Даже аннотированное изложение «Сталинизма» заняло бы слишком много места. Ведь содержание книги не сводится только к биографическому и справочно-политическому прошлому, хотя это, конечно, тоже очень важно. Ибо, кто знает прошлое, тот знает будущее, а кто знает будущее, тому подвластно настоящее.
Можно сколько угодно поносить либо, наоборот, превозносить Землю – ей это без разницы. Она единственная планета, где мы пока существуем, и от нашей хулы или похвалы не перестаёт пребывать Землёй (в рамках неизбежных географических, геологических, климатических, биологических и пр. изменений). Можно сколько угодно поносить/превозносить Сталина – ему это тоже без разницы. С существенным уточнением: его хулители уподобляются тем, кто считал, что Земля плоская и покоится на слонах-черепахах, превозносители – тем, кто уверен в её шарообразности. Что и кто ближе к истине?
На самом деле наша планета имеет более сложную, нежели шарообразная, форму геоида и является лишь небольшой частью Солнечной системы, как обширного поля будущего расселения человечества. На самом деле образ Сталина, далёкий от стереотипов, одна из составляющих главного понятия – сталинизма, как целостной теории и практики (внутри которых неизбежны собственные изменения и подвижки). Жить можно как с мнением о том, что Земля плоская, а Сталин – это зло, так и с прямо противоположным. Цена и ценности такой жизни, ложность и неложность её знания, частные итоги прожитого, сливающиеся в общую итоговую картину судьбы наций и народов, – вот как поставлен вопрос, и автор неуклончиво отвечает на него.
Книга была задумана в 1992 году, когда глобальный катаклизм, связанный с разрушением СССР, только начал охватывать мир и когда стало ясно, что замалчивать её тематику отныне окончательно становится преступлением. Вопреки трёпу коварных или наивных болтунов, тогда эпоха демократии не началась, а завершилась. Причём не только у нас, но почти во всём мире. Особенно в его западной части, где усиливающийся тоталитаризм и свирепеющая диктатура повсеместно вытесняют «старое, доброе буржуазное общество».
В книге использованы труды классиков научного коммунизма, произведения отечественных и иностранных авторов, напечатанные в легальных и нелегальных изданиях, неопубликованная информация. Документальная часть глав (сталинские тексты) основывается на копиях архивных материалов. Некоторые воспроизведены с незначительными сокращениями.
Настоящее издание является кратким вариантом. Автор не несёт ответственности за черновые варианты своей рукописи, которые могут появляться в самиздате, в Интернете и содержать неточности и ошибки, и подтверждает аутентичность только данной публикации.
* * *
В начале было слово. И слово было у дьявола. И слово было «деньги», звучавшее по-разному на разных языках с незапамятных времён. Выражение «капитал» в специфическом значении денег, пущенных в финансовый оборот, становящихся товаром, возникло позднее, но тоже очень давно. Прижилось оно, когда около пятисот лет назад в Европе пробились ростки современной системы капитализма, хотя СИСТЕМА, как таковая возникла гораздо раньше её нынешней буржуазно-монетаристской инкарнации.
Согласно современной научной классификации, после первобытно-общинного строя друг друга последовательно сменяли следующие общественно-экономические формации: рабовладельческая, феодальная, капиталистическая… Но при немалых внешних и внутренних различиях все они имели одинаковую материальную несущую конструкцию. Или, выражаясь архаически, опирались на три неизменных кита – на частную собственность на средства производства, как залог несправедливого распределения продукта общественного производства, на эксплуатацию человека человеком, как ведущий, неправедный способ добиться благосостояния, на деньги, денежную прибыль, как главное и порочное мерило физических и моральных качеств хоть одного лица, хоть группы лиц, хоть всего государства.
Шли века. Многобожие заменялось единобожием, цепи и колодки – биржей труда, монеты и бумажные купюры – пластиковыми банковскими карточками. Прогресс? А может, всего лишь его видимость? Кто объяснит, что есть прогресс? Разве не прогрессивными были те первобытные охотники и воины, которые перестали убивать захваченных людей, заставив работать пленников на хозяина, ставшего владельцем их тела? Так что же – да здравствует рабовладельческий строй? Тогда феодализм – просто человеколюбие, а капитализм – райский сад! Поставить здесь надо, конечно, тоже вопросительный, а не восклицательный знак. Но это смотря кто ставит.
В одной изданной в Израиле книжке мы встретили определения, ненормальные с точки зрения любого человека, кроме, видимо, израильтян: «просвещённые рабовладельцы», «цивилизованное и культурное рабовладение». Одобрительные слова относились к описанию далёкого прошлого. Но, возможно, отражали безотчётное желание того же в настоящем. Ведь однажды в другом произведении нам попался и такой перл: «культура социального неравенства». С обоснованием неизбежности роста неравенства сегодня и в будущем и с призывом соблюдать при этом спокойствие, решая вопросы не по-революционному, а по-цивилизованному (?) – мирным путём. То есть притерпеться, не сопротивляться, покориться, о чём мечтали и мечтают эксплуататоры от фараона до сегодняшнего работодателя.
Спорить пока не будем, отложим в памяти, как эпикриз исторической болезни. Мы-то знаем, что к прогрессу это не имеет даже приблизительного отношения. Причём оцениваем явление, вовсе не прибегая к некоему универсальному интеллектуализму или исходя только из частных мировоззренческих позиций. Многие истины сокрыты от непросвещённых, однако высшие доступны всем. Не факт, что для человека была желаннее плеть, чем удар меча, или – фабричная чахотка, нежели помещичья барщина. В любом случае над ним творилось НАСИЛИЕ, хотя изменения внутри человеческого сознания и вокруг него, несомненно, происходили, происходят и будут происходить. Некоторые считают, что менялась также суть вещей и взаимосвязь человека с ними. Наша точка зрения: эта суть впервые по-настоящему изменилась лишь при социализме. Он, придя на смену капитализму, стал убедительным доказательством возможности прервать череду перевоплощений одного и того же преступного устройства общества. Первая и несомненная очевидность Прогресса.
Впредь для удобства будем именовать буржуазную и все родственные ей формации обобщённо и сокращённо –
