– Он мертв?
Нет ничего глупее подобного вопроса от доктора с тридцатилетним стажем. Я опустился возле трупа, потрогал сонную артерию. Мертвее не бывает. Лицо глядит в обратную сторону – пока я раздумывал, идти ли за шиной, Жиган недолго думая сломал раненому налетчику – тому, мелкому – шею. Добил. Я посмотрел на руки хитрованца. Такими пальцами можно подковы гнуть, не то что позвоночник в шейном отделе сломать.
– Отошел, стало быть. Отмучился, сердешный, – вздохнул здоровяк, перекрестился. – Упокой душу раба Божьего.
Как там было у Ильфа и Петрова? Маленький человек гикается. Преставляются старушки. Которые небольшие – Богу душу отдают. Высокие, но худые мужчины вроде бы в ящик играют. Представительные купцы приказывают долго жить. А преступники? Ноги протягивают? Вот хоть убей не помню.
– Сам отошел?
Я растерялся, зачем-то полез ко второму налетчику. Огромному, бородатому. Что-то он совсем затих. Ох ты… Тоже труп. Этому проломил носовые перегородки уже я. Да так сильно, что они вошли в мозг и привели, как любят писать в полицейских протоколах, к «травмам, несовместимым с жизнью». Из носа тоже натекло.
– Ну помог чутка, – равнодушно пожал плечами Жиган. – Ежели бы вы его вытащили с того света, то началось бы: следователь, прокурор, присяжные… Надобно нам такого? – Хитрованец сам себе ответил: – Нам такого не надобно. Стало быть, в реку, к ракам. Только тяжелое надо что-то привязать. Я тама видел у вас гири для упражнений. Можно ли взять?
Ничуть меня не смущаясь, Жиган начал складывать тела рядом друг с другом, руки на груди. Покопавшись в карманах, достал моток веревки.
– Без бечевки и ножика я никуда.
– Ага, и без спичек.
Стою тут соляным столбом, генерю электричество в промышленных масштабах. Я опять сказал «Чок», вошел в транс. Время замедлилось, потекло медленно-медленно. Жиган что-то напевал себе под нос, тоже очень тягучее. Ага, «Лучину» выводит. Причем талантливо так…
Я сделал глубокий вдох и по чуть-чуть выпустил воздух обратно. Помогло. В голове наступила полная ясность. Нет, нельзя мне сейчас быть замешанным в убийстве хитровцев. Никак нельзя. Лиза просто не поймет. А кто поймет?
Например, Вика. Сто процентов бросится спасать и сама замажется в этой грязной истории. А вот врачебное сообщество точно отвернется – что московские, что питерские чистоплюи руки потом не подадут. Жиган прав. Следствие, допросы, очные ставки… А ведь есть еще товарищ московского прокурора Емельян Федорович Хрунов! Большой любитель и фанат приват-доцента Баталова. Хотя какого доцента? Бери выше – уже профессора! Вот ему будет весело такого важного ученого сажать…
Да, великий князь меня, может, и спасет от следствия. Но какова будет цена этого спасения?
– Топи их. – Я вышел из транса, опять глубоко вздохнул.
Я выглянул из кабинета. Он у меня в самом конце крыла. Нет, никто не проснулся, из дверей не выглядывает. Я услышал мощный храп Кузьмы. Опять тайком, небось, принял на грудь и завалился спать. Сколько я ни боролся с зеленым змием слуги, тот постоянно побеждал.
– Телегу возьму и в Москву-реку за Новинским, где Воронухина гора, их бултыхну, – определился со стратегией Жиган. – Ежели околоточные остановят, везу ваши книжки. Дайте два десятка. Я сейчас за мешками схожу.
Вот сейчас было обидно. Маскировать трупы книгами! Да я библиотеку полгода собираю! Как встал на ноги, сразу протоптал тропу в книжную лавку на Кузнецком мосту.
– Сейчас что-то соберу.
Сердце кровью обливается.
– Да не бледнейте так, барин! – Жиган закончил вязать трупы, закрыл «моему» глаза. – Обычное дело. Оне раньше залезть должны были. Я потома в Каторгу на Хитровку схожу, поспрашиваю, кто еще видел этого иностранца. Поди придет за отчетом…
Утопить – ладно, с этим я почти смирился. Но как их вывезти? Вытаскивать через окно? Извините, но это всё равно что зазвонить в колокол. Диспетчерская у нас круглосуточно работает, барышни нет-нет, да и выглянут в окошко. Через дверь – то же самое.
Будто уловив от меня телепатический сигнал, Жиган предложил:
– Вы пока книжки собирайте, я их по одному через кухню вынесу, там подберу потом.
Вот же… сверхразум. В транс входить научился, а планировку здания запомнить не сподобился. Через подвал у нас три полка солдат незаметно провести можно, лишь бы не в ногу шагали, а то дом раскачиваться начнет. И книги – то же самое. У меня на полке сколько бесполезной периодики собралось. Одно ненужное барахло, только место занимает, а выбросить просто так руки не доходят.
Пока главный (и единственный) безопасник «Русского медика» выносил того кадавра, что покрупнее, я успел сложить на стол три довольно высоких стопки журналов, справочников и каталогов. Так увлекся, что чуть не пропустил, когда Жиган вернулся.
– О, сколько бумаг! – восхищенно сказал он. – Хорошее дело! Я вот и мешки под них принес. Давайте сюда бросайте.
Пока мешки наполнялись, снова вернулся Жиган.
– Что там? – спросил я, больше для того, чтобы не молчать.
– Тихо все, барин. Сейчас подгоню телегу и увезу.
– А гири?
– Не надо. Так всё сделаю. А то мало ли что.
И только когда повозка, поскрипывая, выехала за ворота, я немного расслабился. Теперь вроде всё. Коньячку надо выпить для спокойствия. У меня стоит, специально для таких случаев.
* * *
Одной рюмки не хватило, руки продолжало ощутимо потряхивать. Пришлось накатить еще граммов сто, прямо из горлышка. Странно даже, что до этого довольно спокойно держался. Хотя, наверное, начни что складываться не так, сразу пошел бы вразнос.
Поставив бутылку на место, вышел на улицу. Внезапно захотелось подышать свежим воздухом. Пойду, посижу в беседке, которую персонал в качестве курилки использует. Так, а кого это принесло? Судя по силуэту, городовой. Что он здесь забыл? И идет прямо ко мне.
– Доброй ночи, – встал я навстречу.
– О, господин Баталов. А я тут обход провожу, смотрю, телега от вас выехала. Дай, думаю, зайду на всякий случай.
– Да у нас, как видите, спокойно всё.
Полтинник перекочевал из моего кармана в руку, а потом куда-то в городового, подкрепив уверенность того, что у нас всё в пределах законности и порядка. Им что, совсем мало платят? За такие смешные деньги так долго благодарить. Давай уже, иди охранять наш покой и порядок. И не стой на дороге у возвращающейся бригады.
А если бы он бдительность проявил минут на десять раньше? Вот это поворот бы случился! Тут уже рассказом о превышении пределов допустимой самообороны не закончилось. Вступило бы в игру сокрытие следов преступления.
Кстати, о следах. Я быстро вернулся в кабинет. Да уж, как в кино. Одна лужица крови, вторая, размазанная, со следами волочения. И кто-то умудрился вступить и оставить следы на полу. Кто этот слабоумный? Экстраординарный профессор Императорского Московского университета Баталов, угадал с одного раза.
