Глава 1
Бал
Все миры по-своему прекрасны – но внутренний мир человека прекрасен ещё больше.
Из «Устройства Мироздания» неизвестного автора.
– Элейн, уже два часа пополудни, сколько ты ещё собираешься нежиться в постели? Вставай немедленно! – Нетерпящий возражений голос королевы Женевьевы эхом отдался в правом крыле замка.
Двери балкона были настежь отворены, и согревающие лучи солнца заливали покои мягким, теплым светом. Погода была безмятежная, лишь изредка ветерок покачивал зеленые листья с жёлтыми вкраплениями. Всё дышало свежестью и первозданной красотой ранней весны. С немалым трудом я приоткрыла глаза и нашла матушку, которая укоризненно поджав губы с неодобрением осматривала беспорядок в моих покоях.
– И вам доброе утро, Ваше королевское величество. Покорнейше прошу простить меня за несколько лишних часов сна. – Как можно более саркастично произнесла я, вставая.
Королева разочарованно всплеснула руками:
– Элейн, опять твои неуместные шутки! Неужели опять всю ночь читала? – Она укоризненным взглядом указала на объёмную книгу, лежащую поверх других в беспорядке по всему ложу.
– Предпочитаю не изменять своим привычкам. С тех пор, как я узнала, что история Этрерии написана в неправильной хронологии, я посчитала своим долгом разобраться и отделить правду от мифа, потому что не хочу жить во лжи. Вчера я поручила Джулиану подготовить старинные фолианты времен короля Августа, в королевской библиотеке, надеюсь это поможет мне в исследовании.
Матушка упёрла руки в бока и назидательным тоном начала повторять то, что я слушала не меньше тысячи раз до этого:
– Всё это конечно хорошо, но сколько можно повторять – ты, будучи принцессой, в первую очередь обязана всегда быть готовой к торжественным мероприятиям за пол дня до их начала. Меньше, чем через четыре часа, сюда съедутся все именитые гости, приглашенные на церемонию в честь коронации Остина. По этой причине я жду, чтобы ты немедленно привела себя в надлежащий вид. Аристократию ты будешь встречать вместе с Кайлом, Холирудом и Вольтером. Леда для этого ещё слишком мала, поэтому она выйдет к самому началу церемонии.
Я недоумевающе уставилась на неё, ведь наш статус не предусматривал обязанности правящих монархов и дворецкого в одном лице.
– Это разве не обязанность короля и королевы? Где будете вы? – Удивленно вопросила я.
Женевьева устало посмотрела на зеленый сад, виднеющийся за балконом, и в её прекрасных глазах цвета моря, я увидела много недосказанного. Казалось, что вся тяжесть мира лежит на её хрупких, внезапно поникших плечах. Что скрывают родители?
– Сегодня посол короля Эллия прибывает сюда для решения некоторых политических вопросов, так что на тебя возложена задача вместе со своими братьями встретить гостей. – Со строгими нотками в голосе отрезала она, не утруждая себя отвечать на вопрос.
Я кивнула, роль дворецкого меня не прельщала, но долг есть долг. Королева удалилась и до моего слуха дошли её распоряжения насчет прибытия делегации слуг, портных и парикмахеров в мои покой. Ткани, наряды, драгоценности и другие вещи, необходимые для особы моего статуса, со временем стали мне в тягость и порой возникало непреодолимое желание скинуть с себе всю мишуру, шпильки, больно впивавшиеся в голову и ненавистный, стягивающий все органы корсет, тонкая талия от которого у придворных дам считалась эталоном красоты.
– Ваше Высочество, какое платье вы желаете одеть в этот знаменательный день?
Армия личных помощниц, состоящая из восьми молодых особ, держали на вытянутых руках аккуратно сложные наряды для предстоящей церемонии. Все они из изысканного шелка с усыпанными драгоценными камнями и замысловатыми оборками представляли величайшие дизайнерские разработки не только в Этрерии, но и на всем континенте.
Я выбрала наряд из сверкающей белой парчи и к нему колье, со вставленными миниатюрными бриллиантами. После примерки платья шли пудра, румяна, легкий блеск теней и переливающийся бальзам на губы. Следом зашел Лоренсио, парикмахер средних лет, который управлялся с моими слегка волнистыми волосами с самого детства, и на данный момент наши отношения носили весьма фамильярный характер.
– Что на этот раз желает моя сверкающая жемчужинка? – Добродушно поинтересовался он, усаживая меня в кресло кремового цвета.
– На ваше усмотрение Лоренсио.
Светлые волосы золотистого оттенка мне оставили распущенными, подчеркивая их природную красоту. Многие придворные дамы из весьма состоятельных семей пользовались накладными париками всех цветов, их искусственность и ненатуральность была не просто незаметна, но и вопиюще вульгарной, однако это не мешало им из раза в раз надевать цветастую мишуру. Розовый оттенок теней покрыл веки, создавая ощущение легкости и ненавязчивого великолепия. На мне было изящное белое платье с пышным подъюбником и неглубоким вырезом декольте, ровно на столько, чтобы бриллиантовое ожерелье с центральным алмазом посередине смотрелись гармонично.
Вне всякого сомнения, часть высокородных господ будет в восторге от пышности и мастерства придворных портных, в то время, как другая будет прожигать завистливыми взглядами всё, что находится дальше их носа. Но так уж учреждено, что этикет не одобряет ничего, кроме льстивых улыбок, вычурной помпезности и любезных разговоров, которые сплошь и рядом в то время, как сосед держит кинжал за спиной. Но, как любят говорить в Этрерии: игра стоит свеч.
– Сегодня вы затмите всех юная леди! Впрочем, как и всегда. – Лоренсио горделиво осмотрел проделанную работу и, по всей видимости, остался доволен. Малейн, одна из фрейлин королевского дома, поднесла мне зеркало в золотой оправе с искусно вделанным лунным камнем. Это был подарок от короля соседней страны Веренгал.
Фрейлине на вид было ни больше шестнадцати. По слухам, её родители были крупнейшими купцами в стране, но однажды её отец в порыве гнева убил жену, а маленькую девочку забрал богатый родственник и впоследствии устроил во дворец. Но, возможно, это были не более чем слухи, и ничего подобного не было. Я уже давно хотела узнать подробности этого нашумевшего прецедента, но ещё не нашла подходящего времени, чтобы наконец-то разобраться с подробностями жизни той, кто служит мне уже почти три года. При этом можно допустить, что девушка и сама не захочет говорить о своем прошлом.
– Солнышко моё лучезарное у тебя такое лицо, будто война за порогом. Не расскажешь в чём дело? У нас в распоряжении ещё пять минут до выхода. – Лоренсио пристально посмотрел мне в глаза через зеркало, одновременно заканчивая завивать локоны.
Я хотела рассказать о странном поведении родителей в последнее время, поделиться тем, что нашла в исторических фолиантах и расспросить о Малейн. Может он что-то знает? Все-таки цирюльник работает во дворце без малого двадцать лет, но к сожалению, все это было неуместно в данное время. Возможно я смогу сделать это немного позже.
