Уж сколько разных легенд, сказаний и мифов сложено, написано и рассказано о чудесных жителях морей и океанов – дельфинах. А ведь их по всему миру обитает несколько десятков видов. Есть и тихоокеанские дельфины, и амазонские, и черноморские, и малазийские, и гренландские, и даже речные, и везде к ним относятся более чем положительно. Хотя есть на карте и такое поселение, где бедняг ни за что ни про что губят, руководствуясь лишь якобы обычаем предков. А происходит такое бесчинство на северном архипелаге, принадлежащем Дании. Но это варварство, пожалуй, исключение. В большинстве своём люди относятся к дельфинам весьма дружелюбно и даже боготворят их.
Например, на одном прекрасном острове в далёкой Полинезии дельфинов почитают, словно божеств и причисляют их к прародителям всего человечества. Однако справедливости ради надо заметить, что на этом прекрасном острове не сразу стали почитать и славить дельфинов. Изначально в далёкой древности к ним относились как к конкурентам или соперникам. Не сказать, чтобы их ненавидели, такого не было, и не губили, как это делают в Дании, а скорее опасались и старались избегать с ними встреч. Что вполне оправдано, ведь в те далёкие времена, впрочем, как и сейчас, коренное население острова или, проще говоря – аборигены, занимались только рыбалкой, рыба была их основным продуктом питания, так же, как и у дельфинов, а отсюда и соперничество.
Нет, ну конечно на острове имелись, и сейчас имеются, множество плодоносящих растений; разных там экзотически фруктов, пряных трав, кореньев и даже овощей. Но это всего лишь вспомогательные приправы к основному блюду, к рыбе. Одним словом, аборигены племени на острове были рыбаками. С утра выходили в океан на своих скромных лодчонках-долблёнках и добывали пищу на весь день, а то и на два, всё зависело от улова. Уж так исстари повелось, каждый день рыбалка, но и дельфины делали то же самое.
Прямо с раннего утра занимались рыбалкой, и ничего другого для них важнее не было. Вот и получалось, что интересы аборигенов и дельфинов неумолимо пересекались, это и есть конкуренция. Не раз случалось так, что люди и дельфины встречались в океане, а целью их улова был один и тот же косяк рыбы. И тогда дело доходило, чуть ли не до драки. Аборигены махали вёслами, кричали, стараясь отогнать дельфинов, а те в свою очередь тыкались своими острыми носами в борта рыбацких лодок. Но тыкались не особо сильно, а так, лишь бы отпугнуть людей от косяка рыбы.
В общем, мира между обитателями океана и жителями острова тогда не было. Шла этакая вялотекущая вражда. Отчего аборигены, несомненно, страдали. А самый важный и влиятельный человек племени, но конечно после вождя, колдун, или проще говоря, шаман-лекарь, не раз насылал проклятья на дельфинью стаю и предлагал всех их уничтожить.
– Давайте я сделаю ядовитый отвар из священного дерева,… а вы изольёте его на головы этих бестий, дельфинов!… Они все сгинут в пучине океана, и тогда рыба будет только нашей!… – неоднократно предлагал он рыбакам племени. Однако вождь племени был мудрее колдуна, и всякий раз останавливал его.
– Я уже много раз говорил тебе, что нельзя этого делать!… ведь твоим ядом мы отравим не только дельфинов, но и всю рыбу вокруг!… И даже если она попадёт нам в сети, её просто нельзя будет съесть,… потому что яд и нас убьёт!… Или что ещё хуже, оставшаяся рыба навсегда уйдёт из наших вод,… тогда мы умрём долгой и мучительной смертью от голода!… Так что нам твой метод не подходит,… к тому же рыбаки племени отважные и проворные мастера своего дела!… Они столько раз отгоняли дельфинов от рыбы и возвращались с уловом, что не приходится сомневаться, наше племя и дальше будет жить сыто,… так что пока мы ничего не будем менять… – умно и взвешенно, уже в который раз возражал колдуну вождь, и рыбаки снова отправлялись в океан.
Племя продолжило жить по-старому, а противостояние людей с дельфинами сделалось неотвратимой обыденностью. Колдун хоть и злился на вождя, но в прямые дрязги с ним более не вступал, понимал, что авторитет вождя непререкаем и спорить с ним себе дороже. А потому всё так дальше и пошло, и длилось не один год. Однако всё изменилось после одной весьма значимой и интересной истории. А случилась она по современным меркам достаточно давно, примерно лет триста или четыреста назад, а может и того раньше.
Тогда, в те далёкие времена, человечество уже научилось строить крепкие и быстрые корабли; фрегаты, барки, бригантины и многие другие суда. И люди на них пускались в длительные путешествия в поисках новых и пока ещё неизведанных земель. И так уж совпало, что противостояние колдуна с вождём произошло именно в тот отрезок времени, когда все эти путешествия достигли своего апогея. Корабли сновали по океану ничуть не реже, чем лодки аборигенов-рыбаков. Хотя трудно даже сопоставить на каких судах ходили одни и плавали другие. Скромные лодчонки рыбаков не идут ни в какое сравнение с огромными кораблями путешественников.
Впрочем, стоит заметить, что и те и другие могли запросто затонуть где-нибудь в пучине океана, ведь водная стихия для всех одинакова опасна. Ну а для крупных судов, пожалуй, даже в большей степени. А всё потому, что корабли научились строить относительно недавно, и они были не очень надёжны, тогда как рыбацкие лодки племени прошли проверку временем, и их плавательная устойчивость была доведена до совершенства. Одним словом кораблекрушения в те далёкие времена были не редкостью, хотя их и сейчас случается немало, человек пока бессилен против могущества природы.
Так что однажды, жгучим летом, как раз в апогей путешествий, одно торговое судно шедшее курсом, не то в Австралию, не то в Новую Зеландию, или ещё куда, уж так вышло, попало в шторм. А шторм тот был немаленький, настоящий ураган, какие бывают только в Тихом океане. И это он только так называется «Тихий» океан, такое название дал ему Фернан Магелан, потому как во время его кругосветного путешествия не случилось не единой бури, океан вёл себя тихо, хотя на самом деле он вовсе не тихий, а наоборот, самый страшный и непредсказуемый. В любой момент может грянуть жуткий ураган.
Но как бы там ни было, а только с началом шторма на том торговом барке сразу началась паника. Кто-то ринулся прятаться в трюмах, кто-то застигнутый порывом хлёсткого ветра задержался на палубе, кто-то кинулся искать убежище под канатными бухтами, а кто-то в этом ужасном сумраке покрывшем корабль даже и про детей забыл. А вернее сказать, забыли всего про одного ребёнка, про маленькую девочку, совсем младенца грудничка, что мирно посапывала в уютной корзинке на корме. Едва ударил первый шквал и прозвучал грозный раскат грома, как молодые родители девочки, обезумев от страха, бросились спасаться в трюме, совсем забыв про своё малое дитя.
