У нас судей не любят. Впрочем, их не любят не только у нас. Но есть страны, где к ним все-таки относятся с уважением.
Уважать можно и нужно – за принципиальность, ответственное и честное отношение к работе, за профессионализм и неподкупность. Таких людей немало и в судейской системе России. Но мы мало, что о них знаем.
Судейское сообщество – достаточно закрытая корпорация. Жизнь судей за пределами судебных залов практически неизвестна. Такова специфика работы. На самом деле они разные. Такие же, как и все мы – со своими слабостями, увлечениями, проблемами и радостями. Толстокожие и легко ранимые. Черствые и остро чувствующие человеческую боль и несправедливость. Но все это сокрыто от людей, не предается гласности.
Судейская работа – изначально неблагодарная, поскольку по результатам рассмотрения дел одна из сторон, как правило, недовольна. И аура этого недовольства по мере возрастания числа рассматриваемых дел продолжает увеличиваться в размерах.
Мне рассказывали, что в одной из церквей, кажется в Новочеркасске, на стене есть надпись. Смысл ее в том, что судья в любом случае по завершении жизненного пути попадает в ад.
По названным причинам воспоминания и мемуары судей – большая редкость. И уж совсем закрытыми являются страницы истории судов, связанные с осуждением судей.
В этой книге автором предпринята попытка описать некоторые знаковые судебные процессы над судебными работниками советских судов. То есть, тех судов, которые появились в Советской Республике ровно 100 лет тому назад. Читатель получит общее представление о том, за что и почему судили судей. Спектр довольно широкий – убийство и мздоимство, «вредительство в судебной работе» и «торговля правосудием»…
Среди оказавшихся на скамье подсудимых были судьи, осужденные безвинно и те, кто действительно совершил тяжкие преступления.
Большинство историй, описанных в этой книге, основано на изученных автором следственно-судебных делах, судебных актах, надзорных производствах и других архивных документах.
Значительная часть этих документов рождена в недрах военно-судебного ведомства. Но здесь нет прямой связи с распространением того или иного описываемого явления именно среди военных судей. Все объясняется другим обстоятельством. Просто автор более четверти века прослужил в системе военных трибуналов.
Надо также заметить, что описание некоторых судебных процессов не основано на анализе перечисленных выше документов, поскольку они до сего времени засекречены. Причем, здесь вырисовывается удивительный парадокс. Автору удалось найти и изучить основной массив требуемых материалов, относящихся, например, ко времени революции и гражданской войны. И даже к самому мрачному периоду нашей истории – периоду массовых репрессий. В частности, в архиве Военной коллегии Верховного суда СССР удалось обнаружить секретную папку армвоенюриста В. В. Ульриха с надписью «Особый наряд №1». В этой папке, насчитывавшей 120 листов, хранились документы, содержавшие компрометирующий материал на судей, заподозренных в «конрреволюционности» и «вредительстве в сфере военного правосудия»1.
В то же время, материалы нескольких крупных судебных процессов послевоенного периода оказались недоступны для исследователя. Хотя вряд ли, в делах высокопоставленных судей-взяточников имелась какая-то информация, которую необходимо было секретить. Скрывать таким образом пытались другое – стыд за своих коллег и масштабы коррупции, поразившей высшие судебные инстанции. Может быть, опасались, что предание гласности подорвет авторитет судебной власти? Но он и так – практически на нуле. Так может, очищение стоит начинать с обнародования этих фактов?
Из всех исследованных автором категорий дел, выделяются две основные группы: судьи-взяточники и судьи-«вредители».
Архивные документы свидетельствуют, что взяточничество получило распространение уже в первых советских госучреждениях, в том числе – в судах. В статье, опубликованной в 1922 году в «Еженедельнике Советской юстиции», утверждалось: «Взяточничество охватило, как будто тисками, все наши хозяйственные учреждения… этому врагу ныне объявлена открытая война, против него мобилизуются все силы – суд, профсоюзы, партийные организации»2.
Советские суды тоже оказались заражены этим вирусом. Поэтому уже в 20-е годы прошлого века борьба с коррупцией в судах, приобрела характер периодических массовых кампаний.
Одно из первых крупных и громких дел, известных как «дело ленинградских судебных работников», слушалось Верховным судом РСФСР в мае 1924 года в гор. Ленинграде. На скамье подсудимых тогда оказалось 42 человека, в том числе – 17 судебных работников. Об этом деле рассказано в главе 4 «Судьи, торгующие правосудием».
Последующие масштабные чистки судебных органов, завершившиеся серией судебных процессов, были проведены в 1948—1949 годах и 1960—1962 годах. Но эти крупные процессы, в отличие от судебного процесса 1924 года, не назовешь громкими. Сплошная завеса секретности и абсолютная стена молчания – вот какими словами можно охарактеризовать эти дела. О них повествуется в главах «Передать на рассмотрение особого судебного присутствия» и «За такие приговоры судей самих судить надо».
Значительное место в книге отведено процессам над судьями, которые пытались бросить вызов своему же ведомству, превращенному в бездушный карательный конвейер. Их деяния квалифицировались как «вредительство в области судебной политики», а имена после осуждения вычеркивались из истории. По этой причине реальная картина и масштабы противодействия судей беззакониям до сего времени окончательно не установлены. Поэтому у многих сложилось впечатление, что репрессивная машина работала безотказно и не давала сбоев. Между тем, это не так. Автором предпринята попытка ликвидировать еще одно «белое пятно» нашей истории и рассказать о некоторых судьях (в том числе – о военных судьях, досье которых хранилось в особой папке Ульриха), пытавшихся остановить шквал доносов, арестов и расстрелов.
Трагичны и полны драматизма судьбы работников судебного ведомства того времени. Большинство из них никогда не будут зачислены в когорту героев. Не все из них и не сразу пришли к прозрению. Кто-то, возможно, до конца оставался в неведении, считая, что делает важное государственное дело. Многие, осознав, что их руками расправляются с безвинными людьми, продолжали творить произвол из страха за себя и своих близких. Кто-то предпочел уйти, вырваться из железных тисков обреченности, чтобы сохранить свою издерганную, израненную совесть. Некоторые судьи до того, как выступить против беззаконий, сами успели «наследить». Кто-то «прозрел» и начал борьбу с произволом, когда сам оказался в заключении. А до этого – выносил расстрельные приговоры в отношении безвинных людей. В общем, большинство этих людей – не герои, а скорее – жертвы системы. Но были и те, кто пытался противостоять беззакониям с самого начала. Они знали, что могут погибнуть в этой неравной борьбе. Но продолжали идти до конца. Эти люди сохранили свою честь, не запятнали своих мундиров…
