Без кого не родилась бы эта книга
Это была проба пера, и первым читателем стала Ольга Воронина – моя подруга и коллега. Без её искренней поддержки и участия я вряд ли вообще взялась бы за сочинительство.
Оля, мне бесконечно ценна твоя обратная связь!
Моим основным вдохновителем на этом пути был и является мой психотерапевт Дмитрий Сергеевич Котляров. Без него не было бы тех озарений, которые легли в основу моих сказок.
Дима, это с твоей лёгкой руки я дерзнула взяться за столь непростое и увлекательное предприятие, как создание книги! Спасибо тебе за это чУдное открытие!
Ну и, конечно, низкий поклон моему любимому мужу Валерию Евгеньевичу Ленёву за… просто низкий поклон!
Дорогой читатель!
Перед вами – моя первая книжка, небольшой сборник психологических сказок. Почему психологических? Потому что я – психолог, а не писатель. И эти сказки есть плод моей работы с образами бессознательного, что никак не претендует на высокое звание литературы. Сюжеты моих историй приходили спонтанно, как говорится, «с потолка», но вот метафоры (а любая сказка – это прежде всего метафора) рождались исключительно благодаря озарениям, которые посещали меня в процессе психотерапии. И сочинение этих сказок стало для меня естественным завершением проживания и интеграции какого-то непростого опыта.
Сегодня я распахну для вас ворота своего внутреннего города! Я проведу вас по его старинным улицам и познакомлю с некоторыми его жителями, в которых вы, возможно, узнаете кого-то из своих близких или даже себя… Так бывает. У моих героев есть родственники и даже двойники, живущие в ваших городах, так что они сами и их истории давно кружат по свету. Не удивляйтесь, все наши внутренние миры строили одни и те же люди…
Я, например, уверена, что у каждого из вас есть свой внутренний мудрец, ваша опора и поддержка, такой же, как и мой Городовой, с его зорким сердцем и умением слышать главное. И уж точно всех вас время от времени грызёт изнутри коварная серая Мышь, а иногда так и манит своей сомнительной неземной высотой личный Пьедестал…
Но я всё же надеюсь, что в вашей душе гораздо чаще сияет солнце, звенит весна и поёт юный влюблённый Соловей!
Добро пожаловать в мой город!
Е.В. Ленёва
«Внезапно налетел сильный снежный ветер, с лёгкостью подхватил его, закружил, перевернул, потом ещё и ещё, вознёс до небес и… с силой бросил на притоптанный возле ёлки снег!»
Представление подошло к концу, зрители восторженно аплодировали, снова и снова вызывая артистов на поклон. Жители старого города не были избалованы развлечениями, и долгожданный бродячий цирк, прибывший сюда на все рождественские праздники, покорил их добрые сердца.
Особенно очаровала их маленькая Танцовщица, настолько тоненькая и гибкая, что, казалось, создана она была из одних только шёлковых ленточек и кружевных оборок, какими был искусно украшен её сценический костюм. Девочка очень любила свою цирковую семью, старую уютную кибитку и бесконечные путешествия по большим красивым городам с их яркими, шумными и весёлыми ярмарочными площадями.
Каждое Рождество артисты выступали в разных городах, и юная Танцовщица с нетерпением ожидала встречу с самой большой своей радостью – городской ёлкой, украшенной невероятными игрушками, огнями и гирляндами. Ничего прекраснее в жизни она не видела, и главной её мечтой было иметь ну хоть одну ёлочную игрушку, пусть даже и ёлки у неё, скорее всего, никогда не будет. Но всё же…
В этот раз девочка впервые почувствовала горечь расставания с новым местом их выступления. Причиной была главная рождественская ёлка, а точнее, одна игрушка – деревянная, размером как раз с ладошку белая лошадка, с красной, слегка потёртой попоной. Глаза у неё были такие печальные и задумчивые…
Девочка сразу почувствовала родственную душу и зашептала:
– Как я тебя понимаю, бедная моя лошадка. Грустно, наверное, всё время стоять на одном месте. Я бы ни минуточки не выдержала. А ты – вон какая терпеливая. А хочешь, я расскажу тебе про мои путешествия…
Так началась их дружба. Каждый день после представления маленькая артистка прибегала к своей лошадке, нежно гладила её пальчиком по трещинке на серебристой гриве и рассказывала о далёких городах и бесподобно красивых городских ёлках. А видела она их уже целых семь…
– Да… Видно, у этой малышки во всём свете не сыскалось роднее души, чем эта старенькая лошадка, – подумал Городовой, следивший за порядком на главной площади и видевший все до единого представления бродячих артистов. Дети его давно выросли, а внуков не было, и маленькая артистка вызвала в нём добрые отеческие чувства. Поэтому сердце Городового дрогнуло от умиления, когда он увидел девочку, говорящую с ёлочной игрушкой…
***
Лошадка эта была давним новогодним украшением. Она уже и не помнила, когда её впервые крепко пристегнули прищепкой к пушистой зелёной веточке, вкусно пахнущей смолой. Много лет она жила в общей коробке с другими игрушками, терпеливо ожидая следующего Рождества. Ах, как любила она этот праздник, когда всё вокруг оживало, светилось и звучало! Тут только и начиналась для неё настоящая жизнь! И пусть прищепка крепко держала её на месте, стоило ей закрыть глаза, вдохнуть морозного воздуха – и мысли уносили её в далёкие дали, где она могла свободно бежать куда глаза глядят, обгоняя самый быстрый ветер. Ничто так не манило её, как путешествия по миру. Когда днём на площади становилось шумно, Лошадка любила смотреть на людей и слушать голоса городской жизни. Она с жадностью впитывала все запахи и звуки, ведь ей выдавалось всего две недели на эти впечатления и вскоре предстояло снова быть убранной в коробку на целый год…
В этом году среди её привычных соседок на ёлке появился новый гость – большой стеклянный Шар, подвешенный на шёлковой ленте. Шар был чудо как хорош! Одна его половина, покрытая серебристой краской, так и сияла, словно зеркало, отражая яркие краски ярмарки. Но вот другая сторона была из чистого прозрачного стекла, так что принять его можно было за мыльный пузырь. Да вот ещё неприятность: через прозрачное стекло было видно, что внутри Шар совершенно пуст… Поэтому он при каждом удобном случае, едва подует ветерок, спешил повернуться к прохожим блестящей стороной, чтобы им бесконечно любовались.
– Ах, как прекрасно быть свободным! – делился Шар с Лошадкой, твёрдо стоящей на своей прищепке и не имеющей возможности даже мельком взглянуть на другую сторону ёлки.
– Да! Я искренне рада за вас, дорогой Шар, вы так легко кружитесь в этом зимнем вальсе, так свободно парите в такт свежему ветру, что я даже немного завидую вашей блестящей судьбе. Мне, к сожалению, уготована другая… – вздохнула Лошадка.
