Кристина Сиянко - Стихотворения

Стихотворения
Название: Стихотворения
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Стихотворения"

«Ты увидишь страну, где не меркнет вовек слитый звездный и солнечный свет…»

Совершенный мир фантазий, где поэзией сказка смешивается с былью, где мысль сияет бликом солнца не только на поверхности, но и скользит в самую глубину души человека. Где осенние ветра поют вам песни…

Эти стихи наполнят вашу душу и позволят задуматься над смыслом бытия.

Бесплатно читать онлайн Стихотворения


© Кристина Сиянко, 2024


ISBN 978-5-0064-2510-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Совершенный мир

Ты увидишь страну, где не меркнет вовек
Слитый звёздный и солнечный свет.
Где суть жизни мелодии счастья полна,
Где хрустально звенит тишина.
Где законы не властны один над другим,
Где всё зло превращается в дым.
В этом мире, наполненном запахом роз
Нет ни страха, ни боли, ни слёз.
Не обилие смеха, ни тяжкая грусть
Не нарушит спокойствия чувств.
Видишь чёткость предметов, простор над землёй
Поражающий всех красотой?
Чудный голос тебя позовёт в вышину,
Ты поверь и доверься ему…
Там, вблизи облаков неба синь так близка…
Ты увидишь весь мир свысока!
Этот мир существует лишь только во сне,
Но он часто является мне.
Я тебя позову за собою в мечту —
В совершенную эту страну.

«Там Бор, там Лес…»

Там Бор, там Лес.
Деревья до небес.
И ходит Время средь стволов…
Бежал ребенок, гнал коров.
А дождь грибной все по макушке бил.
И сказку Лес чудную говорил.
К молоденькой березке Маша шла.
Записку о любви писала, пастуха ждала.
Он, юный, песни ей на дудочке
играл.
А ветер о любви ей песни напевал.
Утих зеленый Бор, и тени подросли.
Тот парень немцев норовил в болото провести.
И, чуть дыша, он опирался о берёзу.
И по стволу бежала кровь, как слёзы.
В уютный полдень раннею весной
Мужчина здесь гулял с своей семьей.
На ствол он дом для птиц прибить хотел,
Чтоб каждый дрозд семью свою имел.
Когда птенцы покинули гнездо,
Мария вышла в поле за село.
С трудом дошла до старенького пня.
Где ты береза? Где старик мой, а, земля?
Там Бор, там Лес. Деревья до небес.
Еще один миг жизненный исчез.
Вокруг зелененьких ростков младое племя.
И ходит-бродит меж березок Время.

Время

Прямая геометрия пространства,
Покроется, как дымкой, мглой заката.
И вишней разольется в теплом небе
Звон стареньких часов под шпилем башни.
И больше не вернутся те минуты,
Застынут у кого-то в объективе,
А может под стеклом. Но кто придумал
Полночью мерять тысячи столетий?
Стук. Плеск. Печаль. А где-то воедино,
Как пуговицы в драном пуловере,
Как звезды на небесном покрывале,
Пришьют к истории все наши междометья
Не значащих ни для кого минут.
А все же.
Заря все ж для кого-то станет новой,
А шпалы простучат всю мглу к рассвету.
И две тропинки пыльных изогнутся
В причудливо-бескрайнюю восьмерку.

Тот город

Наш маленький город
В зеленых проспектах,
Где волны Лабы горизонт омывают.
Он чистый, просторный,
Красивый и крепкий.
Он тихим покоем приезжих встречает.
Под крыльями стелы,
Лучами заката
Согреты веселые струи фонтана.
Смех детства проносят
Над площадью ветры,
Где музыки звуки плетутся спонтанно.
Лабинск… Помню: утро и в зелени парка
Цветные машинки, мультфильмы в «Восходе»,
Качели взмываются радугой яркой,
И дней вереница бежит в хороводе.
Я вырасту. И далеко, где-то в мире,
В краю мегаполиса, в шуме беседы
Я вспомню тот день,
Как промчался впервые
По скверу Лабинска,
На велосипеде…

