Утром, как обычно, я проверял почту. Увидел предложение от «Литрес» принять участие в конкурсе «Перепиши 2020». Я взъерошил свои вихры и задумался.
– Вот и напиши что-нибудь. Уже год своё старьё публикуешь, ничего нового, – заметила, проходившая мимо жена.
Она была права. Продаж ни фига не было, руки опустились. Думал: «Сейчас! Я! Талантище!» Но, оно как всегда. Заработок писателя оказался весьма скудным, а на Пушкина я не тянул, возможно, из-за большой конкуренции. Так-то я однозначно талантище или нет? Или совсем нет.
– Может быть, и напишу, – буркнул я в ответ, не очень доверяя себе, т.к. сидеть на кухне и стучать кулаком (молотком нельзя) после просмотра вечерних новостей занятие было куда привычнее. Однако, работы на карантине кот наплакал, надо хоть что-то делать, тем более, что кроме как писать и говорить, я больше ничего не умею. Мысль закрутилась потихоньку, первая лёгкая ухмылка, и я подвинул клавиатуру поближе. Потекли первые строчки. Через несколько минут жена поставила рядом со мной чашку чаю.
– Пишешь?
– Есть немного.
– Как всегда с конца?
– Ты же знаешь, я всегда с конца. Когда я вижу конец истории, то двигаться легче.
« По неосвещённым улицам Москвы шла огромная толпа, освещая себе путь фонариками, телефонами и факелами. Около одной из подворотен от толпы отделился человек, пытаясь что-то достать из кармана, но заметив движение в подворотне, резко повернулся в темноту. Из подворотни на него смотрел ствол автомата и четыре настороженных глаза.
– Спокойно, парни. Вы откуда?
– Мы с Бронной.
– Слыхал, – усмехнулся мужчина, – помяли вас там сегодня, но не боись. Я с Пресни. Патроны есть?
– Есть.
– Так чего по углам прячетесь? Идём с нами.
– А вы куда?
– Мы в Кремль. Новый год справлять. Гвардия восстала. Теперь гармошка наша заиграет».
– Ты идиот? – резко спросила жена. – Тебя дурака посадят.
– Так сразу и посадят?
– Нет, сначала зададут восемь дурацких вопросов, получат восемь дурацких ответов, а потом посадят.
– Что же мне написать?
– Сказку лучше напиши, а это выбрось, – жена вышла, недовольно бросив на ходу. – Завтрак готов.
Завтрак – это, конечно, хорошо. Сказка – это тоже, наверное, хорошо, но я никогда не писал сказки, хотя:
«Сказка о северных баранах»
«Мир баранов гораздо проще, чем мир людей.
Например, бараны знают, что они бараны, а люди нет»
Бар-ан-хаям
По мнению деда, Сева был ещё тот баран. Севу это очень расстраивало. Бараном он был самым обычным, только любил сидеть у сарая своего и размышлять. Другие бараны всё лето сено к себе таскают, пупок надрывают, а Сева только-только на пожрать до весны соберет и, знай себе, у сарая своего сидит, на небо смотрит. А чего его, сено, таскать? К весне, один хрен, сгниёт половина, а летом новое нарастёт. Крутятся бараны с утра до вечера, да всё без толку. Сколько в дом не припрёшь, глядишь – опять ничего нет. Подумать, почему так, времени нет. А подумать было о чём.
Год 2020 выдался для баранов всего мира очень не простым, но для северных баранов особенно. Они в этом году познали большое горе, но и много радости. Вообще, бараны всего мира считали северных баранов намного баранее остальных. Попросту сказать, считали тугими на мозги или совсем без мозгов, но это было не совсем так.
