Ян Г. - Стихи. Странные в голову лезут вещи. Присутствует ненормативная лексика. 18+

Название:	Стихи. Странные в голову лезут вещи. Присутствует ненормативная лексика. 18+
Автор:	Ян Г.
Жанр:	Современная проза
Серии:	Нет данных
ISBN:	Нет данных
Год:	Не установлен

О чем книга "Стихи. Странные в голову лезут вещи. Присутствует ненормативная лексика. 18+"

Нет аннотации. Это стихи. Все это стихи. Все это стихи. Все это стихи. Все это стихи. Все это стихи. Все это стихи. Все это стихи.

Бесплатно читать онлайн Стихи. Странные в голову лезут вещи. Присутствует ненормативная лексика. 18+

ISBN 978-5-4483-4671-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Мило, мило измелил мелом в белом…»

Мило, мило измелил мелом в белом,

Чутко, четко черкнул черным в темном,

Падал подле поля прямо в кожаном,

Но искал, рыскал суть смысла в сказанном

И ворчал, ворочался, но не в склонном

К этому, все смотрел да, всматривался

И в ненадежном теле прятался – он…

«Ошибки молодости прежней покоя вам все не дают…»

Ошибки молодости прежней покоя вам все не дают,

Скелеты страхов и желаний остаток жизни вам куют.

И грудью вы вперед просились, и мир пытались вы спасти,

Но меж собой не согласились – и судьбы свалкой позади.

Я знаю, вас не выбирают, забыли вы и нас спросить,

И вашу радость – «новой жизни» я не успел еще постичь.

Но мы пришли – ошибки править, надежды ваши обмануть.

«Круглый синий шар…»

Круглый синий шар

В руке помещается, как и член

Я уже не понимаю что происходит

И не понимаю зачем,

Мне вообще трогать свой член,

Или шарик этот странный…

Вспомнил, очнулся —

Это просто ручка двери,

Эта дверь в туалет.

Я возомнил себя Дугласом,

Что бы это не значило.

Скорее закрыться и ждать

Когда все во мне, меня же отпустит.

Или блевать или помощь позвать.

Или рыдать в ожидании помощи.

Я уже долго здесь,

Попустило, значит, пора догонять:

Себя, то есть нутро.

Желаний полно,

Возможностей меньше.

Стук в дверь:

– Приятель?!

– Нормально, просто я сру.

Сру в душу свою…

Постоянно цепляя других.

Наверно поспать…

Вертолет отогнать и лучше прям здесь.

Тут рядом и я и сущность моя

Тут рядом спасенье.

Ох,

Как же я пьян или убит

Привычками разными

Все спать, спать,

Спать до самого вечера

А утром переберусь

Где теплее и меньше вас…

«Двадцать семь световых пустот…»

Двадцать семь световых пустот,

Окутанных газовым молчанием,

В спектрах фиолетового дрожания.

Твоё тихое слышу дыхание.

Значит ты за спиной.

Я же просто лежу.

Глазами закрытыми сильно жмурюсь,

До появления взрывов цветных линий:

Так я собственную вселенную создаю,

Вот он, тоннель и я падаю, но утяну тебя вниз.

Смотри – красиво в моей голове!

Вон Беспечность на холмике

С Радостью и Меланхолией в бадминтон играют.

Хочешь, теплый дождь пойдет,

А солнце никуда не уйдет?

И спрячемся мы под ветвями

Того большого дерева.

Потом воздуха запах рассвета

Наполнит грудные наши клетки.

И пойдем дальше гулять по тропам моей эрудированности,

Тут весело и хорошо, даже где-то был водопад

С озером теплым, а чуть поодаль, тропинки кирпичами выложены.

Ты будешь идти и расспрашивать,

А я гордо все объяснять, не смотря под ноги.

Пока не споткнусь —

О, смотри, бутылочка спирта.

Думаю, дальше нет смысла идти…

Там дальше в темноте в голове живут лишь бомжи,

Насильники, изверги и помешанные на власти

Местные короли и они бы все выпили,

А потому ты просто беги из головы

Этого монстра.

ВОН ОТСЮДА!!!

Буду лучше один,

Как и раньше —

Шепотом поить темноту,

И тушить огни,

Вдоль любой новой дороги.

Так и дойду до конца,

И умру посреди

Отсутствия света.

«Напиши нам яд художник…»

Напиши нам яд художник,

Пока танцуем в смятых простынях:

Выгибаясь, связываясь,

Извиваясь.

Сейчас

Нас трое,

А недавно по одному —

Три.

Сегодня слились в точку:

И взрывы – яркие цветные.

Каждый смотрит в глаза,

Стекают капельки пота,

Немой вопрос:

Где вас носило так долго?

Ведь я один, одна, одна.

Теперь мы вместе

Теперь нас: трое.

Сейчас выпьем еще яда,

И навсегда,

От Утра до утра:

Пасмурного, солнечного,

Снежного, морозного —

Разного,

Будем вместе:

Солнце, небо, луна.

Ах, эта странная песня,

Под звон, скрип, смех,

Пятна, разводы и стоны:

Еще,

И еще,

Да!

До конца!

«У меня есть острое…»

У меня есть острое,

А есть грязные ногти.

И если я не проткну,

В тебе что-нибудь,

То непременно тебя отравлю.

Как только расслабишься ты,

Успокоишься,

Я кидаться начну

Тараканами,

Что чавкают на моем поле,

С криками:

– А что ты хотела?!

Вот принимай,

Таким как есть!

А за твоими в голове насекомыми,

Я с отравителем бегать буду,

Приговаривая:

– Меняйся что ли,

С такими привычками

Не живут!

Но немного спустя,

Уже буду прощение

Ползать просить.

