«…и в пустыне бесконечной тьмы мы одни.
Плыви, мой странник, звездный кораблик, лети и смотри…»
– отрывок из песни группы Кармаон «Небеа»
Космос… Бесконечный и прекрасный.
Он напевал неслышимую песнь своей жизни на тончайшем диапазоне электромагнитных волн, наполняя божественным шёпотом всю свою подвижную и неоднородную материю.
Если выключить все системы корабля, замолчать и прислушаться, можно услышать эту странную и непривычно родную песнь самой Вселенной. И вот двигатели заглушены. Системы ненадолго отключились для перезагрузки и Рат-Натрува услышала сквозь сон, сквозь твёрдый корпус космического корабля и ограниченный воздух, этот неслышный первородный язык.
Женщина зависла в своей постели и слышала ворчание ближней звезды, звучащее тише на фоне газового гиганта, на орбите которого расположился её корабль. Ей так редко удавалась услышать эти голоса за почти нескончаемыми процессами работы систем корабля, она так привыкла к гудениям в стенах, вызываемых перетекающей энергией, к ровному рокоту двигателя и собственному электромагнитному голосу корабля, который перебивал собой звуки из вне, что ей редко доводилось слышать окружающий космос.
Голос её корабля такой не похожий на другие. Такой родной, такой домашний, его одного было достаточно, чтобы наполнить всё вокруг уютом. И теперь, когда он почти стих она невольно проснулась, как если бы с неё стянули одеяло и обнажили от теплой оболочки.
Она знала, что всё в порядке. Если бы случилось что-то опасное он бы разбудил её. И сейчас она была немного благодарна случаю, что ей удалось вновь услышать Голоса ближайших космических титанов. В неугомонном голосе корабля легко забыть, что все существующие космические объекты воспроизводят электромагнитные волны, а следовательно, способны «говорить» на этих волнах. Системы снова тихо включились и заработали. Корабль добавил своё сопровождение в общий хор жизни Вселенной и от этой близости рядом с ним было почти не слышно всего остального. Как если бы хор уступил соло одному единственному исполнителю – её кораблю по имени Заря.
Рат-Натрува – земная женщина, уже давно забывшая о своём происхождении и уже десяток лет свободно странствует в пределах родной галактики. Она набрала не мало опыта и заработала не плохую репутацию среди фомовцев на паре станций, даже несмотря на то, что молодые биологические виды, такие как люди, не воспринимаются в серьёз в большинстве мировых сообществ.
У капитана корабля, некогда получившей от старого друга имя Рат-Натрува, сна не было уже ни в каком глазу. В уловиях невесомости она зависла в спальном мешке, высившимся над прикреплённой к полу кровати с мягкой диванной спинкой, к которому была свободно пристёгнута ремнями безопасности. Годы в обществе в роли космополита сильно изменили её. Её темные волосы, которые она всегда коротко подстригала, уже давно поседели за десятки лет вдали от Земли. Но по её лицу никак нельзя было сказать сколько ей точно лет – кожа чистая и тонкая, неестественно бледная для земного существа; изолированная от воздействия ультрафиолета, ветра, земной гравитации и под действием изломов пространства-времени в которых она часто находилась, она не торопилась стареть, даже не смотря на тонкие морщинки, прорезавшие уголки её глаз и губ, ей было сложно дать больше тридцати пяти, а сама она чувствовала себя и того моложе. Пухлые губы на маленьком рте без особых изгибов, вздернутый тонкий нос, прямые скулы и неестественно большие глаза, намеренно увеличенные. Когда-то они были серо-голубыми, но для адаптации к постоянной жизни в космосе она их поменяла, они тоже были живыми, но уже не человеческими. Крупный зрачок, ещё более крупная радужка, заполняющая собой почти весь разрез решительно настроенных глаз. Только когда она переводила взгляд в стороны, у уголков глаз появлялись тонкие месяцы белков. Над глазами возвышались тонкие худые брови, от природы короче, чем стоило бы иметь человеку, но и они были почти незаметными. Первое, что бросалось на вид при встрече с ней были черные бездонные глаза, в них отражалось, всё, что её окружало, а сами они смотрели из-за пелены отражения со сдержанной решимостью, готовые в любой момент зажечь в себе красный отблеск тяжелой силы, скрывающейся внутри. Хотя сам отблеск был не более чем преломлением света внутри зрачков, такой же как у некоторых ночных животных. Тело же её вытянутое и стройное, с формами не слишком выразительными.
После нескольких недель проведённых в ДриБиНэле, космической станции-лаборатории, принадлежащей ФОМу, где её тело подвергли многим изменениям, для его адаптации к космической жизни, она приобрела несколько простых нечеловеческих способностей. И первой из них были глаза. Помимо своего вида, они были в девять раз более восприимчивы к свету и видели в три раза чётче человеческих. Слух с обонянием не меняли, а вот вкусовые рецепторы стали чувствительные и Рат-Натруве было достаточно попробовать небольшого кусочка новой пищи чтобы определить подходит ли она ей и есть ли в ней отравляющие для неё вещества. Руки и ноги стали длиннее для удобства, при этом улучшение качества опорно-двигательного аппарата, позволило ей передвигаться в условиях с силой притяжения больше земной, а деградация мышц и внутренних органов в условиях невесомости проходила гораздо медленнее, чем должна была. Но главным и, пожалуй, лучшем приобретением, чем могли наградить её разумники в белых халатах был коллар – бледный полусферический орган едва выступающий чуть выше центра лба, а внутренняя его часть уходила глубоко в череп и сидела между полушариями мозга. Коллар давал возможность воспринимать и создавать электромагнитные волны и воспринимались они как нечто среднее между звуком и осязательной вибрацией. Его наличие давало больше возможностей, чем дискомфорта от мысли, что для его установки буквально пришлось просверлить отверстие в черепе. Впрочем, это было не самое внешне отталкивающе из того, что она в себе изменила…
Рат-Натрува развернула спальный мешок вокруг себя и лениво перегруппировавшись в пространстве, взглянула в узкий иллюминатор. За стеклом виднелась долька газового гиганта, астероиды, а за ними вечно ночное небо, в котором сияли непрерывным светом обманчиво неподвижные звезды.
Женщина протёрла глаза, приложила волосы назад, но они снова всплыли бледным облаком в невесомости. Она сказала сонным голосом:
– Солнце, гравитация семь. Только помедленнее.
Раздался короткий механический сигнал, похожий на одиночное птичье чириканье, свидетельствующий о принятии приказа. Пол корабля стал медленно притягивать к себе все предметы, пока силы искусственной гравитации не хватило на то, чтобы притянуть тело капитана. Она мягко приземлилась на ковёр с длинным зелёным ворсом, заменяющий собой пол каюты.
