззаботным. Казалось, что он очень дорожит этим. Но мне нечего было сказать. Была лишь правда:
– Я… нет. Нет.
– Оу, ты говоришь с таким трудом! Что с тобой случилось? – обеспокоенно спросил Дисиз.
– Нет… говорить!
– Тебе сложно говорить на этом языке?
– Мгм.
– Тогда… скажи что-нибудь на своём! – попросил змей и щёлкнул пальцами.
К нему подошёл его друг или не друг. Он держал в руках книгу и что-то читал. Видимо, это какой-то переводчик. А я и своего-то языка не помню! Чёрт. Но я попытался:
– Таганай ланга говорить пара бела скай. (Мне сложно говорить на своём языке.) Ура пара тагани говорить ланга лу. (Но на вашем говорить ещё сложнее.) – попытался ответить я.
– Мгм. На этом языке уже тысячи лет никто не говорит! Ты просто чудо, Линссел. Вайа! Что он сказал? – позвал Дисиз своего друга.
– Ему сложно говорить на обоих языках. На страта ни даже сложнее. Он и вправду Древний вринак! – решительно ответил женский голос.
Я не знал, что происходит, и мне было так страшно, что я прижался к задней части клетки и сжал в руках хлеб. Но мне стало больно, когда я дотронулся рукой до устройства. Дисиз услышал мой приглушённый крик и отвлёкся от Вайи. Он снова присел и сказал мне:
– Линссел, ты не пугайся! Это для твоего же блага. Видишь ли, эта штука… Она не даёт тебе пошевелить рукой без боли. Мы сделали это, потому что не знаем, кто ты. А твоя правая рука сильно отличается от левой. Всё, что мы знаем, так это то, что ты – Древний.
Я был в недоумении и отчаянии. Было сложно принять такой «титул» и осознать, что они не знают меня. А если они не знали, то кто знал? И есть ли у меня кто-то, кто знал?! Эта информация выбила меня из колеи, и я начал дёргаться. Змей заметил это и поспешил открыть клетку, приговаривая:
– Тише-тише-тише, Линссел! Давай без истерики. Вот, видишь? Выходи, не бойся.
Когда Дисиз открыл клетку, я не сразу вышел. Мне пришлось свыкнуться с мыслью, что меня окружают незнакомые… вринаки? Да, кажется, так называют всех. Эти вринаки меня пугали, и пришлось принять эту «свободу». Как только я вышел, мой взгляд был лишь на Дисизе. Он улыбнулся и положил руку мне на плечо, сказав:
– Пойдём, здоровяк! Нас ждут дела! – а потом позвал рукой всех остальных.
Мы были в какой-то тёмной пещере с прожекторами и прочей техникой. Та комната была всего лишь началом. Глубоко в земле стоял какой-то огромный бур и лежали лопаты. В яме, которую, видимо, копали, лежал вскрытый чёрный саркофаг. Дисиз показал на него пальцем и сказал:
– Тут-то мы и нашли тебя, парень! Уже сотни лет здесь не ведутся раскопки. Всё добро, что было в этой пещере сокровищ короля Деютора, – разграбили бандиты. Но они не стали копать глубже! Верили в какое-то проклятие, какую-то чёрную магию и всякое такое! Ну, ты подумай… а? Испугались котёнка, вроде тебя! Ха-ха-ха-ха!..
После этих слов я совсем перестал чувствовать себя комфортно. Ведь я ничего не помню! Как такое могло произойти?.. С каждым шагом на душе становилось всё тяжелее. Я вслух подумал:
– Таганай ксура лу ше харва такари зарда. (Мне совсем не нравится это место.)
– А у тебя красивый язык, Линссел! Скажи ещё что-нибудь, – попросил Дисиз.
– А… Фа скир?.. (Что говорить?) – озадаченно спросил я.