Осенний Актау

Я вспоминаю вновь цветущий город наш.
Листвы осенней шум вокруг всё заглушает.
И свет машинных фар по стенам, как мираж.
В заре над морем тихо ночь растает…
А утром моросящий звонкий дождь
Туманом слёз покроет улицы пустые.
Холодный ветер листья бросит в дрожь —
Воспоминанья лета в них ещё живые.
А город цвёл! И даже в мрачный день
Он золотом играл в дождя прозрачных каплях.
Роняя на асфальт от тучи тень,
В нём осень танцевала в разноцветных платьях.
Закончив свои хмурые дела,
Она исчезла в городском движеньи…
И всё забыто вновь, все грустные слова.
И ждали лишь зимы холодной приближенье.

Городские встречи

Ты помнишь городские наши встречи?
Нам, детям, жизнь казалась ветра легче!
Встречались мы и в праздник, просто так.
На всём был торжества солидный знак.
За стол! Сначала хмурое сиденье,
Вино развяжет рты, начнётся дружно пенье.
А мы, гладя на них, смеялись. Хохотали!
И тут же, взрослым подражая, запевали!
Как надоест нам слушать взрослых речь пустую,
Мы убегали в комнату другую.
На кухне мы пытались вить стихи…
Как жаль, не получалися они!
А после этого наступит час прощанья,
Любезность за приём, встреч новых обещанья.
И нас увозит ночь в автобусе пустом.
И тишиной встречает спящий дом…

По пустыне

Всё пройдёт… И не будет зимы.
Только ночь надо мной склонит небо.
Звёзды будут смотреть с вышины,
Я найду тебя, где бы ты ни был.
По пустыне пройдёт лунный свет.
И на миг гладь заблещет песками.
Я забуду, что значит рассвет,
Он проляжет границей меж нами.
Никогда ещё столько шагов…
Мне идти ещё долго, я знаю.
Мне не нужно пока ничего —
Я тебя никогда не теряю.
Я найду тебя, Город Огней.
Я останусь с тобою навеки.
Буду ждать и надеждою жить
О далёком одном человеке.

«Челки волосы на лицо…»

Челки волосы на лицо,
Блики светлые по ладоням,
Я лечу по ночному городу,
Облака сквозь крыши авто.
У моей ночи взгляд сквозь сны,
Исподлобья,
И губы в шепот.
И мерцающий лайм луны,
Терпкий запах цветов
И грохот
музыки…

Осторожно, волки!

Взмах зелёных глаз и дикий блеск.
Руки – ногти – по обшарпанной стене – в лес!
В темноту! Шум крыл совы – умолкни!
Осторожно – волки!
Шепот губ, как полумертвый хрип.
Спи… Я молча подойду,
Из разверзнутых клыков – всхлип!
Убежишь – поймаю: ночи долги…
Осторожно – волки!
Ты не бойся, я вся под луной.
По пустыне леса, слышишь, бродит звук мой – вой!
Мы с тобой одни в лесу, но только…
Осторожно – волки!

«Эльфы с сахаром пьют…»

Эльфы с сахаром пьют
Мятный чай с молоком.
Где побеги деревьев,
Их в листве старый дом.
Перелив хрусталя
Голосов в полутьме.
Капли с листьев кувшинок
Заблестят на окне.
Смех. И вереска запах
Стоит до утра.
Солнца луч за холмы —
Five o’clock tea.
Пора.

«Сшить бы платье из ткани весеннего неба…»

Сшить бы платье из ткани весеннего неба.
Все в сплетении веток
И запахе нежных цветов.
В кружевах облаков
Белоснежно-винтажного цвета.
С яркой брошью из солнца
И вкусом сиреневых снов.

Детство

Детство – это царство Света, царство Грёз,
Тёплый ветер нас сюда однажды перенёс.
Время шло… Вертелись стрелки по кругу…
Мы стоим теперь на взрослом берегу.
Протяни же руки в детскую страну!
В своём сердце возроди любви весну.
И зажги в сердцах ответные огни,
Пусть они растут и освещают наши дни!