А солнечным днем,

Возможно спустя годы,

Без объявления войны,

Я от тебя к другой уйду.

Объяснив:

– Ее лицо посвежей,

На нем нет рубцов

Боли,

А наивность лосниться в ней,

Как и тело, ее новое.

И тогда ты поймешь,

Вспомнив,

Почему

Такой иссохшей,

Выглядела

Та, что я бросил

Ради тебя.

Возможно

Это тебя убьет.

Но я не узнаю,

Я занят буду.

Мне нож подточить

Нужно,

И собрать грязи море.

«Ах, эта сладкая вечная вторая стадия млечная…»

Ах, эта сладкая вечная вторая стадия млечная,

И вот он вроде бы обрыв, но свесив ноги вниз,

Еще не падая и, невзирая на постулаты этого края

Знаю, что не остановиться мне столкну пустую и стеклянную,

Открою новую,

Еще,

Еще не пьяный я.

Ах, эта долгая пусть станет бесконечная:

Вторая стадия

Моя млечная.

«Приравняли к забору качели…»

Приравняли к забору качели.

Птицы тенями на землю плюются.

Смазали красным окурки – смеются,

Все за стеклом в мутных разводах

И далеко.

Я бы убил себя, сожрав одеяло и задохнулся

В постели, где оба лежали во мраке собственной злости.

Иллюзии ворохом листьев в лицо нам смеются,

Крошатся засохшие осени твари,

Вместе распались от ежедневных аварий

И мы.

Не существует того кто тебе улыбнулся

Тогда

Все ожидания – сломленным бесом, ворчащим в мозгу,

Меня заставляли обманывать нас…

Бессмысленна жизнь в ожиданьях себя у другого

В глазах

Все за стеклом в слабых намеках свободы:

Быть просто собой.

Дым прячет меня от себя,

И от малознакомых,

Мелькающих в брызгах машин.

Бессмысленна жизнь,

В ожиданье

Себя

И другого.

Бессмысленна жизнь,

В ожиданье

Себя

У другого.

«Отвези меня на помойку…»

Отвези меня на помойку

И оставь меня там.

Я хочу, за еды, остатки

Драться с собакой.

Но посмотрим в глаза друг другу

И поделимся на пополам.

Я хочу, чтобы крыс стайки

Одеялом моим стали,

Когда

Мерзнуть

Начну.

Поверчу я в руках

Игрушки остатки,

А потом грустно мне станет

От вещей человеческих,

Что теперь мусором стали.

Я желаю услышать бомжа мудрость,

С желто мутными маленькими глазами.

Когда чокаемся с ним за знакомство

И за все, что мы потеряли.

Там хочу проверить я сказку,

О найденном в этом говне кладе.

Средь пакетов еды

И острых осколков вони.

То ли бабки там были,

То ли времени маленькая машинка,

То ли просто хочу я чуда.

Отвези меня на помойку,

Давно было нужно.

Отвези меня на помойку,

Там мне место

Я знаю лучше.

«Эй, человек!»

Эй, человек!

Ты там не заболел?

Иль то весенняя хандра

Молчанием стучится

В висках желудочками сердца?

Эй, человек!

Не будь один.

И не смотри себе

В межреберное перекрестье – там чернота,

Пока рентгеном не осветит врач пространство тела.

Эй, человек!

Прости ты все, что было между делом

Истыкано сияющими тонкими и острыми надеждами.

Оставив дыры и где была наивность,

Теперь мембрана пропускающая эгоизм.

Эй, человек!

Вон солнце облака, рисунком междометий,

Эмоций странные картины, на столь далеком небе

Следующая страница

С этой книгой читают

Где зреют апельсины. Юмористическое описание путешествия супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых по Ривьере и Италии

Николай Лейкин

Глафира Семеновна и Николай Иванович Ивановы – уже бывалые путешественники. Не без приключений посетив парижскую выставку, они потянулись в Италию: на папу римскую посмотреть и на огнедышащую гору Везувий подняться (еще не зная, что по дороге их подстерегает казино в Монте-Карло!). На сей раз компанию им составил купец-фруктовщик Иван Кондратьевич, который вообще не понимает, что он за границей делает и где находится в данный момент. Но как всяки

Читать

Наши за границей. Юмористическое описание поездки супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых в Париж и обратно

Николай Лейкин

Н.А. Лейкин – русский писатель, издатель петербургского юмористического еженедельника «Осколки», в котором под псевдонимом А.Чехонте печатался А.П. Чехов. Его книга «Наши за границей» – юмористическое описание поездки купеческой четы Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых в Париж и обратно – выдержала до революции 27 изданий и была в свое время очень любима читателями. С течением времени эта история, полная забавных приключений и веселых

Читать

Дотянуть до горизонта

Владимир Малыгин

«Будь в моём распоряжении другая земля, я сдвинул бы с места нашу…» – фраза великого сиракузца заставляет задуматься и провести параллель: а вдруг есть в распоряжении она, другая земля, другой слой реальности, другое время… И не сдвинется ли вместе с точкой приложения сил и сама опора? Ведь закон сохранения энергии действует в обе стороны, на оба объекта…

Читать

Душа зла

Максим Шаттам

Он очень старался расположить их к себе, заманивая в ловушку, но его глаза оставались ледяными. Ему нравилось наблюдать за жертвой, дрожащей, почти сходящей с ума от ужаса. Опасный психопат, он убивал женщин с изощренной жестокостью.Но однажды полицейскому Джошуа Бролену удалось уничтожить маньяка, и город ненадолго вздохнул с облегчением. Спустя год вновь обнаружен обезображенный женский труп. Тот же почерк, то же гнетущее ощущение страха и бесс

Читать