Давным-давно жил на свете один хан. Было у него два сына. Старший, Наиль, наследник престола, надежда и гордость отца. Младший, Ильдар, был красив и своенравен. Любимым его развлечением было сбежать из дворца и бродить по полям, по лесам. Однажды, гуляя по лесной поляне, встретился он с молодой пастушкой Каламкас. Разговорился с ней, и очень быстро они подружились. Хоть и была Каламкас простолюдинкой, да не безграмотной, ибо мать её принадлежала аристократическому роду и с детства учила девочку чтению, письму и музыке. Ещё Каламкас хорошо умела рисовать и играть в шахматы. Поэтому Ильдару было интересно проводить с ней время. Часто они играли в шахматы, говорили за жизнь. Девушке быстро полюбился молодой красавец, и однажды, желая его порадовать, она написала его портрет. Увидев его, Ильдар пришёл в восторг:
– Какой я красивый! Какой статный!
Однако с той поры овладела его сердцем гордыня. Всё больше высокомерия появлялось в его голосе и манерах, когда он разговаривал с Каламкас. Та, конечно, замечала за ним эту перемену, однако он по-прежнему был ей другом.
Но неспокойные дела творились в том ханстве. Напал враг-сосед, и хан вынужден был собирать войско. Ушли на войну также его сыновья. В конце концов, враг был разбит, и войско хана вернулось с победой. Ильдар остался живым-невредимым, к великой радости его подруги. Но его старший брат Наиль сгинул на поле боя.
Лишь увидела девушка Ильдара у ручья, тут же кинулась к нему. Захотелось ей утешить друга в его печали, слово ободряющее сказать.
– Ильдар, – начала она.
– Я сын хана! – отвечал он надменно. – И ты должна меня звать Ваше Высочество!
– Простите, Ваше Высочество! – растерялась Каламкас. – Мне очень жаль, что Ваш брат…
Ильдар её не дослушал, ибо в прозрачной воде ручья увидел вдруг амфору из чистого золота, запечатанную печатью.
– Прекрасная находка! – воскликнул он.
Взяв амфору в руки, он долго вертел её, затем сорвал печать. Тотчас же оттуда вырвался столп чёрного дыма. В считаные секунды он превратился в огромного, страшного ифрита. Захохотав так, что земля задрожала, чудовище подхватило Ильдара и умчалось с ним по воздуху.
Огорчилась сильно Каламкас, что не смогла другу помочь. Загнала она стадо овец домой и в путь собралась, искать Ильдара.
Долго шла она по дороге и вдруг увидела хижину. А у хижины на скамейке сидела ведьма страшная, уродливая. Поздоровалась с ней девушка, спрашивает, не знает ли она, где искать Ильдара.
– Даром я тебе ничего не скажу, – отвечала ей ведьма. – Отдай мне прежде свою красоту.
– Как же я это сделаю? – удивилась Каламкас.
– Просто скажи: согласна.
– Хорошо, я согласна.
После этого ведьма вдруг стала красавицей, а Каламкас такой же уродливой, какой прежде была ведьма.
– Ступай вперёд. Скоро будет развилка, иди прямо, никуда не сворачивай. Встретишь мою сестру, спроси у неё.
Поблагодарила Каламкас ведьму и пошла дальше. Вскоре она и вправду увидела развилку. Помня, что ей говорила ведьма, пошла прямо. И, наконец, увидела хижину, а около неё сидела другая ведьма – не только уродливая, но ещё и старая. Поприветствовала её Каламкас, стала спрашивать, куда ифрит Ильдара унёс.
– Даром я тебе не скажу. Ты, хоть и уродливая, но молодая, а я старая. Вот отдай мне свою молодость – тогда и получишь ответ.
– Хорошо, я согласна, – отвечала ей Каламкас. – Только скажите, где его искать?
– Пойдёшь вперёд, как покажется развилка, иди прямо. А там спросишь у моей сестры.
– Спасибо! – прошамкала по-старушачьи Каламкас, глядя на ведьму, которая превратилась вдруг в молодую девушку.
Пошла она дальше, покуда не попалась ей на пути ещё одна развилка. Снова пошла прямо, никуда не свернув. Так и шла, пока не увидела ещё одну ведьму – ещё более уродливую и страшную, чем её сёстры, старую, словно десяток веков на свете прожила, и к тому же явно нездоровую. Поприветствовала её Каламкас, стала спрашивать, где Ильдара найти.
– Ничего не скажу просто так, – прошамкала ведьма беззубым ртом. – Ты хоть и уродливая, и старая, да вижу, со здоровьем у тебя всё в порядке, а я вот уже сто лет болею, ни зелья, ни заклинания не помогают. Вот отдай мне своё здоровье, тогда скажу.
Ничего не оставалось делать несчастной Каламкас, как согласиться отдать ведьме своё здоровье. Тотчас же ведьма спину распрямила, а Каламкас пронзила такая боль в пояснице, что она чуть в обморок не упала.
– Иди прямо, пока не увидишь замок. В нём ифрит и прячет твоего друга. Победишь ифрита – Ильдар твой, а нет – погибнешь, зато, больная и немощная, мучиться не будешь.
С трудом выговорив беззубым ртом: «Спасибо!» – Каламкас побрела дальше. Да только непростым делом это оказалось – каждый шаг отдавался болью в ногах и в голове. И спина почти не разгибалась. Однако желание спасти Ильдара придавало девушке сил. И вскоре она увидела замок, такой огромный, что сама себе невольно песчинкой показалась.
«Как же я одолею ифрита? – думала Каламкас. – Тем более, слабая и больная».
Однако не успела она больше ничего подумать, как он сам предстал перед ней.
– Чего тебе надо в моих владениях? – прогремел он громким голосом.
– Ты украл и удерживаешь у себя Ильдара, – сказала она, глядя чудовищу прямо в глаза. – Отпусти его.
– Что ж, я, пожалуй, отпущу его, но при условии, что ты меня одолеешь. Готова ли ты сразиться со мной?
