«Если не можешь подобрать ключ к двери, просто выбей ее», – Стас Круглов усвоил это правило как никто другой. К двадцати восьми годам он нашел свое место под солнцем, став не только одним из самых востребованных фотографов России, но и специалистом-универсалом, достигшим успеха как в области fashion, так и в socialite и food направлениях. Да, представьте себе, он нарасхват, его буквально требуют: глянцевые журналы, Дома моды, бренды, селебрити – для многих из них Стас и вовсе стал семейным фотографом. А вы знали, что рекламная съемка требует особого таланта? Ведь нужно умудриться таким образом «упаковать» и преподнести объект, чтобы на статичном снимке он превратился в самый дорогой и желанный подарок для каждого, кто увидит фото… Секрет успеха Круглова прост: работа – это его страсть, а камера –любовь. Некоторые шутят, что он продал душу дьяволу за дар фотографа. Как бы то ни было, начиная съемку, Стас всегда точно знает, каким будет конечный результат. Приступая к работе, он с молниеносной скоростью складывает в голове паззл: выгодная экспозиция, уровень освещенности, резкость, чувствительность… Но главная изюминка работ Круглова – эмоция и смысл: его фотографии «живые», они умеют говорить и обладают колоссальной энергетикой. Возможно, поэтому снимки Стаса не нуждаются в подписи – вы не спутаете их ни с какими другими, ведь у него есть свой ярко выраженный индивидуальный почерк.
А вот выдавать аттестат Круглову не хотели, так как по русскому языку напротив его фамилии в журнале пылала твердая и красноречивая «двойка». О том, как он, уже тогда герой снов всех девчонок – самоуверенный, амбициозный, эрудированный и чертовски красивый, смог решить этот вопрос напрямую с директором за закрытыми дверьми, история умалчивает. Однако, нежные взгляды в его сторону и легкие прикосновения «невзначай» от заслуженного работника образования г-жи Т. М. Петрачук не заметить было сложно.
Стас уже давно знал, кем он хочет стать, и потому… Здравствуй, Москва! Здравствуй, Южное Чертаново, арендованное койко-место в «двушке» и 8 (восемь!) гребаных соседей. Сначала он поступил в небольшой институт с претензией на статус международного, дабы не встречать холодные рассветы где-нибудь в Обнинске под крики: «Ррррота, подъем! Форма одежды номер ноль!». Учеба в этом, прости господи, ВУЗе позволила ему уже с первого курса начать зарабатывать и приобретать опыт: съемки утренников в детских садах, пожалуй, всех районов столицы, фотосессии для новобрачных в ЗАГСах, работа менеджером в фотосалоне, фотокорреспондентом в нелепой газетенке, курсы в одной из ведущих фотошкол Москвы и выполнение обязанностей сторожа-реквизитора в качестве платы за обучение в ней. И, да, это все того стоило! Как только он заработал необходимую сумму, школа дизайна Parsons с четырехгодичным курсом фотографии и Нью-Йорк оказались всего лишь в одном шаге и 14 часах пути от него…
-Круглов?
–Да, Кир, привет. Что хотела?
–Будь готов через полчаса. Заеду за тобой, подкину в аэропорт. Алена отправляет вас с Ведерниковой в Питер на «Звезды белых ночей». Ты ведь уже выспался после Базеля? Как там очередная стюардесса, горячая оказалась штучка?
–Не завидуй, говорят, это плохое чувство. Лучше отключись, и я успею поспать еще 15 минут.
Анна Ведерникова, журналист глянцевого журнала, часто работала в паре со Стасом, а потому знала его достаточно хорошо и относилась к нему исключительно как разновидности кобеля обыкновенного. Пожалуй, именно благодаря этому у них сложился отличный творческий тандем.
В Пулково они приземлились уже в половине девятого; получили багаж и пошли в кофейню, дабы совершить ежедневный утренний ритуал.
–Стас, возьми мне как обычно. Я пока позвоню кое-кому, – поправляя на голове «шишку», протараторила Ведерникова.
–Ладно, – бросил он в ответ уже убегающей Ане, поставил чемоданы у углового столика и направился к кассе.
–Доброе утро, меня зовут Евгений. Что будете заказывать?
– Один латте и один капучино, пожалуйста. Без добавок.
–С вас 310 рублей. Что-нибудь еще?
–Нет, спасибо.
–Как подписать напитки?
–Латте для Стаса и капучино – для Ани.
–Принято.
За пару минут проворные руки баристы и чудо-машина приготовили спасительные ароматные напитки, и Стас с готовым заказом как раз направлялся к столику, когда увидел Ее. Она была прекрасна. Впервые в жизни Круглов ощутил, каково это, когда по телу пробегает дрожь и перестаешь дышать. На мгновение он словно погрузился в вакуум и больше не слышал ни разговоров вокруг, ни объявлений рейсов, ни рекламных слоганов… только бешеный стук собственного сердца.
«Кто этот гад, что посмел обидеть ее?» – была первая мысль, которая мелькнула в его голове, когда он увидел слезы на ее щеках. Из обрывков доносившихся фраз Стас понял, что она прилетела сюда ради какого-то недоумка, но все обернулось не в ее пользу: «Ты – ничтожество! Ты хотя бы понимаешь, что испортил мне всю жизнь?! Ненавижу тебя! Ненавижу! Как ты мог? Если ты знал, что не уйдешь от жены, зачем тогда звал меня и клялся в любви? Зачем? Предатель! Я во второй раз бросила все и как верная дворняжка прибежала за тобой. Как ты мог? Ты вообще представляешь, что значит в 29 лет остаться без работы, без жилья, без друзей? Я даже не знаю, куда мне теперь податься! Негодяй, ненавижу тебя!…»
–Стас? Ста-а-ас? Ау!
–Вот твой кофе, – не глядя на коллегу, чуть резко и торопливо проговорил он.
Круглов никак не мог прийти в себя: ее чуть разрумяненное лицо в солнечных очках, скрывающих заплаканные глаза, голос на грани надрыва, восхитительная фигура, которую она прятала под свободного покроя кофтой Calvin Klein и широкими, держащимися на бедрах, рваными джинсами, вьющиеся белокурые, едва достающие до плеч волосы и еле уловимый нежный аромат духов – он просто растворился в ней без остатка. Отныне всё, что до сих пор имело для него смысл, перестало существовать. Молча, не говоря ни слова, он достал камеру, нацепил на нее объектив 100мм (девушка сидела через два столика, скрестив ноги и руки, словно защищаясь от всего мира) и, под удивленным взглядом Ани, на полпути ко рту задержавшей руку с капучино, сделал несколько кадров.
–Эй, ты чего это? Заняться нечем?
–Решил кое-что проверить, – неубедительно произнес Стас. – Играю с освещением. Ты что, против?
–Я – нет, просто если ты уже начал «баловаться», может, будем выдвигаться? И так в пробке придется постоять.
–Поехали.
Пока Ведерникова наматывала свой шарф вокруг шеи и шла к выходу, Стас схватил бумажную салфетку и быстро написал на ней три слова: «Все будет хорошо!». Бросив аппарат в кожаную сумку-саквояж Dr Koffer, он перекинул ее через плечо, схватил чемодан и, проходя мимо так взволновавшей его девушки, аккуратно положил записку на столик рядом с вафлями.
