Раствориться бы
в воздухе этого города,
в котором незначительность каждого исключительна,
и предпочтительно опустевший взгляд
у любого встречного.
Сделать вид,
что и не было никогда
моих чувств и мыслей,
что лицо мое – придуманный миф
из давно минувших,
что руки, прощаясь, мои не машут
и глаза не выражают чувств.
Я – легенда миров разрушенных,
героиня утерянных происшествий.
Моя жизнь стала бы всего лишь воображением
одного сумасшедшего,
который твердит о девушке
без имени и без адреса.
Ему вкачают дозу транквилизаторов
и на утро отпустят,
до следующего приступа.
Столько смысла вокруг,
что становится слишком просто.
Столько слёз, что уже не верится.
В каждом слове подтекст брыкается,
как загнанный в сети хищник.
Каждый кажется тебе крестником,
а оказывается подставным прохвостом.
Господа судебные приставы
суда поднебесного,
примите просьбу – растворите
меня в этой улице.
Воздухом
я буду куда полезнее.
05.02.2013
Чувствуй,
ветер – твой сын.
Его крохотная ладонь
по твоим щекам
рассыпает импульсы,
как снег заметает грязные улицы.
Я закрою твои глаза,
полные ненависти,
ты уснёшь на моих коленях
уставшим зверем,
и тебе приснится самый красивый отрывок
из твоего любимого сна.
Чувствуй,
темнота раскрывает нас,
оставляя с душами нараспашку,
воздух становится слишком чистым,
честным становится каждый жест.
Всё гораздо проще.
Прощаются лишь однажды,
прощаются лишь однажды,
и уходят в другую жизнь
те слова, что не сказаны нами,
умирают в нас,
от нехватки смелости.
Люди теряют друг друга по
безрассудной глупости.
Чувствуй,
дыхание слишком близкого
ощущается на большом расстоянии.
Поезда развозят по городам
одинокие, еле дышащие тела.
Всё слишком просто.
Те слова, что умалчиваются
и не будут озвучены никогда.
Но пульс всё еще отбивает ритм
твоего внутреннего режима
и значит жив ещё,
значит пойдешь, не сворачивая,
как и обещал.
Чувствуй,
мои тебе безнадёжные «до свидания»
твои мне осознанные «прощай»…
07.02.2013
Слово обронил – рана.
Тебе легче, мне кровью
на лист бумажный лить
слова недосказанные мною.
Ты где-то, я в море.
Берега далеко за пределами поля
зрения моего, и не сон.
Помолюсь богу.
Он волен. Он простит всё…
12.02.2013
Всего лишь слово
безграничное, вечное, сложное.
И жизнь моя
на подносе, в твоих руках.
Не уходи.
Одна просьба способна уловить.
Не оставляй.
И душа навсегда твоя.
Повседневно,
с холодного дня до полночи
умоляю
только не отпусти.
В один миг
мы смогли утратить вечное
и потом
не смогли спасти…
15.02.2013
А у них глаза, знаешь,
рядом друг с другом ярче.
Различия уставшего одиночки
и забитой девочки
ничего не значат.
Спасаясь друг в друге, люди
обретают счастье.
Ищут в гавани своё место
смирившиеся мореплаватели.
Отчаянные любители
ветра и волны
стремительно покорить
пытаются.
Они руки друг друга нащупывают
и улыбаются
«мы ведь живы
и пока ещё…
не собираемся…»
В окно его солнце светит,
старается.
Она щурится и
медленно просыпается.
Спасаясь друг в друге,
люди находят счастье.
На этот раз
окна не закрываются
шторами
из прокуренного батиста…
15.03.2013
Война – это слово звучало из каждых углов,
где то тихо, где-то изранено громко.
Я ребёнок, мне шесть, мне не видно лесов
за заборами, роста такого высокого.
Вы теперь улыбались с изломом и кривизной,
и, смотря мне в глаза, говорили «Всё обойдется…»
Я ребёнок мне шесть, я в руках держу автомат.
Меня учат в игры играть совсем не детские.
И за дверь каждый раз уходили и не возвращались.
И со мной каждый раз люди сильнее плакали.
Я ребёнок мне шесть, я хочу большую конфету
и медведя красивого с мягкими лапами.
Это сон, мне все это снится,
можно я просто закрою глаза.
Мне сказали, что сегодня уже весна,
но не так в это время поют синицы.
Слишком громко и слишком близко.
Как учили в правой руке.
Я босыми ногами по лестнице,
Без сомнений, я всех сильней,
всех сильней.
Выстрел…
Я упал. Мне не было больно.
Помню запах сырой земли.
Там, в дали, закричали чайки,
я не прожил шестой весны…
13.04.2013
На плече рюкзак, под ногами путь.
Не свернуть, не скрыться,
до истины не добраться
и обратно не возвратиться.
Ты закован в это пространство.
Друг, ты болен, и от этого не излечиться.
Вот тебе приют на сегодня,
вот корка хлеба,
пара теплых рук, со сроком годности,
до завтрашнего утра.
Сглотни то, что режет над сердцем где-то.
Ты людям веру, добро и свет,
Тебе – ни черта.
И каждый правду прячет, как можно глубже,
чтоб найти никакого шанса.
Узлы затягивают так, чтобы не задохнуться,
но и не надышаться.
Они придут к тебе немного поутешаться,
когда станет совсем темно.
Но тебе за это наград не выдадут,
даже легче груза на плечи не выделят.
Ты мечтаешь лететь через окна с большими рамами,
но топтать тебе ногами дороги мраморные,
превращая их в серый асфальт.
15.06.2013
Он с одними играл в бильярд,
слушал Бони М,
а другим язвительно выдавал
до вас дела нет.
Слишком мёртвым был или слишком живым.
Всем казалось ему лишь бы только взять,
а взамен напечатать товарный чек.
Вот такой он был человек, не простой.
Он привык понарошку.
Гладил кошку даже, казалось,
отрепетировав сотню раз
перед зеркалом в профиль, анфас,
и налюбовавшись собою всласть
отправлялся сеять ложь по чужим местам.
Запирался дома, бывало, на пару дней,
занавешивал шторы и крепко спал,
а когда не спал он читал журнал,
а когда не читал – тихо, глухо пел
даже плакал и стены бил.
Много, очень много курил.
А когда напивался, было совсем плевать
с кем сегодня делить кровать.
Их, наверное, за последние месяцев пять
было около тридцати.
Хоть одно бы запомнил лицо, кретин.
Не любая готова такого его терпеть.
Но бывают совсем влюбленные, хоть дрожи,
не заметят черствой такой души.
И совсем бескорыстно будут тебя любить.
Только с ней ему не хотелось столько курить.
Зарываться в словах придуманных для вершин
тех вершин что не стоят одной гроши
и что сверху больше похож на надгробный крест
чем на Эверест.
Говорил ей – «Я конченный эгоист,
мне плевать на всех, только я в этом мире есть.
Меня с детства учили прямо по головам,
и сгори хоть весь свет дотла,
только я был бы свеж и чист.
Не водись со мной, девочка, не губись».
