Глава 1. Наше время, Земля, Россия, Кукуев
Лежу с закрытыми глазами, но уже начала понимать, что сонному состоянию пришел конец. К несчастью! Это соображение в сознании уже пропечаталось. А еще там поселилась уверенность, что сейчас почувствую головокружение вместе с целым букетом прочих неприятных ощущений. Тех самых, что свойственны жуткому похмельному синдрому. И мне срочно потребуется тогда ванная комната. И как бы уже стала настраиваться на преодоление расстояния до нее. Ага! Вот открою сейчас глаза и увижу свою съемную квартиру и… Надеялась, что все-таки ее! Эта мысль в голове пошла в довесок к предыдущей, потому что перед мысленным взором бешеным хороводом пронеслись картинки вчерашнего корпоратива. Похоже, мне жуть как весело там было! И вот в этом месте воспоминаний я не сдержала кривой ухмылки. Прямо вот так, лежала с закрытыми глазами, раскинувшись на простынях безвольным телом, и кривила губы. Что уж там говорить, оторвалась! А ведь давала себе слово начать новую жизнь…
А мысли о новой жизни у меня всегда сочетались с несвойственным мне поведением. А именно вести себя тише воды и ниже травы. Чтобы, ни-ни, не выделяться из массы сослуживцев, друзей, соседей, да что там, вообще из жителей нашего провинциального города. Все, хватит, пора меняться! А это значило, одеваться скромно, во-первых. Не злоупотреблять косметикой, во-вторых. Не вести себя в любой ситуации раскованно настолько, что… в общем, и здесь тоже быть скромнее. Ну и, конечно, как без этого, не пить, не курить, не сквернословить, чужих мужчин не совращать. Задача трудная, но мне виделось, что исполнимая. Вот уже несколько лет, как виделась…
Нахмурила лоб, вспоминая. И сколько все же лет пыталась встать на правильный путь? А сама по-прежнему трупиком с закрытыми глазами валялась в постели при этом. И мысли что-то не шли. Нет, это нечестно! Про вчерашний корпоратив с излишним возлиянием, с морем громкого смеха, неприличными танцами, еще более неприличными поцелуями с разными мужчинами, в том числе и с начальником, шли, а собственный возраст никак не могла вспомнить. Черт! И имя тоже не помнила?! Докатилась!
– Нет, это уже слишком! Не помнить, как тебя зовут! – хмурясь, чертыхаясь, попробовала пошевелиться.
Получилось, но плохо. Явно была серьезно дезориентирована в пространстве. Да и тело будто бы костей лишилось. При попытке открыть глаза, почувствовала тяжесть на веках, сравнимую с пудовыми гирями. А в голове зазвучало набатом:
– Бесовка! Бесовка! Бесовка!
Это как?! Это имя, что ли, у меня такое было? Не поверила. Повалилась снова на постель, едва от нее оторвавшись. Подышала глубоко, чтобы унять неприятные позывы в желудке, и, о чудо, вроде там все утихомирилось. Хоть с этим справилась.
– Нет, а с именем-то как быть? – сморщилась от натуги и принялась перебирать разные варианты. – Лина, Лена. Катя, Кора. Надя, Ника. Вика, Валя. Алла, Аня, Ада. Что, что? Ада?..
Вроде бы в душе на этот звук что-то отозвалось. Или нет?
– Ада, Ада, Ада… Возможно. Но не уверена. Эх, надо все же вставать.
А вот с этой мыслью была полностью согласна. Организм меня к ней начал основательно так подводить. Ага! Он меня к мысли, а я его должна была довести-донести до ванной комнаты. Волей-неволей пришлось сосредоточиться на концентрации сил. Это чтобы открыть глаза, наконец, сползти с постели и пойти… Упс! Заминка. Я точно зависла как тот компьютер, что стоял в офисе на моем рабочем месте. То есть мне удалось приоткрыть один глаз, увидеть нечто, и тогда второй открылся сам, но на этом все, затяжная пауза. От увиденного получилось даже сесть в кровати, прижавшись спиной к изголовью. Да уж, картина чужой комнаты, как рассмотрела ее в деталях, точно придала мне бодрости. А как повернула голову вправо, так вообще пошел такой прилив жизненных сил, что чуть от него не взвизгнула.
