Жизнь – сложная штука. Звучит банально. Ещё вчера мы были героями и гениями, которые придумали, создали и подготовили к лётным испытаниям первый в мире космолёт, вернее космическую шлюпку на шесть человек, способную автономно летать бесконечно долго и с немыслимой ранее скоростью и обычных, в нашем понимании, источников питания, а сегодня нас отправили в следственный изолятор, чтобы выяснить причины уничтожения единственного опытного образца, всей документации и корпуса, где располагалось оборудование. Да что корпуса и оборудования, уничтожена вся информация на удалённых серверах, где хранились архивы нашей работе. Но самое странное, что я не помню подробностей, ничего, совсем ничего о технологиях и конструкции аппарата, который мы создавали в течение последнего года, словно меня поразила странная амнезия. И так не только у меня, следователь сказал, что у всех моих сотрудников тоже самое. Врачебное обследование не выявило никаких отклонений в нашем мозге и психике, поэтому они склоняются к тому, что у нас был сговор, причину которого и хотят выяснить, как и убедить нас восстановить утраченные данные. С утра до вечера с перерывом на обед, мы беседуем со следователями, которые пытаются выяснить, что побудило нас на такой поступок. Полная бессмыслица: как можно уничтожить то, что было нашей гордостью, нашей победой, прорывом в науке и несло с собой кучу всяких плюшек в личной жизни.
Условия нашего содержания в изоляторе комфортные: у каждого отдельная комната, компьютер, мини-спортзал, туалетная комната с душем, после ужина разрешают общаться с друг другом. Первое время, мы ругались, спорили, пытаясь понять, кто виноват, потом наступила неделя апатии и безразличия к друг другу, затем потихоньку пришло осознание, что надо что-то делать, решили попытаться восстановить пробелы памяти день за днём. Получается плохо, но всё же двигаемся вперёд.
Мой следователь говорит, что горячие головы в руководстве нашей корпорации предлагали использовать специальные препараты, чтобы заставить нас сказали правду, однако главный консультант по расследованию настоял на том, что это недопустимо и может повлечь дальнейшее ухудшение памяти. Юнатов надеется, что время и методичные расспросы помогут восстановить картину в целом и выяснить, что можно сделать для компенсации утраченного. Сегодня беседовать со мной будет он.
Прозвучал сигнал над дверью, она открылась, значит пора на очередную беседу. Мужчина неопределённого возраста, может чуть за сорок, в сером с иголочки костюме, сидел за столом и что-то записывал в блокнот, подняв голову, поздоровался и предложил присесть. Посмотрев пристально на меня, спросил, как самочувствие, не беспокоят ли головные боли или сновидения, может что ни будь вспомнил из произошедшего. Ответил, что всё по-прежнему. Тогда он предложил попробовать начать всё сначала.
– Вы ведь этой темой начали заниматься год назад, когда новое руководство поставило перед вами такую амбициозную задачу? Что тогда подумали? Как оценивали шансы на успех?
– Ну не знаю, было смешанное чувство: с одной стороны, это здорово, интересно, с другой – не представлял, как к ней приступить, ведь раньше мы занимались созданием только космических спутников, достаточно успешно конечно и были очень перспективные наработки на будущее, но одно дело спутник, другое – летательный аппарат для полёта людей в космосе.
– С чего начали? Буквально, если можно по дням? Вот вам сообщили новость и вы, как руководитель центра, решили провести совещание коллектива, чтобы обсудить ситуацию?
– Нет. Просто дал задание всем начальникам секторов подготовить перечень самых перспективных исследований, проводимых в мире по их направлениям, в первую очередь из списка засекреченных, которые нам поставляют спецслужбы. Решил ещё раз встретиться с новым руководством и обсудить тему, чтобы узнать конкретное, практическое применение аппарата, который предстояло создать.
– И чем всё закончилось? Удалось определиться?
– Руководство похоже само чётко не представляло перспективы этой работы и просто решило наобум вбухать деньги, чтобы показать какой-то результат, желательно погромче и поэффектнее. Тоже мне Илоны Маски…
– А как ваши люди? Какие идеи предложили, после того, как проработали материалы?
– Ну это было не так быстро. Прошло порядка недели, пока они представили мне отчёты с предложениями. Но я ждал Лину, она должна была в понедельник выйти на работу, после отпуска. Как руководитель сектора по разработке двигателей, она являлась ключевым человеком в этом деле. От того какой будет двигатель и на чём будет работать, зависит конструкция летательного аппарата.
– А где отдыхала Лина?
– Она летала в Австралию, осуществить мечту – увидеть гору Улуру. Прислала оттуда кучу снимков. Вообще-то это подвиг – Лина боится летать. Да ещё, как назло, ей на обратном пути не повезло: самолёт попал в сильный грозовой шторм. После приземления, из Сингапура, она отправила мне сообщение, что фактически заново родилась: в самолёт попало сразу три молнии, затем отключились двигатели, они начали падать и пилотам чудом удалось их запустить и набрать высоту, говорят, даже на несколько секунд они пропали с радаров. Представляю, что она испытала…
– У вас с ней близкие отношения?
– Нет, чисто дружеские, просто вместе учились и привыкли друг другу помогать и поддерживать.
– Значит, когда Лина пришла в понедельник на работу, то предложила нечто гениальное относительно двигателя летательного аппарата?
– Нет. Когда Лина пришла в понедельник, она устроила маленький фуршет в честь своего счастливого возвращения, из дальних краёв, поделилась впечатлениями и байками, услышанными от экскурсоводов. Относительно идеи создать летательный аппарат, она сказала, что это бред кобылы сивой, потому что даже трудно представить, что можно создать в рамках существующих технологий, нужен совершенно новый подход, принципиально отличающийся от существующих представлений, а она не гений и не бог. Ну в общем, понедельник прошёл в пустую, хотя и весело.
– А на следующий день?
– Вроде ничего необычного. Разве что, пришла мысль: строить надо нечто небольшое, компактное, имеющее практическое назначение, например, для исследования околоземного пространства. Да и с топливом тогда меньше мороки. Прочитал отчёты заведующих секторов. Понравилась идея Игоря по поводу использования одного материала, который обладал способностью вибрировать или вернее на микроуровне направленно изменять поверхностные характеристики, создавая эффект волны. Это позволило бы гасить внешние напряжения атмосферы при выходе в космос. Я даже спустился к нему в лабораторию и попросил изготовить несколько образцов для обшивки летательного аппарата, который про себя окрестил шлюпкой. Лина в конце дня принесла отчёт, сказав, что есть одна идейка, но надо её протестировать, поэтому просила хотя бы дня два её не дёргать с объяснениями по отчёту.