Северные бараны, в отличии от стальных, жили в суровых условиях севера. Поэтому их и называли северными баранами. Понятно, что на Севере холодно, нужно больше есть, значит больше работать, а думать времени не хватает. Это какой-нибудь южный баран может всю жизнь в бочке прожить, предаваясь размышлениям, а на севере лежать некогда. Северные бараны бегают целый день от рассвета до заката, травку заготавливают на долгую зиму, а что там, где, кого? Времени нет. Придёшь домой под вечер, ягнят накормишь, спать уложишь и сам без копыт до утра. Поэтому, не размышляя, вполуха слушали, что им говорят их главные или особенные бараны. Радовались как дети, если что-то было интересное или грустили мимоходом между кредитами, простите, сдачи сена в карманы, нет-нет, дани, нет-нет, ну, в общем, сена в закрома. В чьи закрома шла сдача сена обсуждать строжайше запрещено. Главные бараны это никогда не обсуждали, и обсуждать не разрешали. Бараны и не обсуждали. Бараны ведь. Только дед Севы вспоминал частенько, что в старые времена сено в закрома не сдавали. Но Сева не верил. Упирался как баран, что быть этого не могло.
Ещё одной запретной темой для северных баранов было их прошлое. Оно было очень непростое и постоянно не давало баранам жить хорошо, так им объясняли главные бараны. Если случалось что-то плохое, то это обязательно происки старых баранов из прошлого. Старые бараны временами пытались объяснить, что это не так, но им говорить не разрешали. Некоторые, особо продвинутые бараны рассказывали всем, что бараны в прошлом были бараноедами, отсюда все беды. Поэтому всё, что сделали старые бараны, старательно уничтожали.
Великий и могучий, непобедимый и талантливый, умный и красивый вождь баранов особенно старательно уничтожал это ужасное прошлое. Всякие там сенокосилки, плуги, ветеринарку особенно, чтобы жить не мешала, сараи учебные, само собой, и многое другое. Великий вождь баранов всё время говорил, что всё у них будет хорошо, что они великие бараны, что они самые великие бараны и великие везде, что они обязательно попадут в бараний рай. Сначала его все внимательно слушали, а потом перестали. А что там слушать, если каждый раз вождю баранов приходилось втолковывать им одно и тоже про лучшую жизнь, а сена всё меньше? В этом году великий и могучий вождь предложил всем баранам одобрительно поблеять за самый лучший бараний закон, и многие блеяли. И наблеяли закон. Правда, потом сказали, что блеять было не обязательно, что бараний закон и так работает, но на всякий случай блеять было надо.
Ходили слухи, что теперь по новому закону будут выбирать вождя, что пайки сена чахлым баранам увеличатся, что теперь-то обязательно наступит лучшая жизнь. Проблема была в том, что бараны всегда пользовались только слухами, а бараний закон никто не читал, некоторые вообще ничего не читали, только блеяли. Так и блеяли непонятно за что. Бараны ведь.
Дед, понятно за закон блеять не ходил, только над Севой посмеялся. Сева в сердцах даже боднул его немного, но потом извинился. Деда Сева побаивался немного: слишком старый, слишком умный и не верит в то, что всем блеют. А блеют разное.
Некоторые несознательные бараны блеяли, что вождь баранов не могучий и не великий, что он лысый коротышка, но это неправда. Вождь он всегда вождь, он наше всё. Конечно, всё. Потому что все остальные не только не всё, но даже сказать стыдно. Прибились к вождю разными подлыми способами, чтобы сена побольше трескать, а ничего не делают и, самое главное, мешают вождю баранов делать хорошие дела. Он старается, жуть как старается, кушать не может, так за баранов переживает. Бывает, сдадут у вождя нервы, выйдет в тренировочный загон и давай всех забадывать, чтобы, значит, видели все какой он спортивный, и овца у него спортивная и ягнята, хотя нет, про ягнят никто ничего не слышал. Важно, что все бараны верили, что вождь баранов хороший, а вокруг него главные бараны, мягко сказать, не очень. Верили, конечно, до сих пор верят. Бараны ведь.