Тихо по тропинке

В солнечных струях
Знойного лета
Мысли согреты.
Потоком простора
Взгляд обнимает
Цветочное поле.
Запах ромашки
Принес ветер в горсти.
Мяты и вереска.
Я иду в гости.
Колется кожа
Колосьями хлеба,

С этой книгой читают
«Я проживу с тобою сутки. Долгие сутки… За сутки мы повернем колесо солнца на один оборот, оно покатится по небосклону в космической выси и отсчитает за сутками дни, за днями месяцы, за месяцами годы… Они раскрасятся разными историями, как яркими картинками. Мы пройдем в старый дом, где много сухих цветов. Мы почувствуем человека в одиночестве среди звуков скрипки. А после… наступит твоя жизнь, где ты, меняясь каждый день, скажешь себе: «Утро, де
В этой книге собраны стихи замечательного поэта-лирика, поэта-прозаика, он пишет и о любви, и о природе, о стихах, много стихов религиозной лирикой, гражданской лирикой, о поэтах-шестидесятниках, таких, как А. А. Вознесенский, Р. И. Рождественский, Б. А. Ахмадулина, Е. А. Евтушенко, В. С. Высоцкий, наш классик С. А. Есенин, В. В. Маяковский, а также философская лирика. С. Н. Поздняков начал писать стихи ещё в XX веке, в конце, а продолжает писать
Этот цикл возвращает в поэзию знаменитый образ. Искусство, как смысл существования. Искусство, как высшее предназначение творца. Поэзия – сама башня. Поэт – ее заключенный. Искусство ради искусства. Молодой поэт оценивает творчество его предшественников, современников, собственное творчество. Однако центральный и важнейший для автора образ – слово. Великое, вечное. Рассуждениям о нем, о его судьбе и назначении и посвящен этот цикл.
Сборник стихотворений, объединённых одной тематикой, которую можно отнести к философской лирике.
В сборник вошло более 150 произведений, созданных в период с 2010 по 2018 годы. Любовь и расставание, полет и падение, жизнь и смерть, развитие и увядание – нашли свое отражение в творчестве поэта. Вы готовы?
Девушка Анна горячо влюбляется в своего друга детства. Но безответно. Не надеясь на взаимные чувства, выходит замуж и уезжает.Только судьба распоряжается по-другому. Однажды в осенний дождливый день она получает письмо, из которого узнает, что Алексей ее любит. Он находится в тюрьме за убийство…Любовная история закрутится интересными событиями с детективными нотками.Что их ждет? Разочарование? А может слезы, потери? Или большая горячая любовь на
София – обычный продавец-консультант ортопедического салона. Из современной России её душу выдернули и поместили в другой незнакомый мир, полный магии. Вернуться она сможет, только заняв место того, кто привёл её сюда.– Хочешь увидеть своих близких? Я знаю, тебе есть что терять… Тогда быстрее становись сильнее. Я буду ждать тебя.Он еще пожалеет, что выбрал именно её.Содержит нецензурную брань.
Отбившись от первой волны врагов и чудом устояв на ногах, Россия оказалась в сложной ситуации. Прыгнув выше головы, держава чуть не свернула себе шею. Все в ней стало расползаться по швам, ибо кое-как было сшито и скроено. Да и враги, сделав правильные выводы, плотно занялись подготовкой к новому «раунду переговоров», переучивая и перевооружая свои армии.Начался interbellum.И Россия, входя в него с огромным ворохом внутренних проблем, может вполн
Данная повесть заканчивает цикл "Город Дождей" и является логическим завершением повести "Перехитрить лисицу".Из-за постоянных скандалов (провоцируемых мужем) Анна вынуждена вернуться на родину. Ручьёв воодушевлен близкой перспективой воссоединения с любимой женщиной, однако жизнь вносит свои коррективы, а вскоре выясняется, что и он, и Анна являются лишь марионетками в лапах искусного манипулятора. Зарецкий ставит Ручьёва перед жестким выбором,