– Ада? Это вы? – проблеял лежащий там бледный мужчина, который тоже, похоже, только что приоткрыл тяжелые веки. – Воды! Будьте…добры.
Как только услышала его голос, в голове болью отозвались две мысли. Я все же Ада. Это, во-первых. Этот бледный тип, смахивающий на киношного вампира, похоже, все же был Анатолием Алексеевичем, моим боссом, во вторых. И в-третьих…да, мыслей было не две, а три. И теперь я точно поняла, что квартира была чужой.
– Анатолий…Алексеевич?.. – уставилась на начальника, еще не совсем веря своим глазам. – Это вы?
– Я. Воды! – и бледная немощь стыдливо потянула на себя наше общее одеяло.
Однако! Мы с ним лежали в кровати абсолютно голые. Он теперь силился от меня закрыться, а я… А с меня сползло одеяло, до пояса открывая красивую упругую грудь, плоский живот с пирсингом в пупке, и все мое гладкое тело имело ровный красивый южный загар.
– Точно! Я же из отпуска не так давно вернулась! Вот, демоны! Помню! Зажгла там с курортниками по полной программе. Море, солнце, песок, любовь! Тенистые улочки, клумбы, цветущие кусты и деревья, любовь! Рестораны, кафешки, дискотеки, любовь!
Пока я все это вспоминала, босс тихо и жалобно постанывал, уже совсем накрутив на себя одеяло. Именно эти звуки и сбили меня с мысли, когда вновь подумала о своем возрасте. Понимала, что вспомнить количество прожитых лет, в тот момент не было срочным и главным. Но не получалось же! И это сильно напрягало.
– Анатолий Алексеевич! – осторожно коснулась указательным пальцем кокона из одеяла. – Не подскажете?.. Сколько мне лет?
– Ох!.. А тогда дадите мне воды?
Я призадумалась. Вроде бы силы на поход в кухню имелись.
– Да! Так сколько же?
– Полных двадцать девять…воды!..
Не знала, что меня опять-то напрягало. Сказал же человек: двадцать девять. И не верить ему не было оснований. Но отчего-то не хотелось мне с этой цифрой соглашаться. А с какой тогда согласилась бы? И вот этого никак не получалось понять.
– Ладно. Иду вам, то есть нам, за водой. Другими словами, готова к свершению такого подвига. Крепитесь, босс, скоро вернусь.
– Вы очень любезны, Адочка. Жду…
Я начала сползать с кровати, стараясь ничего не взбаламутить в организме, а сама гадала, как это так получилось, что на этот раз совратила начальника отдела. Нет, он давно посматривал в мою сторону, но я держала между нами расстояние. И пусть меня многие считали особой вульгарной, беспринципной, развратной и так далее, но некие зачатки совести у меня имелись. И я решила не вносить хаос в жизнь этого интеллигентного и, в общем-то, приятного мужчины. А еще говорили, у него жена и четыре дочери. Жена, черт с ней, а деток жалко было. Вот я и соблюдала дистанцию. И теперь вдвойне странно было, что мы оказались здесь и в таком виде. Вот если бы на месте начальника отдела был начальник всей нашей организации…то еще могла понять. Тот сам напрашивался неоднократно, развратник. А после отпуска вообще прохода не стал давать. И я бы непременно заморочила ему голову, раскрутила на отношения по моим правилам и прочее, но…это не случилось, потому что слово подруге дала. Да! В Макса Павловича была до дрожи влюблена его секретарша Марианна. Моя подруга. А я подругам гадости не делала. Или делала? Нет, все же не делала, это точно вспомнила.
