Бедную сороку прибило к лобовому стеклу. В таком неприглядном виде она провела несколько секунд, пока автомобиль не подпрыгнул на очередной яме, и птицу вихрем воздуха подняло вверх, откуда она, помятая и потерявшая несколько перьев, отправилась рассказывать всему лесу о случившемся с ней происшествии.
В салоне транспортного средства располагалась семья Тарасовых. Пока глава семейства, Александр Николаевич, пытался удерживать автомобиль на ухабистой дороге, сидевшая рядом с ним женщина приятной наружности внимательно рассматривала женский журнал. Это была Татьяна Анатольевна, жена Александра Николаевича и мама двух детей-разбойников, что сидели на заднем сидении.
– Мамочка, а что случилось с той птичкой? – спросила маленькая Маша, расчёсывая свою рыжеволосую куклу. Девочка была одета в зелёное ситцевое платье, и ей было лишь шесть лет, хотя из-за большого росточка ей часто приписывали ещё два года.
– С ней всё хорошо, милая, – ответила Татьяна Анатольевна. – Я видела, как птичка, живая и здоровая, полетела в лес.
– Мамочка, а долго нам ещё ехать? – задала новый вопрос девочка. – Посмотри, как моя Даша уже устала, она хочет лечь в кроватку и поспать.
– Я не знаю, Машенька, – Татьяна Анатольевна укоризненно посмотрела на мужа, – это наш папа решил сократить путь и свернул на эту дорогу. Наверное, папа знает, когда мы приедем. Значит и спрашивать надо у него.
– Папа, а ты знаешь, когда мы приедем? – тут же поинтересовалась Маша у второго родителя.
– Уже скоро, солнышко! – с невозмутимым видом ответил Александр Николаевич, не отвлекаясь от дороги. – Мы почти приехали! Не за первым поворотом, так за вторым или… э-э… третьим будет деревня Таракановка, а там – и до бабушки рукой подать.
На самом деле этот невозмутимый вид был лишь маской, за которой скрывалось настоящее настроение Машиного папы. Он сам почти не верил в свои слова, а в какую-то секунду ему даже захотелось оказаться на месте своего ребенка, ведь Маше не надо ни за что отвечать, кроме сломанных игрушек и разрисованных книжек. Ей не нужно искать среди множества заброшенных дорог маленькую деревушку. Девочка могла просто сидеть на заднем сидении и ничего не делать или вовсе спать.
Сейчас Александру Николаевичу хотелось верить, что они всё же держат правильный курс. Но шло время, оставались позади желтые поляны, а деревня бабушки всё не появлялась, и дорога лишь тянулась вглубь дикой тайги.
– Говорила же, надо было на поезде ехать, – начала читать нотации мужу Татьяна Анатольевна, – но ты решил добираться на этой развалине. И почему-то у меня складывается впечатление, что мы просто заблудились.
– Ничего не заблудились, – возразил ей папа. – Мы держим правильный курс.
– Мамочка, а расскажи Даше сказку, – попросила Маша и развалилась на сидении, бесцеремонно забросив ноги на брата, пытающегося хоть чуть-чуть вздремнуть. – Только хорошую и добрую! Про Деда Мороза и Снегурочку!
– Кто тебе сказал, что старый Дед Мороз добрый? – оставив попытки поспать, возразил младшей сестре Ваня. – Он замораживает птичек, зайчиков, детей, а потом их кушает. Он – обычный злой старик!
– Неправда, неправда! Он хороший, он дарит подарки всем детям! – разозлилась на него Маша.
– А вот и нет. Он плохой! – не унимался мальчик.
Вдруг неожиданно появившаяся злость маленькой девочки сменилась обидой. Её глаза быстро наполнились слезами, после чего Маша она разрыдалась.
– Мама, – сквозь всхлипы пролепетала она, – ну скажи ему, ведь Дед Мороз хороший?
– Конечно хороший! Успокойся, детка, Ваня просто шутит! Он злится, потому что уже вырос, и Дед Мороз больше не подарит ему подарки. А еще он, должно быть, не хочет по вечерам ходить к своим друзьям, не хочет играть на компьютере. Он желает провести у бабушки в деревне не только выходные, а погостить до конца лета. У него же там очень много друзей. Да, Ваня?! – тихо произнесла Татьяна Анатольевна, успокаивая дочку.
Она уже привыкла к частым стычкам детей, и знала, как успокоить сына, который почти всегда становился причиной их возникновения.
– Конечно, шучу! – выдавил из себя мальчик, погрустнев.
Он хорошо помнил прошлые летние каникулы у бабушки, когда каждый день там приносил одни неприятности – приходилось постоянно драться с местными мальчишками, которым не нравилось в нем всё, начиная с того, что он был городским, и кончая тем, как он одевался.
И обидней всего было то, что почти всегда он выходил из драки проигравшим. Дело было даже не в слабости или неумении хорошенько стукнуть. Просто деревенские часто нападали толпой, а с толпой всегда трудно справиться. Но уже через несколько таких стычек, Ваня быстро нашел избавительное средство – завидев толпу забияк, он убегал от неё.