Князь благожелательно улыбнулся и поманил к себе сына.
— Райгор, отчего ты не пригласишь на танец свою невесту?
Тот заметно переменился в лице – ему вовсе не хотелось танцевать с долговязой (а я уже была почти одного с ним роста) девицей у всех на глазах, однако князь Даккор был непреклонен – он умел показывать это одним взглядом, не прибегая к помощи слов, – и его строптивый сын вынужден был подчиниться.
— Позвольте… - Райгор церемонно подал мне руку, и я приняла ее, склонившись в придворном поклоне.
Он же обернулся к музыкантам и приказал:
— Играйте "Кружева"!
И тут я поняла, что Райгор решил посмеяться надо мною. Наверняка наставники докладывали о каждом моем шаге и слове, вот и мастерица-рукодельница сказала о моем желании плести кружева... Что ж, память у Райгора была хорошая, а шутить он любил зло, потому и выбрал этот старинный танец.
Его недаром назвали "Кружевами": состоял он бесчисленного множества сложных фигур, которые можно было чередовать произвольно, полагаясь на волю музыки, как опытная кружевница сочетает узоры, следуя вдохновению, но получалось такое далеко не у всех. Этому танцу давно уж не обучали как следует, потому как выбирали его разве что старики...
Райгор, как и некоторые другие, знал с десяток фигур: должно быть, его учил тот же старичок, что приходил на уроки ко мне. Только вот ни старенький наставник, ни тем более Райгор никогда выходили в круг с горномогучими, и уж тем более со среброликими — те могут и насмерть затанцевать, если сильно увлекутся... Бывало, все уже без сил повалились, едва дышат, а у этих еще перепляс во всю силу, чья возьмет — только земля дрожит да белые искры летят, будто даже звезды на небе подпрыгивают!
Я, конечно, так не умела, но и того, что помнила, хватило с лихвой. Давно я не испытывала такого веселья! Меня будто подхватило и понесло порывом ветра по кругу, по кругу, и чудилась тяжелая поступь горных соседей, и холодный резкий аромат гостей со снежных вершин, и дым костра, и веселые выкрики...
Первыми сдались остальные танцоры, и мы с молодым князем остались одни в большом кругу, образованном гостями. Ну а спустя некоторое время сдались и музыканты — им полагалось ускорять и ускорять темп, и они, непривычные к подобному разудалому веселью, вскоре утомились.
Гости восторженно захлопали, а Райгор отвесил мне галантный поклон, глядя с явной обидой.
— Что же, господин, - не удержалась я, - вы недурны в танце... Если б я не стерла подошвы до дыр, а музыканты не выдохлись, мы могли бы продолжить!
— Так сходите переобуйтесь и причешитесь, и продолжим, - не остался он в долгу. - Покуда вы заново соберете сноп, который по недоразумению именуете прической, музыканты как раз отдохнут.
Ну, что правда, то правда — волосы у меня растрепались, ну так подумаешь...
Я перехватила взгляд старика Раве — он улыбался так, словно говорил: будь я лет на десять помоложе, ух и показал бы вам, как надо плясать «Кружева»!
Приведя себя в порядок, я вернулась и на сей раз чинно уселась подле князя. Раве не было видно, Райгор танцевал с очередной красавицей — музыка была медленной-медленной, видно, бедняги-музыканты и впрямь утомились...
— Ты не устала, дитя мое? - спросил князь. - Ты ведь непривычна к таким увеселениям, верно?
— Разве что самую малость утомилась, господин, - ответила я, не став говорить о празднествах у нас на перевале, когда, бывало, по несколько суток никто не смыкал глаз. А если кто уснет от усталости, где попало, так его отодвинут в сторонку, чтобы не мешал и чтоб никто не наступил ненароком, укроют овчиной да и продолжат веселье...
— Скажи, дитя, старый Раве рассказывал тебе о делах на перевале? - поинтересовался он.
— Да, господин, но разве я смыслю в подобном? - вздохнула я. - Он сказал, кое-где стало трудно проехать, а разбирать осыпи теперь некому.
— Верно, людей туда посылать... - князь вдруг осекся, ну да я догадалась, что он имел в виду.
— Дядюшка Раве сказал, там волков развелась тьма, и презлющих.
— Верно... Даже на обозы нападают, ничего не боятся, - мрачно сказал он. - И охотники с ними справиться не могут. Кое-кто и вовсе не вернулся, а кто пришел назад, наотрез отказывается снова подниматься в горы.
Еще бы! Чутконосым положена плата за то, чтобы пропустили через свои владения, а если ее не отдать своей волей, они возьмут силой, и спасибо, если только вола или лошади лишишься! Ну а легколапые могут и сонным людям глотки втихую перерезать: пускай с ними уговора нет, но каждый знающий и им оставляет малую толику: не само подношение важно, а уважение. И сторожевые собаки не спасут, они своё место знают, и древний закон сильнее послушания хозяину-человеку...
— Ведь этот перевал очень важен, господин, я верно поняла?
— Да, дитя моё. Это единственная дорога на ту сторону Заоблачных гор.
— Неужели нет другой дороги? – удивилась я, вовремя прикусив язык, чтобы не сказать — не такие уж они заоблачные, есть и повыше, отец рассказывал. И мы наши кряжи называли Грозовыми, если на то пошло.
— Отчего же, имеется и кружной, - усмехнулся князь. – Только занимает он без малого три месяца. А за эти три месяца пути чего только не может случиться, - ответил князь. – Обозы грабят... Впрочем, достаточно и проливного дождя, из-за которого они попросту завязнут в грязи! Лучше несколько дней с опаской идти по горному перевалу, чем три месяца кряду, а то и больше трястись за свои товары на равнине. И потом, не забывай, есть еще и обратная дорога!
Князь помрачнел, и я догадывалась, о чем он думает: теперь, когда за перевалом нет должного пригляда, идти по нему, наверно, еще опаснее, чем по равнине, в обход горного хребта. Какие там грабители! Оползни, коварные осыпи, лавины, обозленные чутконосые и многие, многие другие обитатели гор... А если вспомнить, что через перевал обычно шли обозы с зерном, которого, как я поняла, самим-то теперь хватало в обрез... Боюсь, не много прибыли приносили земли Сайтор!
И вот тут-то я и подумала... Вернее, думала я об этом и раньше, но сейчас мысль сделалась особенно ясной: что, если не было никаких разбойников, и бедняга Ривон не увозил меня, раненый, спасаясь от погони? Что, если я была права, и охрана обоза оказалась наемниками, только не какого-то слишком глупого постороннего любителя легкой наживы, а самого князя?
Ведь всё сходится! Ни отец, ни его бойцы не заподозрили подвоха, гостей впустили (пусть я этого и не помню), а затем...
Я — последняя из рода Сайтор, и когда Райгор возьмет меня в жены, то перевал достанется ему. Не такой уж глупый план, если подумать! Добровольно бы отец меня не отдал, а князь не позволил бы сыну войти в наш род, об этом я думала не раз. Угрожать нам? Чем? Даже если Даккор не знал или не желал верить, что у нас премного соседей в горах, всё равно опытные бойцы отца справились бы с равнинными, пусть их было бы больше. Но то в честном бою!
